Тетради 2014 года

хотя и вовсе это не по теме,

хотя диагональ её ворон, на наш
тыдымский, не-переводима,
и хакнутая матрица, как дом
не незаметна, а вообще – безвидна.

    (14/01/14)

«Жук-плывунец, свернув свой шар…»

Жук-плывунец, свернув свой шар
подводный, шарит – как слепые
внутри своей потьмы – зажав
меж пальцев света половины.
В жаре из сумерек его
воды мохнатой и голодной
глазеем в свой оживший прах
и узнаём себя на плотной
костистой кожице его, в шаре
под ножкой отраженном,
где от лица осталось О
и алкоголь неизъясненный.

    (22/05/14)

«Пока имитирует смерть здесь жизнь …»

Пока имитирует смерть здесь жизнь —
точней, умиранье её – стена
ползет и движется вдоль и вниз,
будто бы свет в ней достигнул дна

и оттолкнулся шестой ногой
жук-плавунец – полежал и встал —
вышел, как смерть, из меня другой —
тот, что под кожей моей шуршал.

пока имитирует смерть стоп-кадр
и в насекомом гремит со мной,
с тёплыми банками, рот зажав
уже некрасивой своей рукой,

чтобы осокой из тьмы сосать,
в её комариное встав чело,
чтобы свет из неё собрать
хотя бы звериный, как чутьё.

Пока имитирует смерть метель,
детей в кроватях, мою жену,
я не могу оставаться здесь,
её оставляя совсем одну,

когда заигравшись со мною в жизнь
она идёт по моим следам —
хочется дать ей сухой воды,
ангелам дать по пустым губам.

    (15/01/14)

«Выуживая мелочи со дна …»

Выуживая мелочи со дна —
гремит деталям, развёрнутыми вглубь,
где глубина – до извести темна
и содрана – как будто зрелый лук.
Рыбак с мальками ходит поперёк,
мигрирует по льду над головою —
как от земли оторванный клочок —
всплывает астмой поделённый вдвое,
вытаскивает сеть, как будто свет
упруг как местность – та, что безымянна,
поскольку есть и крутится предмет
ведомый, незначительный и главный.

    (30/01/2014)

«Свой голос задувая в шар…»

Свой голос задувая в шар
с той стороны, заградотряды
не выпустят меня сюда
из сна, из-за его ограды

достанут тёплый пулемёт,
трещотку вычурную галки,
летающей по краю сна,
не ослабляющего хватки

своей. Своим есть «выдох-вдох-
игра», в которой взрыв не в праве,
вспугнуть тебя, наивный бог,
поскольку стыд тебя поставил —

как дерево внутри своих
чащоб, надевших панцирь тёмный,
непроницаемый сюда,
как сон для верных и бездомных,

замёрзших изнутри, щенков —