Шаги во тьме

– И все видели, что вы их забираете? – повернулся Маршал к управляющему.

– Ну конечно. Аптека круглосуточная, но двери запираются в семь вечера, после вся торговля только по звонку. А я пришел около восьми и цели визита не скрывал. Так что и Храпко, и Бондарев знали, что денег в конторке нет.

Маршал все-таки взял сигару, обрезал кончик, закурил от перламутровой зажигалки, выпустил ароматный дым.

– Получается, корыстный мотив отпадает. В каких отношениях покойный был со сторожем?

Ильин пожал плечами:

– Да ни в каких. Храпко – деревенский парень, тугодум, но старательный. Сын черной кухарки. А Бондарев – студент, он у нас стажируется во время каникул, уже второй год. Он дальний родственник моей жены. Седьмая вода на киселе, но тоже не чужой человек. Интересов у них общих не было, даже в аптеке я не замечал, чтобы они о чем-то помимо работы разговаривали.

– Что сказал врач? Когда наступила смерть?

Ильин достал из папки еще один листок.

– Доктор говорит, что в такую жару разброс очень велик – где-то между девятью и полуночью.

– И что же, сторож уже спал? Так рано?

Антон Савельевич поправил на носу очки, развел руками:

– Так я же говорил: двери закрывают в семь, для посетителей есть звонок. Чего ему сидеть-то пнем? Конечно, спал.

– Понятно. – Маршал немного запнулся, но кашлянул и продолжил: – Простите, господа, следующий вопрос будет неприятным, но необходимым. Где каждый из вас был в тот вечер с девяти до двенадцати часов?

Заусайлов кивнул, признавая резонность вопроса, медленно, будто вспоминая, сказал:

– Игра закончилась, дай бог памяти, часов около двух. Да, определенно – еще часы отзвонили.

Ильин потер переносицу под очками, нахмурил лоб:

– Я был в театре, все видели, у Александра Николаевича там ложа, и я, стало быть, там, вот. С девяти и до самого конца, до половины двенадцатого. А оттуда до полуночи в аптеку никак не поспеть.

– Я так понимаю, что вы, Антон Савельевич, тоже здесь обитаете?

Ильин кивнул:

– Да, во флигеле. С супругой и дочерью – вы ее видели.

– Ясно. – Маршал положил недокуренную сигару в пепельницу, записал пару слов в блокнот, спрятал его в карман и поднялся. – Еще раз извините. А теперь мне нужно поговорить с Храпко и осмотреть место преступления.

– Разумеется. – Заусайлов тоже встал. – Антон Савельевич прямо сейчас проводит вас в аптеку. А я пока позвоню в полицию, предупрежу, что вы приедете.

В фойе Маршал вдруг резко остановился, хлопнул себя по лбу:

– Вот растяпа, оставил зажигалку на столе. Я сейчас, подождите меня на крыльце, Антон Савельевич.

Но, как только за Ильиным закрылась дверь, Константин Павлович передумал возвращаться в гостиную, а направился к другой двери. Ему показалось, что она была чуть приоткрыта, когда они с управляющим выходили, а после закрылась. Загадка не бог весть какая: толкнув дверь, Маршал совершенно точно знал, кого за ней увидит.

– Если не ошибаюсь, вас зовут Нина?

Девушка вспыхнула и опустила взгляд, но кивнула.

– Мне, видимо, нет нужды представляться, раз вы подслушивали. Девичье любопытство или конкретный интерес?

Нина сверкнула черными глазами, зашептала быстро:

– Это не он, вы понимаете? Это не он его убил!

– Успокойтесь, пожалуйста. Кто?..

Но девушка испуганно округлила глаза, ойкнула, сунула Маршалу в ладонь клочок бумаги и захлопнула дверь. Почти тут же, жалобно скрипнув, распахнулась дверь гостиной. Константин Павлович быстро спрятал записку в карман брюк, обернулся – на пороге стоял хозяин дома.

– Вот, Константин Павлович. – Заусайлов протянул Маршалу его зажигалку. – Вы забыли. Красивая вещь.

– Подарок. Спасибо, жаль было бы потерять.

– Вас ожидают в участке в полдень. Отыщите там пристава Шаталина.

* * *

До аптеки и правда оказалось рукой подать – дальний угол соседнего дома. Маршал остановился у входа.

– Стекло уже заменили?

– Да нет, – пожал плечами Ильин, – вставили то же самое. Его аккуратно выдавили и поставили тут же у стеночки, между дверей.

– Отпечатков, я полагаю, не снимали?

– Что, простите?

Но Константин Павлович оставил вопрос без ответа и вошел внутрь. Торговый зал был небольшим: треть комнаты отгорожена стеклянной витриной с прилавком, левый дальний угол скрыт ширмой. Маршал заглянул за перегородку – узкий топчан с засаленной подушкой. Посреди правой стены была сплошная деревянная дверь, за ней задержались еще меньше – кабинет аптекаря оказался ровно такого же размера, в два окна: тяжелый стол с подтеками и подпалинами, стул, весы, спиртовая горелка да пара стеклянных шкафов с бутылками и пузырьками. Прошли в следующую дверь – склад, чуть не до потолка забитый ящиками.

– Что тут?

– Разное. В основном сельтерская да спирт, обычный и нашатырный.

– И что же, все это заносят сюда через две комнаты? Стена же внешняя, почему нет двери?

– Нет, конечно, есть дверца… Вот она, тут, за ящичками. Как раз для разгрузки.

– Так, – протянул Маршал, – а ключи от нее у кого? Не мог провизор впустить кого-нибудь? Подругу, например?

Антон Ильич скривил губы:

– Подруг еще не хватало. Не мог. Ключ только у сторожа.

– Всего один ключ?