Министр схватился за голову. И застонал.
Старик. Что с тобой?
Министр. Голова болит. И опять лекарство исчезло!
Старик. Ерунда! Оно у тебя в кармане!
Изумленный министр вынул из кармана коробочку и выпил две таблетки.
Старик. Лучше?
Министр. Да! О! (министр застонал и схватился за коленку.)
Старик. Мазь нужна? Пожалуйста!
С потолка медленно опускается зеленый тюбик с изображением Эйфелевой башни.
Старик. Тот самый?
Министр. Да… Он…
Старик (загибает пальцы). Ну, если подсчитать, сколько ты истратил на лекарства… то на еду… на месяц… тебе полагается… сто рублей! Ну, начинай жить, как предложил жить другим! Ажно, миллионам! Давай! Включайся!
Картинка исчезает. Моя комната. Дед Мороз сидит у меня за столом, и мы пьем клюквенную настойку.
Старик. Посмотрим, как он справится! Все, Саша! Я пойду к нему! Прошло семь дней! Пора посмотреть на этого благодетеля!
Кабинет министра. Министр лежит на полу и стонет. Пес Пашка лежит рядом с ним, и тихонько стонет и скулит.
Министр. Дайте мне поесть! Звери! Сволочи! Где вы?!
Старик. Мы здесь! Как дела?
Министр. Я виноват! Простите! Я исправлюсь! Дайте мне еды!
Старик. Дадим! Собачку поджарим и дадим тебе!
Пашка исчезает. Перед министром появляется тарелка с аппетитным блюдом: жареное мясо, картошка, огурцы, грибы…
Министр. Что это?!
Старик, Твой Пашка жареный! Кушай! Больше нечего!
Министр (кричит). А!!! Пашка, мой! Пашка!
Министр теряет сознание. Он умер.
Старик. Вот так —то подлые законы писать! Что посеешь, то и пожнешь!
Старик прикасается посохом к собаке и к министру. Они оживают. Пашка весело лижет сумасшедшее, синее лицо министра и радостно повизгивает.
Министр. Что это было?! Пашенька мой! Милый мой! Ты жив! Голубчик мой! Ты жив!
Министр плачет навзрыд. Обнимает и целует пса. Старик исчезает.
Утром я узнал, что прожиточный минимум поднялся до 46 тысяч рублей.
БОРЩ СПАССКАЯ БАШНЯ
…Я помню, как Павел Первый умолял своих убийц: « Помолиться мне! Ради Бога помолиться!»… Я его понимаю.
…Я лечу по черному, узкому коридору! Долго! Странно! Кто меня отправил в это путешествие, я не знаю. Вдруг что- то хлопнуло, коридор кончился, и я вылетел в огромный зал. Потолок – синее небо, с сияющими звездами. Пол – тяжкие, искристые волны огня. Посредине висел маленький круглый столик, окруженный черными креслами. Я спрятался за какой – то каменный столб и замер. Послышалось хлюпанье, что – то взревело… И в зал на удивительных птицах, похожих на динозавров, тяжело влетели трое мужчин. Они были совершенно голые. Полетав по залу, и осмотрев его, они сели за стол, и приготовились чем – то заниматься. Птицы улетели, смеясь, и брызгая тоннами слюны.
…Я быстро разглядел мужчин, и сразу понял кто это. Это были черти. Один – трехглазый, другой – четырехрогий, а третий – красивый, трехметровый гигант. Правая рука его была обычной, а левая – целиком из золота. Гигант не двигал ей. Она висела неподвижно.
Четырехрогий. С чего начнем?
Трехглазый. С России!
Четырехрогий. И что же?
Трехглазый. Там все хорошо! Полный порядок! Народ страдает ужасно! Народ страдает прекрасно! И горы его физической и нервной боли, спрессованные нашими специалистами, регулярно падают на кухню к Герману Герингу! Он трудится, не покладая рук!
Четырехрогий. Надо укрепить руководство. От него большая прибыль.
Трехглазый. Сделаем!
Золотая Рука. Кто там на кухне?
Трехглазый. Братья Штраусы, Хошимин, Мерилин Монро, и Лолита Торрес!
Золотая Рука. Надо передать руководство кухней Хошимину и Лолите Торрес! А то Геринг закормил немецкой едой! Колбаса, да пиво! Надоело!
Трехглазый. Сделаем!
Золотая Рука. А кто следит за печкой?
Трехглазый. Троцкий и Ротшильды!
Золотая Рука. А, евреи! Это хорошо! Талантливый народ! На него можно положиться!
Четырехрогий. Дальше! Европа!
Трехглазый. Все великолепно! Главный Француз – наивен удивительно! Он считает, что ислам в *глубоком кризисе* и собирается смягчить эту религию! Он хочет учить исламистов *просвещенному* исламу! Как вы понимаете, мы уже собираем урожай этой плодотворной глупости! Безостановочно!
Четырехрогий. Надо расширить резервуары! Ожидается серьезнейшая схватка!
Трехглазый. Сделаем!