Охота на Лунина

– А у тебя что, есть другие? – Зубарев на всякий случай приложил руку к лбу Ильи и сокрушенно покачал головой. – Тебе бы похмелиться. С Хованским, конечно. Два этих мудрых старца решили, что я полностью перехожу в твое распоряжение до тех пор, пока ты все здесь не разрулишь. Судя по твоему виду, на сегодня разруливание явно не запланировано. Ты вообще, сейчас чем занимаешься?

– Опрашиваю, – проводя рукой по щеке, Лунин попытался понять, что именно в его лице сподвигло оперативника к столь безрадостному наблюдению.

– Кого?

– Свидетелей. Или подозреваемых. Я пока сам не понял, кто они тут.

– Так может разделимся? – оживился Вадим. – Ты мальчиков возьмешь, я девочек, мне с девочками как-то проще общий язык находить.

– Удивительное совпадение, – хмыкнул Илья, решив в конце концов, что с лицом у него все нормально..

– Кстати, они у тебя там без присмотра в гостиной все перелаялись, – Зубарев наконец перебрался со столешницы в кресло, – так что я сержанта пригнал, пусть за порядком следит. А то нам руководство не простит, если еще кого пришибут ненароком. Да, о пришибленном! Я тебе копию заключения медэксперта привез, – майор протянул приятелю несколько сложенных вдвое листов. – Умные люди говорят, что нашего покойничка по голове дважды долбанули. Один раз в область затылка, причем удар был не очень сильный, в черепушке только трещина появилась. А вот второй удар, в теменную область, там уже от души приложили. Такая пробоина, что целый крейсер потопить можно было.

– И что из этого следует?

– Что из этого следует, должен нам сказать следователь, – весело прищурился Вадим. У нас тут есть такой? Вижу, сидит, целый подполковник. Только бледненький какой-то и с лица уставший. Потому, видать, плохо соображает.

Довольный собой, Зубарев щелкнул по стеклянной столешнице пальцем и прислушался.

– Не звенит, – разочарованно произнес он. – А я думал, мало ли, вдруг хрустальная. От богатеев всего ожидать можно. Эксперт допускает возможность того, что удары наносили два разных человека. Один из них, который послабее, вполне может быть женщиной.

– То есть, у нас еще и убийство по сговору, – уныло констатировал Лунин. – Тогда вообще ничего непонятно.

– Ишь ты, – Зубарев скорчил глумливую физиономию, – а до этого, значит, тебе было что-то понятно. Ну, давай, поделись умом, понимающий ты наш.

– До этого у меня сложилось впечатление, что здесь каждый сам за себя, – Лунин подумал о том, что, если протянуть правую руку и как следует щелкнуть Вадика по лбу, тогда он наверняка перестанет так нагло улыбаться. – Никто из них не скрывает, что с покойником у них были сложные отношения, но только, такое ощущение, что промеж собой у них все еще сложнее.

– Каждый, не каждый, а две семейных пары у нас имеется, – резонно заметил оперативник. – А супруги – это уже потенциальные заговорщики. Правда эти, как их, Красильниковы, особо на семейку киллеров не тянут, безобидные они, да и жили они у Фильченко как у Христа за пазухой. А вот младшая дочурка с муженьком, чем тебе не вариант?

– Может, и вариант, – не стал спорить Лунин, – я сейчас их как раз допрашивать собираюсь.

– Вот и правильно, – вновь оживился Зубарев, – разделимся. Ты бери мужика, а я девочку. Вот увидишь, я ее быстро расколю.

– Разделимся, – безвольно согласился Лунин и, увидев на лице Вадима торжествующую улыбку, добавил, – я займусь допросами, а ты обойдешь участок по периметру с внешней стороны.

– Это еще зачем? – возмутился, не ожидавший такого поворота событий оперативник. – И как ты это представляешь? Тут же заборы, соседи. Я что, через них перепрыгивать буду?

– Не надо перепрыгивать, – Илья невозмутимо покачал головой. – Участок крайний, сосед имеется только с одной стороны, с фасада, там, где подъездная дорожка тоже вряд ли могли залезть, там фонарь на фонаре, и на каждом фонаре по камере. Остаются две стены, которые выходят на лес. Они, конечно, высокие, но мало ли, могли и лестницей воспользоваться или, может, с ветки дерева по веревке спуститься.

– Мне вот интересно, – майор задумчиво разглядывал Илью, – это у тебя от чего осложнение? Оттого, что тебе тогда, зимой, по башке кочергой треснули, или оттого, что ты в больнице детективов слишком много начитался? Ты что, действительно думаешь, что какие-то люди в черном перемахнули через забор, путем телепатии выяснили, что старик сидит один в кабинете, по-быстрому грохнули его, а затем скрылись, растворившись в заборе? Илюха, давай я лучше с девочкой побеседую. Ты видел она какая глазастенькая? Я на нее надавлю малость, она глазками захлопает и всю правду мне выложит.

– Когда пойдешь, загляни к Красильниковым, – Илья проигнорировал тираду оперативника, – попроси Марию Геннадиевну сделать мне кофейку. С лимоном.

– Вот она – настоящая мужская дружба, – вздохнул Вадим, – один будет сидеть в мягком кресле, попивать кофе да болтать с девицами, а другой рыскать в грязи и кормить комаров. А что поделать, это же следственный комитет, белая кость. Не то, что мы, простые труженики уголовного розыска.

– Иди уже, труженик, – мягко поторопил приятеля Лунин, – мне еще трех человек допросить надо. Да, чуть не забыл! Скажи, у нас в городе частные детективы есть?

– Ты же не женат. Тебе за кем следить? – ехидно буркнул Вадим, подымаясь из кресла. – Есть, вроде, штуки три, может, больше. Один у нас как-то свидетелем по делу проходил, тот еще дурачок, скажу я тебе. Его в свое время из наркоконтроля выперли, так он в частный сыск подался.

– Замечательно, – кивнул Илья, – ты, как с забором закончишь, выясни сколько в городе этих самых детективов имеется. Надо со всеми ними связаться и выяснить, кого из них за последние несколько месяцев нанимал Фильченко.

– А он нанимал? – уточнил Зубарев.

Илья молча кивнул.

– Так от тебя, оказывается, даже польза есть, – грубовато похвалил Лунина оперативник, – не зря тебе подполковника дали. Это что же, наш старичок кое-что заподозрил и решил немного последить за своей женушкой?

– Заподозрил, – подтвердил Илья, – и решил последить. Вот только не за женой, а за одной безобидной, по мнению некоторых оперативников, семейной парой.

– Это ты сейчас про Красильниковых? – удивленно переспросил Вадим.

Лунин закинул руки за голову и вновь удовлетворенно кивнул.

– Ладно, я выясню, – шагнул к двери майор, – пойду, поработаю, а ты здесь развлекайся.

– Про кофе не забудь, – крикнул Илья в тот момент, когда дверь с оглушительным грохотом захлопнулась.

Оставшись наконец один, Илья вновь откинулся на спинку кресла и закрыл глаза. Сейчас бы часок поспать. Потом принять душ, можно даже холодный, а уже потом выпить чашечку, а то и две крепкого кофе. Вот тогда жить стало бы значительно веселее. А так, что это? Глаза раз за разом пытаются закрыться и никогда больше не открываться, в голове какие-то непонятные звуки. Тук-тук, тук-тук. Хотя, странно, голова вроде не болит.

– Можно? – тихий женский голос заставил Лунина поспешно вынырнуть из черного омута забытья, в который попыталось занырнуть его сознание. – Я стучу, стучу, а вы не отвечаете.

– Простите бога ради, задумался, – Илья неловко вскочил на ноги, зацепившись за стол, отчего тот угрожающе завибрировал. – А почему вы? Я думал, сейчас придет Андрей…

Илья распахнул лежащую на столе папку, пытаясь найти в бумагах отчество Наташиного мужа.

– Андрей? – Наташа робко улыбнулась, – у него что-то живот скрутило. А я подумала, что вы будете сидеть один, ждать. Вот и пришла.

Она одарила Лунина еще одной застенчивой улыбкой, а затем быстро оглянулась на дверь.

– Если вы скажете, я могу уйти. У вас же, наверное, все по системе. Вы ведь не в случайном порядке нас вызываете?

– Нет, конечно, – энергично замотал головой Лунин, – в смысле, что да, система обязательно должна быть.

– Тогда я пойду? – она коснулась ручки двери кончиками пальцев.

– Зачем? Оставайтесь. Любая система допускает некоторые отклонения от первоначальной, – Илья быстро ущипнул себя за кончик носа, пытаясь найти подходящее слово, – конструкции.

– Тогда я присяду? – Наташа перевела взгляд с двери вначале на Илью, а затем на пустующее кресло.

– Конечно, – великодушно разрешил Лунин, – присаживайтесь. Это очень хорошо, что вы пришли.

Он сам, на этот раз медленно, стараясь ничего не задеть, опустился в кресло и уставился на младшую дочь Фильченко. Та, удобно устроившись напротив Ильи в свою очередь с любопытством разглядывала следователя.

– Ну? – первой нарушила молчание Наташа. – Мне кажется, вы должны задавать мне какие-то вопросы.

– Да, вопросы, – спохватился Лунин, – вопросов у меня к вам много. Вот выбираю, с чего именно нам начать. Для начала, если можно, расскажите о ваших отношениях с отцом. Насколько я понимаю, человек это был достаточно сложный.

– Сложный? – в Наташином голосе слышалось откровенное непонимание. – Почему вы так говорите? Ничего сложного в отце не было. У него было несколько правил, которым он всегда следовал, и ничего более. Может быть, кому-то было сложно принять эти правила.