Первый, второй, третий…

– Я не знаю. Меня забрали прямо на входе. Я ничего не успел.

– Жаль. Обидно, наверно? Ты так долго готовился.

– Да. Обидно. Не все зависит от нас. Следующий раз буду умнее.

– Это точно. Не раскисай. Я тебя люблю. Буду ждать сколько понадобиться.

– Спасибо.

– Котлеты на ужин я сегодня готовить не буду. Фарш заморожу, как вернешься, пожарим на двоих и обожремся.

– Договорились.

– Я уже скучаю по тебе, – в голосе Риты послышались падающие на пол слезы.

– Эй, не плакать. Не в первый раз меня задерживают. Наверное, не в последний. Не расстраивайся. Хорошо?

– Хорошо, – Рита всхлипнула и замолчала.

– Ну, все пока. Передай маме, чтобы не волновалась. Я ей сейчас не буду звонить. Хорошо?

– Хорошо.

– Люблю тебя, пока.

Тимур нажал отбой на телефоне. Вроде и понятно, что она переживает. Но, почему в такой момент меня не подбодрить? Почему я должен говорить, чтобы не раскисала, не волновалась? Сейчас я нахожусь в полиции. Меня бьют, мне больно и страшно. Интересно, а бывают такие женщины, которые в самую трудную минуту не расклеятся, соберутся и сделают все правильно, четко и без соплей? Вряд ли. Все они одинаковые, им бы только поплакать.

Разве что мама меня поддерживает и понимает. Тимур редко видел, как мама плачет. Правда, она часто плакала после ссор с отцом. Но это было так давно. Мама всегда уверена в себе, всегда знает, как поступить в любой ситуации. Часто ли она скрывала от сына отрицательные эмоции? Или она действительно железная? Может по этой причине, от нее и ушел отец, когда Тимуру было пять лет? Может мужикам надо, чтобы женщины плакались в жилетку, чтобы мы их защищали, оберегали, поддерживали? Хороший же защитник сейчас из Тимура. Наверное, Рите тяжело томиться и ждать в неизвестности, пока ее парень творит историю, борется за все хорошее против всего плохого.

Поживем-увидим. Никто легкой жизни не обещал. Тем временем, автозак приехал в полицейский участок, и задержанных начали выгружать, грубо и бесцеремонно подталкивая руками и пинками в приемное отделение. Тимур огляделся, обстановка вокруг была не знакомая. Значит, в этом месте он еще не был. Желающих митинговать закрыли в большой клетке-обезьяннике. Старичок вновь оказался рядом с Тимуром. Но разговаривать у обоих не было желания. Много людей вокруг. Иногда в таких местах бывают подсадные утки и провокаторы. Сейчас лучше помолчать.

Тимур сквозь решетку разглядывал стенгазету и стенд с надписью: «Их разыскивает полиция». Стенгазета не менялась с 9 мая. На ней были фотки, как весело и достойно отмечали представители этого отделения праздник Великой Победы, как силовики поздравляли ветеранов, как переводили бабушек через дорогу. Оказаться в руках представителей закона, согласно такой газете, страшно не было, а скорее даже почетно.

Ксероксные лица разыскиваемых преступников были на одно лицо. Наверное, у преступников всего мира были общие мамы и папы. Когда-то давным-давно, лет триста назад, надо было остановить десяток прародителей современного преступного мира, и мир стал бы чище и светлее. Но теперь уже поздно, они расплодились и расселились по всей планете.

Из клетки выводили под одному или по два человека, уводя в глубины участка, где составляли протокол. Некоторые задержанные через короткое время выходили на свободу с протоколом в руках. Некоторые возвращались назад. Были люди, которые пропадали в лабиринтах участка надолго. Куда их уводили? Что с ними делали? Полицейский участок напоминал собой фабрику по переработке и сортировке людей: 1-й сорт – на выход, 2-й сорт —посиди пока, 3-й сорт – в расход, из тебя уже ничего получится, дерьмо ты этакое.

– Эй, ты в зеленой куртке, выходи, – полицейский жестом позвал Тимура на выход.

– Я? – переспросил Тимур.

– Ты, ты. Давай не задерживай. Сегодня и без тебя много работы.

Тимур встал, немного размял затекшие ноги, и шагнул навстречу неизвестности. Его привели в кабинет, посадили на стул. Наручники пока не снимали.

– Капитан полиции Прохоров Виктор Сергеевич, – представился полицейский.

– Очень приятно, – Тимур пожал плечами.

– Сразу предупреждаю. Юмора не понимаю. Мне не смешно. Прошу отвечать просто, коротко и ясно. Договорились? – полицейский пронзительно посмотрел на Тимура.

– Хорошо, – ответил Тимур.

– Представьтесь, пожалуйста, – уставшим голосом продолжил капитан, взяв ручку и лист бумаги.

– Кротов Тимур Александрович, – ответил Тимур.

Капитан записал в листок фамилию и имя Тимура, затем достал какой-то список. В середине списка поставил галочку, еще раз взглянул на Тимура.

– Очень хорошо, – сказал капитан, растягивая слова и пряча список в ящик стола, – начнем. Тимур Александрович, вы знаете за что вас задержали?

– Нет, не знаю, – Тимур еще раз пожал плечами.

– Вас задержали за участие в несанкционированном митинге. За сопротивление представителям властей.

– Я не успел поучаствовать, и, тем более, не сопротивлялся, – возразил Тимур.

– А знаете почему? – улыбнулся капитан полиции.

– Почему?

– Потому что уже достаточно того, что вы являетесь организатором антиправительственного митинга. Без сопротивления органам, вы нагородили достаточно проблем. Участие в митинге не так страшно. А вот организация мероприятия – это совсем другое дело. Это – реальное уголовное дело.

– С чего вы решили, что я организатор?

– У меня есть список организаторов. Ваша фамилия присутствует в нем. Как вы это делали, я не знаю. Наверное, в интернете призывали людей выходить на улицу, или СМС-ки рассылали.

– Понятно, – Тимур опустил голову.

Он знал, что за неоднократную организацию митингов могут дать реальный срок. Но такого еще в судебной практике не было. Обычно все заканчивалось штрафами и административными арестами на срок до 30 суток.

– Может штраф? И я пойду? – предложил Тимур.

– Не получится. Вы, похоже, не первый раз. Рецидивист, по-нашему, – сообщил капитан, не отрываясь от составления протокола.

– Жаль.

– Конечно, жаль. Я, конечно, понимаю, что жизнь не справедлива, что власть порой делает неправильные вещи. Но вы же ничего не измените. Сперва заплатите штраф, в следующий раз сядете в тюрьму на пару лет. Ради чего? Оно вам надо?

– Я бы мог вам ответить что-нибудь, но, думаю, что не подходящее место и время для дискуссий.

Капитан демонстративно перевернул лист протокола вниз лицом, отложил ручку.

– Не для протокола. Мне просто интересно. Зачем?

– Ну, хорошо. Я вам скажу. Потому что власть в государстве всегда строится на насилии. Потому что несменяемая власть со временем заедается, и, если ее не останавливать, она становиться абсолютной и не справедливой. Чтобы этого не произошло, появляются декабристы, потом народовольцы, за ними революционеры, теперь мы. Когда у нас получается достучаться до власти, та идет на уступки. Жизнь всех людей в стране, становится лучше и светлее. Даже у вас, например. Хотя вы сейчас на стороне властей.

– И вы думаете, что у митингующих получится достучаться до властей и что-то изменить?