Стратегии философского исследования коммуникации

«процесс создания смыслов с помощью символов, среди которых наиболее важная роль принадлежит языку (семиотический, символический подходы)»

[50,

с. 18

]

,

– 

«взаимодействие, общественные отношения и общение (обусловлено функциональностью, объективированной структурой коммуникации)

[50,

с. 18

]

,

– 

отражение «речевых практик в межличностном дискурсе при построении межкультурного диалога»

[50,

с. 18

]

,

– 

субстанцию «(генератор) современной социальной коммуникативной реальности и то, что создаёт (генерирует) социальную коммуникативную реальность»

[50,

с. 18

]

,

– 

основу «новой формы коммуникативной реальности – медиареальности»

[50,

с. 18

]

.

Предпринятая С.П.Домнич попытка охватить различные подходы к исследованию коммуникации с единой классификационной позиции основывается на понимании автором центральной проблемы проведённого исследования, которая формулируется как «процессуальная атрибуция коммуникации, её деятельная природа» [50, с. 64].

Попытки классифицировать подходы к исследованию коммуникации предпринимались и другими авторами. Кроме перечисленных выше авторов стоит отметить труды А.В. Назарчука, М. Василика, А. Ермоленко, А. Соколова, Ф. Шаркова и др.

Сложная задача, которую решали эти исследователи, создававшие классификации различных способов изучения коммуникации, состоит в том, что исследование коммуникации содержит в самом себе своеобразную «ленту Мёбиуса» – одностороннюю поверхность, которая выглядит как две разные плоскости, на одной из которых находится исследование, а на другой – коммуникация, и в то же время обе эти плоскости суть одна поверхность, топологически неразрывная, единая. Каждое исследование о коммуникации является само по себе коммуникацией. По поводу каждого исследования о коммуникации в научных и философских кругах происходит коммуникация, которая также обсуждается в рамках коммуникации. Непрерывное самопорождение новых коммуникативных волн делает невозможной задачу фиксации какой-либо обобщающей модели изучения коммуникации: зафиксированное перестаёт соответствовать действительности, ибо в момент фиксации сразу же возникает дискурс о том, что именно было зафиксировано. Новая волна коммуникации как бы смывает то, что было зафиксировано, словно рисунки на прибрежном песке, изображавшие матрицы, схемы и структуры.

Если невозможно зафиксировать какой-либо порядок в проводимых исследованиях, то практически невозможно выполнить и строгую классификацию.

Возможно, что не только коммуникация, а и сознание, жизнь, общество по самой своей природе таковы, что они непрерывно изменяются и потому не могут быть «схвачены» и упакованы в некую всеми разделяемую неизменную рациональную научно обоснованную схему. Философский уровень анализа позволяет уловить закономерности в самом процессе изменений, в его динамике и характеристиках.

1.3.2. Введение терминологического конструкта «децентрованная рефлексия» в качестве инструмента парадигмального анализа

Не секрет, что каждый философ-исследователь стремится найти ту грань между разнообразными крайностями, которая позволит ему удержаться от погружения в различные парадигмальные и эпистемические воронки, сохранить баланс на канате над пропастью. Интуитивно философ чувствует, что практически любой выбор между крайностями скрывает в себе опасность потерять шанс на построение собственной стратегии.

В самом деле, какой бы парадигмальный выбор ни сделал исследователь, это во многом лишает его собственного маневра. Отвечая на вопрос Ж.Пиаже «За кем же пойдёт Луна?», исследователи часто предпочитают сохранить на него детский ответ, не теряя уверенности, что «Луна идёт именно за мной».

Коммуникация при этом становится «мостом над пропастью», объединяющим сторонников разных позиций и формирующих не некую третью позицию, а «становящуюся позиционную целостность», сочетающуюся с особой разновидностью рефлексии, которую вслед за Ж.Пиаже можно назвать «децентрованной». Эта разновидность рефлексии выглядит как последовательный перебор каждым участником возможных позиций в данной исследовательской ситуации. Иными словами, «децентрованная» рефлексия – это процесс последовательной мысленной реконструкции позиции и логики каждого участника ситуации (постановка себя на место каждого другого и взгляд на ситуацию как бы его глазами), а затем верификация в процессе коммуникации того, что было понято в результате этой рефлексивной операции. Такая децентрованная рефлексия становится важным инструментом парадигмального анализа, поскольку позволяет выявить парадигмальные влияния, которые оказываются на каждого участника коммуникативной ситуации. Важно подчеркнуть, что децентрованная рефлексия оказывается доступной только в состоянии рефлексии второго уровня (по Г.Марселю).

Описывая ход мысли, развёрнутый в «Бытии и времени» Мартина Хайдеггера, Юрген Хабермас пишет: «Хайдеггер дополняет свой мир–анализ новым измерением – интерсубъективными отношениями, которые связывают Я и Других» [137, с 159]. Сам М.Хайдеггер сформулировал это так (перевод В.В.Бибихина): «не «бывает» ближайшим образом и никогда не дано голого субъекта без мира. И так же в итоге не дано сначала изолированное Я без Других» [139, с. 139-140].

Используя терминологический конструкт «жизненный мир» Эдмунда Гуссерля, Юрген Хабермас отмечает: «Жизненный мир в равной степени присутствует в структурах интерсубъективности языка и возвышается над той самой сферой, в которой субъекты, способные к языку и действию, пытаются прийти к соглашению относительно чего-либо в мире» [137, с.159]. Схожая трактовка терминологического конструкта «жизненный мир», например, разворачивалась Альфредом Шюцем: «само человеческое существование соотносится с существующим жизненным миром как сфера практической деятельности, изначально наделенная человеческим смыслом [167, с.188].