АЛАН СТАРШИЙ. А ты помолчи! И ты, и твоя Жанна! Думаешь, я ничего не знаю о вас?!
АЛАН МЛАДШИЙ. И с чего это ты сделался таким… интеллигентным?
АЛАН СТАРШИЙ. Все благодаря своему отцу – нашему дедушке. Это он передал мне свою вековечную мудрость.
АЛАН МЛАДШИЙ. С мудростью нашего деда все понятно. В его возрасте о женщинах можно не вспоминать.
АЛАН СТАРШИЙ. Дело не в возрасте, а в разуме, широте его мышления. Так что нам надо не корить деда, а молиться на него.
БЕРТА. Да ты первый не выносишь его фокусы.
АЛАН СТАРШИЙ. Это раньше было. Теперь я, благодаря отцу, поумнел. И тебе желаю того же. Будь с ним поласковей – вот как со мной. (Подходит, обнимает и целует Берту.) Простим его старческие грешки. И твои тоже. Ибо они вовсе не грехи, а природное влечение плоти. (Еще раз целует Берту.)
АЛАН МЛАДШИЙ. Дедуля!..
АЛАН СТАРШИЙ (обрывая Алана Младшего). А твой несчастный дедуля пострадал от науки и незаконных опытов. Поэтому и убежал. Я пойду отыщу его и постараюсь вернуть домой. (Направляется к дери.)
БЕРТА. Так Даниил теперь может?..
АЛАН СТАРШИЙ. В любое время. (Уходит.)
БЕРТА. Невероятно. Не узнаю Алана. (Подходит к столу, замечает письмо.) А это что? (Читает.) …Не проходит и дня, чтобы я не думал о тебе. Я так счастлив, что ты ответила мне. Встретимся у фонтана. (В отчаянье.) Это почерк Алана! Подлец! Вот почему он так неожиданно сделался интеллигентным!
АЛАН МЛАДШИЙ. Этого нам еще не хватало! (Уходит.)
(Входит ДАНИИЛ.)
ДАНИИЛ. Ну, где наш пострадавший?
БЕРТА. Ты о ком?
ДАНИИЛ. О старике.
БЕРТА. Куда-то убежал с горя.
ДАНИИЛ. Наконец-то кара настигла злодея.
БЕРТА. В этом доме все идет кувырком.
ДАНИИЛ. С каждым днем все хуже и хуже.
БЕРТА. А вот и не все. Есть кое-что и приятненькое.
ДАНИИЛ. То, что ваш дедуля состарился?
БЕРТА. Нет. То, что Алан теперь согласен смотреть на наши отношения… сквозь пальцы.
ДАНИИЛ. Что?! Ты рассказала ему?!
БЕРТА. Он сам заговорил на эту тему. И заявил, что все давно знает, и даже не возражает.
ДАНИИЛ. Как это не возражает?!
БЕРТА. Я бы сказала… даже поощрял меня. Так что мне было немного неловко – ведь разговор происходил при младшеньком.
ДАНИИЛ. И младший знает?
БЕРТА. И тоже не возражает. Сказал, чтоб сами разбирались – не малые дети.
ДАНИИЛ. Ну как мне после этого показываться в вашем доме?!
БЕРТА. А вот так. Без-бо-яз-нен-но! И, если хочешь знать, Алан тоже завел себе кралю.
ДАНИИЛ. Да что ж это такое?! Все семейные ценности – на свалку?!
БЕРТА. Ничего подобного. Семья, как и прежде, остается семьей. Может быть, даже станет еще крепче. Ах, если бы и Глория придерживалась столь передовых взглядов!
ДАНИИЛ. Ну уж нет! Ее на этот счет образовывать не стоит.
БЕРТА. Да я и не собираюсь. Это я так. А вот тебя целовать могу теперь совершенно смело. (Целует Даниила.)
(Входит настоящий АЛАН, застывает на пороге.)
АЛАН. И как это все понимать?!
ДАНИИЛ (растерянно). Вот… Уговаривает меня омолодить вашего дедушку.
АЛАН (Берте.) Значит, тебе уже законного мужа и соседа не хватает?!
БЕРТА. Ты что? Упрекаешь меня?! За то, что я, как послушная жена, стала следовать твоим советам? Лучше бы свои любовные письма по квартире не разбрасывал!
АЛАН. Ты в своем уме?! Какие письма?! И зачем нам омолаживать деда?
ДАНИИЛ. Ты еще не все знаешь.
БЕРТА. Наш дедуля надумал жениться.
АЛАН. Дед? Жениться?!
БЕРТА. На Памеле Андерсон.
АЛАН. Господи!.. Спаси и помилуй!
ДАНИИЛ. И для этого состарил себя на двадцать лет.
АЛАН. А Памеле что, молодые уже не по карману? Зачем себя-то старить? Прицепил бороду – и ходи!
ДАНИИЛ. Да если бы дело было только в бороде!