Змеюка

– Скучает? По чему?

– По земным конфликтам, – рассмеялась Василиса.

– Это очень странно. Тут ведь благодать, не надо искать источников пропитания, да и самой еды, как таковой, нет. Все устроено таким образом, что тебе остается только работать.

– Вот именно – работать. И эта работа ему может не нравиться. Во всяком случае, я почувствовала его недовольство, он и нам не рад.

– А почему должен быть рад? Мы как двоечники, прибыли для образования. Хорошо еще не будут нас экзаменовать.

– Вот-вот, разве ты не слышишь, как рассуждаешь. По-земному. Вот отчего и скучает Натан Иванович. Ему хочется человеческого общения, он хочет с нами разговаривать не познаниями, а на языке земного человека.

Скажем, посплетничать о своем сотруднике. Но здесь ведь для такого человека слишком однобокая действительность.

– Быстро ты разобралась, а я еще только начинаю привыкать.

У Витаса свои планы

Аркадий смотрел на Георгия Сергеевича, как на предмет, которого не видел много лет. Правда, это был предмет весьма живым. После внушительной научной лекции Натана Ивановича Аркадию захотелось услышать живое впечатление человека, славящегося талантом наблюдателя.

Когда Натан Иванович рассказывал о Материке, по лицу Георгия Сергеевича плавала улыбка легкого презрения. Как великий Интуитивист, он сразу почувствовал, что этот человек, которого назначили главным гидом и адаптором по Материку, просто скучает по Земле.

На лице читалось и сочувствие. Человека не так просто изменить, даже поместив его в рай.

Аркадий заметил, что и Василиса с жадным вниманием устремилась к Георгию Сергеевичу. Вот кто был настоящим учителем и кто мог рассказать, что узнал и что почувствовал за то немногое время, что они были здесь в необыкновенных условиях.

Аркадий любил читать приключенческие романы. Но верил им с трудом. Все они описывали замечательные заморские края, чрезмерные опасности. Все было направлено на то, чтобы не ослабло внимания читателя.

Ведь то, что написано на бумаге и передает энергию, которую затратил на подбор слов автор. Это в открытом виде гипноз.

Чем большей энергией внушения обладает человек, тем легче он находит наполненные чувством и смыслом слова, которые расставляет в определенном порядке.

Все это называется мастерством писателя или ученого. Читатель легко входит в мир вымысла и поддается гипнозу таланта.

Так еще на земле говорил Георгий Сергеевич. Потому он и был Интуитивистом, что его энергетическое поле обладало более высоким напряжением. Его поисковые сигналы погружались в более отдаленные глубины космоса.

И эти понятия свободно мог постигнуть ученик Аркадий, не любящий физику, которую преподавали в школе. Но любящий физические явления, которые ему удалось наблюдать и которые требовали ответа.

По своему человеческому назначению Георгий Сергеевич должен был превосходить Натана Ивановича. И если уж выбирать настоящего адаптора, который должен был встречать представителей других планет, то, конечно же, Аркадий отдал бы свое предпочтение Георгию Сергеевичу Витасу.

Во всяком случае, он не занудствовал бы так, как это только что сделал Натан Иванович.

Тот, говоря по-человечески, просто-напросто устал и откровенно скучал в этом замечательном мире. Ему не хватало человеческих эмоций, не с кем было поговорить.

С одной стороны, потому что он прожил на Материке огромное количество лет и узнал все подробности жизни, с другой стороны – ему эта жизнь просто не нравилась. И даже то, что здесь никто не болел и не думал о смерти, было непонятно бывшему человеку земли.

Аркадий видел, что и Василиса смотрит на Георгия Сергеевича пристально и с огромным ожиданием первого комментария их присутствия на этом необычном Материке.

Георгий Сергеевич, казалось, и сам ждал момента, чтобы разрядиться первыми впечатлениями и настроить группу на иные цели, чем те, про которые говорил Натан Иванович.

Витас обвел собравшихся под Большой пальмой улыбающимися глазами, вздохнул.

– Ну, что же, мы оказались в очень интересном месте. И должны сделать все, чтобы рассказать о нем живущим на нашей Земле. Для этого у нас есть все – замечательный оператор и режиссер Роман Аскаков, не менее замечательный изобретатель Семен Астафьев, автор прибора «ЭНИСК», наши молодые исследователи, уже внесшие немалый вклад, чтобы мы оказались здесь.

Мы, конечно, будем впитывать в себя всю информацию, которую нам предложат в лице Натана Ивановича Мозока, но планы все же должны иметь свои.

Роман, камера ваша тут не испытывает неудобств? Может ли она качественно запечатлеть то, что увидит ваш опытный и любознательный глаз?

– Вполне. Я уже снял пробный сюжет с лекцией Натана Ивановича. Могу вам показать.

– Пока не надо, когда выдастся свободная минутка, посмотрим, верно?

Все кивнули.

– А ваш «ЭНИСК», Семен, в норме?

– Не совсем, здесь абсолютно другие вибрационные условия. Но, думаю, все дело в настройке. Слава Богу, я прихватил с собой необходимое оборудование, которое позволит быстро адаптировать к местной гравитационной и вибрационной обстановке.

– Очень интересно. Вы считаете, что здесь отличные от земли гравитационные условия? Я этого не чувствую.

– Они существуют. Их может заметить только сверхчувствительный прибор, а таким и является «ЭНИСК».

– Очень интересно, а кто еще чувствует изменения, скажем, в самочувствии? Не появились ли недомогания?

– Наоборот, – бодро заявила Василиса, – я чувствую себя здесь превосходно.

– Это потому, – с улыбкой быстро сказал Георгий Сергеевич, – что у вас богатое воображение. Оно насыщается новой информацией. В подобных случаях самочувствие отходит на задний план, если оно не в критическом состоянии.

Итак, вывод первый: мы на новом месте и готовы к работе. Это хорошо. Вывод второй: мы знаем, что будем делать. Это тоже неплохо. И вывод третий: мы не должны поддаваться ни излишним восторгам, ни излишним упадкам, что вполне возможно после излишних восторгов.

Мы, словом, должны быть зрячими и в рабочем состоянии. Сюда мы прибыли не для прогулок по зоне бессмертия, которое здесь в порядке вещей. Мы прибыли для работы. И никто из нас не собирается здесь остаться навсегда.

Наступила долгая пауза. Молчание свидетельствовало о серьезности вопроса, который поставил Георгий Сергеевич.

Аркадий тут же начал размышлять, что бы он делал здесь, если б остался навсегда. Конечно, изучал бы динозавров и прочих гигантов на четырех и двух лапах, а также крылатых, которые на него, честно говоря, наводили ужас. Особенно, когда увидел стаю птеродактилей.

Они, конечно, объедут весь Материк, познакомятся с местными Атлантами. Все это очень интересно, но у Аркадия и Василисы нет ни замечательной камеры, как у Романа Аскакова, ни замечательного «ЭНИСКА», как у Семена Астафьева. У них есть только глаза, уши и все остальное, что помогает увиденное и услышанное уложить плотно в памяти. А затем рассказать.

И тут Аркадий едва не вскрикнул, как же у них нет ничего, когда есть и очень ценное. У Василисы имеется диктофон – вот тебе и память. Они будут каждый день отчитываться о своих впечатлениях и наблюдениях…

Они смогут комментировать любой факт, а так же делать аудиозаписи, пусть только Роман Аскаков вместе со своей камерой настроит и диктофон. А может быть, тут можно взять их звукозаписывающий прибор в аренду?

Наверняка он у них есть и самый совершенный, хотя зачем он им нужен, если у них нет тайн друг от друга, а все уже предопределено и учтено?

– Откуда ты знаешь? – спросила, стоящая рядом Василиса, прочитавшая легко его мысли.

– Догадываюсь.

– А как ты к этому относишься?