Священный Дракон Амерона

Лейтенант милиции похлопал глазами, откашлялся в кулак и начал отвечать:

– Так ведь, гражданин майор… Тьфу, виноват. То есть Учитель, когда была дана установка на домашних животных, мы выбрали котов, как наиболее распространенный вид, и запросили у вычислителей каталог на них. Там я и выбрал этого пятнистого…

– Идиоты! Они, видите ли, выбрали котов?! Ты видел, какой переполох поднялся в парке? Хищники! Звери! А коты, они вон под ногами шныряют. Только что сами видели… Но я, конечно, и сам хорош. – Зуваровский немного сбавил тон, и достал из кармана плаща документ. Он бросил на бумагу короткий взгляд, и она вспыхнула у него в пальцах ярким пламенем. Через секунду от нее остались только хлопья серого пепла.

– Похоже, этот мандат был составлен несколько не по форме.

Зуваровский нахмурился и задумчивым видом продолжал:

– Да, засиделись мы там у себя в Гальфаре. Совсем оторвались от жизни. Оставили все иносферные дела на откуп местным агентам. И вот результат… Я должен буду составить обо всем этом доклад Верховному Стражу Чаши.

И он замолчал, глубоко задумавшись. Милиционеры продолжали стоять посреди комнаты, переминаясь с ноги на ногу и шумно вздыхая. Минуты три продолжалось тягостное молчание, наконец Зуваровский встрепенулся и произнес:

– Ладно, оставим пока разбор всех ошибок до возвращения в Гальфар. Хорошо уже то, что мы прибыли на место назначения. Итак, напомню еще раз. Сейчас в Амероне разворачиваются известные вам события, затрагивающие интересы Гальфара. Может быть, именно в эту минуту события эти переходят в решающую, кульминационную фазу. И как она завершится, нам, к сожалению, неизвестно. Мы как раз и прибыли сюда для того, чтобы подстраховать нашего земного агента Корги в случае ее провала в Амероне. И если кто-нибудь из вас допустит хотя бы еще один промах, наказание будет самым суровым – лишение номера и высылка на Норбу. А сейчас мы не должны терять ни минуты. Я надеюсь, вам не надо напоминать, какая задача возложена на каждого из вас лично.

Милиционеры дружно закрутили головами, причем один крутил головой из стороны в сторону, а другой – кивал сверху вниз, но по их подобострастным лицам было видно, что уж об основном задании они не забудут никогда.

Зуваровский окинул их оценивающим взглядом, хлопнул ладонью по подлокотнику кресла и, вставая, произнес:

– Ну что ж, тогда начинаем действовать!

2. Снова дома

Шел второй день с того самого момента, когда перед Аленой распахнулась дверь ее родной квартиры и девочка упала в объятья своей мамы.

Так закончилось ее удивительное, волшебное приключение, насыщенное невероятными событиями, приключение, которое началось именно здесь, в обычной квартире обычного многоэтажного дома, продолжилось в сказочной стране Амерон и длилось девять ни на что не похожих дней. Надо добавить, что возвращение Алены совпало с Днем ее рождения, по случаю которого вечером был съеден праздничный торт. В общем, день получился выдающимся во всех смыслах.

Сейчас, когда наконец улегся в душе восторг от долгожданной встречи с родителями, живыми и здоровыми и так и не понявшими, почему их дочь, вернувшись из школы, плакала, смеялась и долго-долго не отпускала руки мамы и смотрела на папу влюбленными глазами, Алена все чаще поглядывала на рубиновое колечко, сверкающее у нее на пальце левой руки. И если вчера у нее даже не могло возникнуть мысли о новом путешествии в Амерон, то сегодня желание поскорее увидеть Лимонада и Лю, оставшихся в другом мире, стало просто неотступным.

Это, в общем-то, было понятно, и воспоминания об Амероне волей-неволей возникали в голове. Но особенно мучительными были мысли об удивительном открытии, непосредственно касающемся самой Алены. А точнее, тайны ее рождения. Только сейчас, в спокойной и привычной домашней обстановке, девочка по-настоящему осознала всю невероятность этого открытия, и ей вдруг страстно захотелось увидеть своих настоящих родителей или хотя бы узнать побольше о них и об истории своего появления на свет. Это не означало, что Алена стала меньше любить своих земных маму и папу. Скорее наоборот, она стала относиться к ним с еще большей нежностью и уважением, а про себя девочка решила, что никогда ничем она не даст понять, что знает об этой их тайне, быть может, главной тайне их жизни. К счастью, для этого не нужно было прилагать больших усилий. Алене не пришлось ничего сочинять о своей столь длительной отлучке из дома. Оказалось, что ни мама, ни папа ровным счетом ничего не помнят о тех девяти днях, в течение которых они находились под чарами коварной Корги.

Естественно, они ничего не знали и об удивительном путешествии своей дочери. Для них этих девяти дней просто не существовало. Чувствовали они этот провал в своей памяти или нет, Алена не знала и старалась не касаться этой темы в разговорах. Возможно, в их головах и была какая-то путаница, но они не признались бы в этом даже сами себе. Ведь даже вполне здоровые люди могут не помнить того, что происходило с ними всего несколько дней назад. Так что для них Алена никуда не исчезала, и ее возвращение из Амерона было всего лишь очередным возвращением из школы.

Честно говоря, Алене стало даже немножко досадно, что ее никто не расспрашивает, где же она так долго пропадала, что никому не сможет она рассказать о тех удивительных приключениях, которые ей пришлось пережить. Чем больше она это осознавала, тем больше она скучала по Лю и Лимонаду.

Один раз из какого-то необъяснимого озорства Алена, как бы между прочим, обратилась к маме:

– А где же наш Лимонад? Что-то его не видно?

Мама озадаченно посмотрела на дочь, потом, подняв глаза к потолку, несколько секунд что-то соображала и наконец с возгласом "Ах, ну да!" открыла холодильник.

– Ты знаешь, а лимонада нет, – виновато сказала она. – Наверное, весь выпили.

Алена только покачала головой. Да, раньше мама так никогда не шутила. И девочка, вздохнув, задумчиво потерла рубиновое колечко. Стоит только снять его с левой руки и надеть на правую, и она опять увидит Лимонада, Лю, дядюшку Зэнда и принца Альвазу. Но самое главное, она сможет больше узнать о своих настоящих родителях. Искушение было велико, но Алена только решительно тряхнула головой. Нет, еще не время. Еще целых два дня колечко будет обладать чудодейственной силой, и эти дни она должна провести здесь, с папой и мамой. А потом… Потом будет видно. Алена помнила о своем обещании, данном принцу Альвазе, обещании непременно вернуться в Амерон. Когда Алена давала его, она говорила вполне искренне, хоть и осознавала, что сдержать слово будет нелегко. Но теперь она с удивлением поняла, что ее совсем не тяготит данное обещание, более того, она с нетерпением ожидает того момента, когда тянуть с возвращением в Амерон будет уже просто нельзя. К тому же теперь Алена могла исчезнуть из дома на вполне законных основаниях. Дело в том, что тот самый чистый листок бумаги, который вручил ей Шеленг в Амероне, и который Алена продолжала сжимать в руке, когда переступала порог своей квартиры, вдруг оказался документом следующего содержания:

« ПУТЕВКА.

В детский спортивно-оздоровительный лагерь "Жемчужина"(Черноморское побережье). Награда победителю литературного конкурса "Самое фантастическое приключение".

Дата заезда – по желанию отдыхающего. Срок пребывания – не ограничен.»

Эту путевку и увидела мама на столе в комнате Алены. Текст был набран красивым шрифтом с витиеватыми буквами и обрамлен цветной затейливой виньеткой, отчего весь документ выглядел внушительно и, несмотря на определенную странность, не вызвал у мамы никаких сомнений.

Она, просмотрев бумагу, понимающе улыбнулась:

– Теперь понятно, почему у тебя был такой обалдевший вид, когда ты пришла из школы. Я бы на твоем месте тоже потеряла голову. В наше время таких подарков не вручали.

И она мечтательно вздохнула. Потом уже совсем по-будничному поинтересовалась:

– И когда ты едешь?

– Через два дня, – смущенно ответила Алена и, предвидя возможный вопрос, поспешно пояснила:

– Для тех, кто едет в лагерь, каникулы начнутся раньше.

Алена прежде никогда не врала, и потому сама была удивлена тому, с какой легкостью она делала это сейчас. Мама же только восхищенно покачала головой:

– Нет, ну это же надо! Такое везение! Да об этом можно было только мечтать!

Но тут оказалось, что папа был на этот счет другого мнения.

– Какой такой лагерь? – запротестовал он, – А как же я? Мы ведь договаривались летом поплавать на берданках.

– На чем?… – не поняла Алена.

– Ну на этих…, на баранках, – папа говорил совершенно серьезным тоном.

Брови у Алены изумленно поползли вверх.

– Да на байдарках, – наконец не выдержала мама и слегка подтолкнула папу локтем.

– Вот именно, – обрадовался папа и шлепнул маму по руке. – Я же специально для этого пошел в запуск. То есть в отпукс.

– Да в отпуск, – с раздражением сказала мама и уже сильнее ткнула папу в бок.

– Точно! – опять обрадовался папа и, не пожелав остаться в долгу, ущипнул маму за локоть.

– А ты – в какой-то лагерь…

Алена с изумлением смотрела на препирающихся и толкающихся родителей и ничего не понимала. Прежде они так никогда себя не вели. Можно, конечно, было предположить, что эта их перебранка – шуточная. Но при этом их лица оставались совершенно серьезными, а тычки, отпускаемые друг другу, становились все сильнее.

Алена переводила взгляд с папы на маму и обратно, и смутное беспокойство зарождалось в ее душе. Но тут, прервав непривычную семейную сцену, раздался звонок у входной двери. Родители замерли и посмотрели друг на друга, а Алена поспешила в прихожую и открыла дверь. На пороге стоял человек в длинном кожаном плаще и широкополой шляпе. Глаза его были прикрыты большими солнцезащитными очками, тонкие бледные губы растянула широкая любезная улыбка.

– Прошу прощения . Я не ошибся? Это квартира Арлановых?

– Да, – ответила слегка опешившая Алена, выжидающе глядя на незнакомца.

Было в его облике что-то неприятное, мрачное и даже зловещее. То ли это черная одежда создавала такое впечатление, то ли зеленовато-землистый цвет лица неожиданного посетителя.