Путешествие в 16-ю республику. Авантюрно-приключенческий роман

Перрон освещён мощными прожекторами, словно периметр тюремной зоны. Я притаился за углом здания и обозначил своё присутствие для пограничника. Он заметил меня и стал оглядываться по сторонам. Почти весь одиннадцатый вагон прильнул к окнам, наблюдая, как будет происходить незаконное пересечение границы. Наши красавицы топтались в открытых дверях тамбура готовые, в случае чего, прийти на помощь, отбить у неприятеля, если и не меня, то сумку с пивом и консервами.

Наконец солдатик сделал этакий жест рукой у себя за спиной: мол, давай, давай! Двадцать метров я проскочил, как заяц, и под крики «ура!» был принят в женские объятия. На прощание пограничнику полетели воздушные поцелуи от наших девочек, и он заулыбался. Итак, бутлегерская операция прошла успешно, и на зависть остальному вагону мы тут же откупорили. Мне достались четыре жарких поцелуя и тост.

– Всем приготовить паспорта! Пограничный и таможенный контроль! – раздался зычный голос. – Занять свои места в купе!

Ну, вот началось, подумал я. На душе стало как-то неуютно. Ладони вспотели. И вспотела правая половина моей задницы, где в кармане джинсов лежали пять незадекларированных червонцев.

– Ты везёшь что-нибудь? – спросил я Главного на ухо.

– Да. А ты?

– Пятьдесят…

– А я – восемьдесят.

– Где спрятал?

– В кармане.

– А если найдут?

Главный пожал плечами, вздохнул:

– Будем надеяться…

Проверка велась с двух сторон вагона: что б никакая сволочь не ускользнула. Сначала паспорта. Потом: «Всем выйти из купе!» – осмотр. Затем: «Откройте вашу сумку!» – досмотр. И напоследок: «Везёте ли вы с собой незадекларированные деньги, золото, антиквариат?» Я ответил честно:

– Пять рублей! – И вытащил из нагрудного кармана помятую пятёрку. Таможенник махнул рукой:

– Убери.

– Товарищ, капитан! Подойдите сюда! – раздался голос из середины вагона. Видимо, прозвучала условная фраза, так как не только товарищ капитан, но и остальные проверяющие ринулись к центру вагона, как по команде «фас!». Мы тоже хотели посмотреть, но для нас прозвучала команда «Сидеть!». Однако тайное всегда становится явным, и через пять минут мы узнали от нашей «милой» проводницы, что какие-то корейцы, муж и жена, пытались нелегально провезти чемодан с червонцами.

– С ума сойти, сколько денег! – шёпотом говорила вагонная стюардесса. – Всё купе досматривают.

Пограничники задействовали рацию, и через десять минут наш вагон окружил взвод автоматчиков. Это было здорово! Я уверял Главного, что сейчас подойдёт рота танков, и высадится десант на крышу вагона. Он поспорил со мной на бутылку пива, что всех нас поставят раком и станут обыскивать с помощью хирургических инструментов. Основания для этого, конечно, имелись, так как поступила свежая информация, что деньги в количестве пяти тысяч рублей были обнаружены у дамы в интимных местах тела. Две тысячи в нижнем интимном месте, а три – в верхнем.

– Прикинь! – Обратился я к Главному. – Две тысячи рублей засунуть во влагалище! И как они нашли?

– Да! – протянул мой друг. – Я бы себе не засунул, уж точно!

– А у тебя, что влагалище есть? – Я искоса посмотрел на него.

– Да, нет… – замялся он. – Ну, если б было.

Вскоре супругов корейцев увели, и досмотр продолжили. Но оказалось, что не только национальные меньшинства вывозят нашу, советскую валюту. Даже простые учителя из Кореновска пытаются нанести экономический ущерб любимой Родине. Какой ужас! Какой позор! Целых десять рублей одной бумажкой хотела провезти скромная учительница ботаники и попала под статью УК СССР.

Увидев, как раздевают корейских «Корейко», она схватила свою десятку, сунула в пластмассовую мыльницу под мыло и поставила коробочку на столик. И тут в купе вошёл таможенник. На правом боку у него висела рация. Но это только мы, дураки, думали, что чёрный футляр – рация. А оказывается, это хитрый приборчик, реагирующий на металлизированную краску купюр достоинством десять рублей. И вот, таможенник, проверяя сумки, поворачивается боком к столику, и приборчик: «пик-пик-пик». Что такое? Что здесь может пикать? Мыльница. А что в мыльнице? Червонец! А мыльница, собственно, чья? Придётся пройти! Лепестки опали, тычинки рассосались

Посмотрел я на это дело и подумал: хорошо, что нас раком не поставили, как прогнозировал Главный. А то пришлось бы топать вслед за ботаничкой. Но план по контрабанде труженики границы явно выполнили и, довольно похмыкивая, покинули вагон.

– Ну, что? Выпьем? – обратился я к своему товарищу.

И тут Серёга сказал исключительную фразу, которая сопровождала нас всю поездку по братской Болгарии и стала своеобразным девизом нашего союза. Он посмотрел на меня своими добрыми, уставшими глазами, приподнял брови и изрёк:

– Святое дело!

Через час, облепленная соплями, вернулась учительница ботаники. Её отпустили, изъяв червонец в пользу государства и попугав Уголовным Кодексом. А для дружной корейской семьи вожделенная Болгария оказалась недоступной, как Антарктида.

– И где ж такие деньги заработать можно? – Не переставала удивляться проводница, приводя в порядок выпотрошенное купе.

– Наворовали, небось! – предположил мужчина с загорелым обветренным лицом, облачённый в спортивное синее трико.

– На собаках заработали, – со знанием дела вступила в разговор невысокая пожилая женщина, попутчица «репрессированной» семьи.

– Что, собак разводили? – заинтересовалась проводница.

– Ха! Разводили! – усмехнулась бывшая соседка по купе. – Плов из собачатины варили. А настоящее мясо на рынке продавали.

– Не может быть! Кто ж его ел?

– Кто не знал, то и ел! Она в столовой колхозной работала. Заведующей. Попробуй, докажи, что мясо не то, когда его уже съели. Как стала хозяйничать, так все бездомные собаки в округе перевелись. Потом и дворовые пропадать стали. У нас на селе никто собак вечером на улицу не выпускал. Боялись.

– Так им и надо! Сволочи! – зло сказал мужик в спортивном костюме и, вытащив из кармана пачку сигарет, двинулся в тамбур.

Постепенно разговоры затихли. Где-то после полуночи нас начали переставлять на другие колёса. Я имею в виду вагоны. Если кто не знает, то русская колея шире европейской на девять сантиметров. Придумали эту уловку ещё в царские времена, дабы отбить охоту всяким иноземным гадам ездить по матушке Рассее на своих паровозах. Но поскольку хитрость эта исходила из придворного окружения, взращённого на немецкой тупорылости, то вместо преимущества, в конечном итоге, привела только к неудобствам. Теперь вагоны поднимали домкратами, и российские колёсные пары меняли на чужеземные, более узкие. Это действо растянулось по времени на несколько часов. Никто уже не слышал, как состав, тихо постукивая колёсами, двинулся к рубежу любимой Родины. Нас разбудили румынские пограничники. Они проверили паспорта, посветив фонариками. И только под самое утро мы, наконец-то, крепко заснули.

И снился мне молоденький русский пограничник. Он укоризненно смотрел на меня и тихо говорил: «Я за три рубля Родину предал. Меня старшина убьёт!» Мне очень жаль солдатика. Я вытаскиваю из нагрудного кармана рубашки помятую пятёрку и протягиваю ему: «Возьми, это для старшины». «Я тоже хочу в буфет», – почти шёпотом говорит солдатик и уходит за угол здания вокзала.

Варна

Я прошу прощения перед читателем за то, что не представил своих попутчиков, называя их странными именами: Кэт, Мальвина и прочее. Но сделано это сознательно, дабы разжечь немного читательский интерес к событиям. Многие авторы до такой степени увлечены биографическими данными и особенностями характеров своих героев, что пока прочтёшь, как они одеты, какого цвета у них носки, рубашка, пиджак, носовой платок, и как часто они всё это носят; что любят на десерт, ужин и халяву; какого сорта курят табак и почему именно курят; в каком колледже училась их тётя по материнской линии, от которой они наследовали серую каёмочку роговицы правого глаза, ты уже не хочешь читать эту книгу, и даже допускаешь мысль, что тебе специально продали её вместо снотворного или в нагрузку к поздравительной открытке 8 Марта.

Поэтому, пока наш турпоезд несётся среди ночи по просторам Румынии, а славный кубанский народ спит в своих купе, уставший от пограничных впечатлений, я познакомлю вас с моими попутчиками.

Итак, Алёша, руководитель группы. Мелкий партийный работник. Настолько мелкий, что его фамилию и отчество не запомнил ни один человек. Внешне напоминает учителя истории старших классов. Выше среднего роста, одет во всё бесцветное. Немного седоват. Хорошая выдержка. Полное отсутствие самолюбия.

Как любой политработник он опасался провокации настолько, что, когда в его присутствии рассказывали анекдот про Вовочку, настороженно оглядывался по сторонам и пытался угадать скрытый смысл сказанного: уж не анекдот ли это про Вовочку Ульянова? Он нёс великую ответственность за всю группу в сорок два человека, где тридцать шесть из них были равны или даже превосходили его по возрасту. Алёша постоянно призывал нас не шуметь, не пить, не курить и, когда прибудем в Болгарию, ни в коем случае не плевать на тротуар, так как произвольное харканье на асфальт может иметь необратимые негативные последствия для имиджа нашей Родины. Наверное, когда он состарится, то расскажет своим внукам, как тяжело пришлось в Болгарии, где ему поручили руководить делегацией аграриев-рисоводов. Что он всех прижал к ногтю и, именно поэтому, миссия завершилась полным успехом.

Дорогие внуки, не верьте вашему дедушке Лёше. Он обломал свои когти уже на второй день пребывания в братской стране. Его попытки приучить нас к дисциплине потерпели полное фиаско, а отсутствие организаторских способностей подорвали и без того маломальский авторитет. Но, спасибо ему! Ведь только благодаря такому бездарному руководству мне запомнилось путешествие в Народную Болгарию. Ничего подобного не приключалось со мной ни в одной другой заграничной поездке.

Однако не Алёша являлся главным действующим лицом балканского приключения и ни какой-либо отдельно взятый человек. Циклоном, делающим погоду, оказалась наша паранормальная шестёрка. О себе распространяться не стану, а о Главном скажу. Вообще-то, как вы поняли, его зовут Сергей, или Серёга. Кличку «Главный» придумала Мальвина, что не объяснишь просто случайностью. Эта девица оказалась очень шустрой и поимела информацию, что Серёга главный инженер какого-то предприятия. Собственно и запала Маля на него не из альтруистических соображений, так как Главный на вид совсем не Аполлон, скорее даже наоборот. Но мне это без разницы. И даже то, что он главный инженер автопредприятия я узнал позже всех. А по мне, хоть Генеральный секретарь, лишь бы мужик хороший оказался.

Таких положительных личностей, как Главный, я в жизни не встречал! Проработав восемь лет в строительной организации, у меня сложилась твёрдая убеждённость: всё начальство – хамьё, жульё и к дворовым собакам относится лучше, чем к подчинённым. Если мой шеф приезжал на объект, то всё ему было не так. Стоишь, контролируешь разгрузку плит перекрытия – «Что ты здесь стоишь, как кирпич на дороге?». Идёшь осматривать фронт работ – «Что ты здесь ходишь, как американский наблюдатель?». Траншею выкапываешь – медленно! Засыпаешь – слишком быстро! А любимая фраза: «Ты мне тут дурака не вываливай! Ты, работай, давай!» – считалась верхом изыска и остроумия. Поэтому мягкий характер моего нового знакомого, сдержанные манеры и отменное чувство юмора поначалу воспринимались как нонсенс. Даже не верилось, что он будущий член партии. Единственная странная черта – слишком порядочен. Но эту мелочь можно простить, тем более у Серёги хватало здравого смысла смотреть на мир с доброжелательностью и снисходительностью умудрённого жизнью человека.

Его отношения с Мальвиной напоминали роман Остапа Бендера с мадам Грицацуевой, причём на 90 процентов. Десять процентов я отсёк, так как у Мальвины не было стула. В смысле – мебели. Да и Мальвина, в миру – Оля, в конце концов, оказалась недостойна сравнения с известным персонажем. Хотя в некоторых кондициях своего тела дала бы невесте Бендера солидную фору. Особенно всех представителей сильного пола восхищали груди нашей подружки. Огромные, как два арбуза «огонька», они покоились в каком-то супер открытом бюстгальтере и аппетитно выпирали из декольте носимых Малей нарядов. Прибавьте к этому вполне пристойную шею, что редко встретишь у пышногрудых дам, и у вас появится непреодолимое желание запустить руку за пазуху этой красотки и удостовериться в том, что видят глаза. Скорее всего, зрение вас не обманет, а, переведя взгляд на ноги, вы тоже не разочаруетесь. В общем, Оля находилась в расцвете лет и, несомненно, считала себя красавицей. Завышенные самооценки – характерная особенность женщин Краснодара. Всякая мало-мальски смазливая девушка уже мнит себя, чуть ли не первой красавицей факультета, района, улицы, в крайнем случае, своей пятиэтажки. А уж просто симпатичной может назвать себя любая плоскогрудая деваха, напялившая джинсы «Lee» и кроссовки чешской фирмы «Цебо».

С одной стороны, себялюбие молодых краснодарок облагораживает атмосферу в пределах городской черты: все такие гордые и недоступные, аж противно! С другой стороны заставляет мужское население комплексовать по поводу своих интеллектуально-физиологических возможностей. Но если бы наши парни знали, как недалёки эти неприступные красавицы, как мало образованы! Одни из них считают, что Эрих Мария Ремарк – женщина, пишущая о мужской дружбе. Другие, что Жорж Санд – это автор комиссара Мэгре. Третьи вообще утверждают, что «Мцыри» написал Пушкин. О прикладном искусстве с этими особами лучше совсем не говорить, так как большинство, оказывается, Рембрандта не читали, лишь потому, что им нравится Байрон. Естественно, речь идёт не о поголовно процветающем бескультурье прекрасной половины краевого центра Кубани. Но уверяю вас, большинство из них даже не помнят, чему обучались в школе.