– Держи меня, держи, Георгий, я упаду! – раздавалось и по шоссе и по мостовой.
III
Что делает Чаров?
Когда запрягли и подали коляску, Чаров вбежал в диванную комнату.
– Едем, ma ch?re!.. Где ж она?… Ты не видала, милая, куда вышла дама? – спросил он у проходившей горничной девушки.
– Не видала-с.
– Что за чудеса!.. Mon cher Карачеев!..
– Ах, извините, пожалуйста, что я вас оставил на минуту, – отозвался Карачеев, выходя в залу, – жене моей дурно.
– Да что дурно, – прервал Чаров, – я не знаю, куда девалась мадам Мильву а?
– Может быть, она в саду?
– Может быть. Они пошли в сад.
– Нет!.. Пропала! – повторял Чаров, обходив все дорожки небольшого сада.
– Кто видел, куда пошла дама? – допрашивал Карачеев у людей.
Никто не видал.
– Что за чудеса!
– Верно, она вышла в парк.
– Не может быть! – сказал Чаров.
Но после долгих поисков и расспросов он побежал в парк, околесил все дорожки, всматривался во все лица…
– Нет!
– Чаров, Чаров! – кричали встречные приятели, – куда ты?
– Ах, пошел, ска-а-тина! – отвечал он, толкая от себя и приятелей, и знакомых, и незнакомых.
– Кого ты ищешь?
– Не тебя, у-уфод! А Саломеи нет. Чаров в отчаянии.
– Ах, проклятая! – повторял он сначала, с трудом переводя дух от усталости; но скоро его взяло горе. Смерклось уже, а он ходил взад и вперед по всему парку, останавливался, и чуть завидит вдали какое-нибудь уединенное существо, торопится к нему и всматривается в лицо, как будто забыв и наружность и одежду Саломеи, и подозревая, не приняла ли она на себя чужой образ.
Гуляющая публика стала редеть, разъезжаться; истомленный Чаров, как опьянелый, возвратился на дачу Карачеева.
– Что? Здесь она?
– Нет.
Чаров свистнул и бросился на крыльце на стул.
– Вам не нужен уже экипаж? – спросил Карачеев, – мне необходимо послать скорее за доктором.
– Что такое? – спросил Чаров.
– Коляска вам нужна?
– Коляска? Черт ли мне в коляске, когда ее нет!
– Так я отправлю, – сказал Карачеев.
– Кабриолет мой уехал? – спросил вдруг Чаров.
– Давно.
– Ну, так! верно, она удрала в изломанном кабриолете!.. Нелепые женщины!.. Одолжите, пожалуйста, коляски, я поеду.
– Я коляску отправил за доктором, жена больна… и потому нельзя было ждать…
– Да что, кого ждать, – сказал Чаров, совершенно растерянный.
– Я пошлю за извозчиком.
– Да, да, в самом деле.
Карачееву было не до гостя. К счастию его, извозчика скоро нашли, Чаров вскочил на дрожки и велел гнать и в хвост и в голову.
– Приехала домой эта дама?
– Какая-с?
– Дурак! Какая! спрашивает!..
– Никак нет-с.
– Как нет-с?
– Никто еще не изволил приезжать.
– Вот тебе раз… Что теперь делать?
И Чаров в отчаянии ходил по комнатам, свистел, распевал, закуривал сигару, бросал снова, прислушивался к стуку экипажей, смотрел в окно; но на улицах все притихло.
– Пропала! – проговорил он наконец, – ну, черт с ней! Авось сама отыщется.