Узники мысли

Как только девушка оказалась на улице, она не могла не заметить, что городские улицы уже были пусты, так как рабочий день давно закончился. Вокруг воцарилась полная тишина, если только не считать почти неуловимое жужжание, исходящее от ярких правительственных экранов, встречавшихся на каждом шагу. Лишь изредка молчание нарушали пролетающие где-то очень высоко автомобили зажиточных горожан, которые оставляли после себя тонкий, постепенно расплывающийся след в небе, и только одному Всевышнему было известно, куда направляется очередной транспорт, потому что за столь состоятельными гражданами не было почти никакого контроля.

Анна остановилась на минуту перед новым рекламным щитом, установленным только сегодня, чтобы рассмотреть его поближе. На модной панели, состоящей лишь из одних частиц газа, появилась картинка с двумя нарисованными счастливыми жителями города. Они общались между собой цитатами, не все из которых Анна знала, но девушка была уверена, что очень скоро все эти фразы войдут в обязательную образовательную базу знаний.

– Как мило жить мне в городе мечты! – воскликнул первый персонаж.

– А можно ль в нем найти любимую работу? – поинтересовался второй, на что первый с поучающим видом ответил:

– Счастье не в том, чтобы делать всегда, что хочешь, а в том, чтобы всегда хотеть того, что делаешь. (Толстой)

Анна с презрением фыркнула и продолжила свой путь, оставляя экран позади. Дом, в котором жила девушка, был легко узнаваем: самый высокий в районе, с минималистичной архитектурой, похож на вытянутую коробку с хаотично расположенными окнами. Анна прошла мимо парковки и проследовала по ступенькам на последний этаж. Ветер, который поднимал листья высоко над землей и задувал в оставленные открытыми форточки, приложил свой отпечаток и к длинным, вьющимся волосам путницы. Девушка достала ключи из кармана и открыла дверь своей квартиры.

Внутри царил полный беспорядок – все полки шкафов и столы были завалены книгами. Произведения разных размеров и жанров, некоторые с разноцветными закладками и написанными на них номерами, без всякой системы лежали разбросанные, забытые когда-то в спешке.

Анна вошла в свою спальню, где на столе заметила записку, написанную рукой ее матери. Бумага выглядела слегка помятой и пожелтевшей, но частичку родной души, пусть это были всего лишь буквы на листе, девушка не отдала бы сейчас ни за какие богатства на всем белом свете, если, конечно, его можно назвать таковым. В записке говорилось: «Покорми кошку. Мама». Анна подошла к миске с едой для своей любимицы и налила положенную порцию. Кошка уже не первый час ждала угощение и тут же принялась усердно жевать, время от времени озираясь по сторонам, чтобы никто не забрал ее «добычу».

Без сил рухнув на кровать, засыпанную книгами, девушка погладила одеяло в стороне, будто оно было ее самым близким другом, и затем закрыла глаза. Слезы тут же покатились по ее щекам, и свет от пролетающей мимо машины на улице пробился в тот момент через пыльное стекло. За окном был слышен шум завывающего ветра, но Анна, смертельно уставшая за весь день, заснула почти сразу.

Девушка проснулась рано. Ощущение тяжести в груди не покидало ее, но в место, указанное в записке офицера системы, необходимо было прибыть именно сегодня. С трудом выбрав подходящий костюм, Анна оделась и снова направилась к метро, стараясь для самоуспокоения не думать о том, что ждет ее впереди.

В этот раз на станции было так много людей, что, казалось, яблоку негде было упасть. Все они спешили к началу рабочего дня, и, несмотря на то, что эскалатор не работал, клерки, рабочие и начальники низкого ранга продвигались к месту остановки поездов с примечательной быстротой, наказывая зазевавшихся участников толпы пинками и толчками в спину. Анна чувствовала, как ее сердце билось все сильнее, когда поезд приблизился к станции, указанной в записке. Девушка с трудом вышла на перрон, оттуда поднялась на улицу и вызвала такси.

Садясь в машину, Анна протянула клочок бумаги, который передал офицер системы, водителю, и тогда тот, с пониманием кивнув, не потребовал денег.

– Времена меняются, и мы меняемся вместе с ними (Овидий), да? – спросил он, указывая пункт назначения в терминале.

– О времена! О нравы! (Цицерон) – пожав плечами, ответила Анна, и, скрестив руки на груди, приготовилась к полету.

Когда машина прибыла на место, девушка вышла и тут же осмотрелась вокруг, чтобы понять, с чем имеет дело. Она находилась около территории старого завода, вокруг которой заграждением стояли бронированные машины военных, а на фонарных столбах поблизости висели плакаты с призывами сдаться.

Анна поблагодарила водителя, который смотрел на нее с сочувствием, и транспортное средство, поднявшись в воздух, через несколько секунд унеслось вдаль.

Девушка посмотрела на свои часы и даже не заметила, как к ней подошел связной, который ожидал прибытия такси с минуты на минуту. Мужчина был одет в черный костюм агента, и произнес цитату Шекспира: «Мы знаем, кто мы есть, но не знаем, кем мы можем быть, – а затем, выдержав паузу, добавил: «А вы знаете, Анна?»» Не говоря больше ни слова, мужчина повел гостью через заграждение и лагерь солдат к центру планирования действий, где была установлена карта завода с обозначенными участками боевых действий и схемой нападения. Девушка ощутила напряжение, которое царило вокруг, и поняла, что находящиеся здесь люди испытывают некоторые трудности со связанным заданием.

Анна задумчиво посмотрела на связного и так же, как и он, процитировала Шекспира:

– Быть или не быть? Вот в чем вопрос, – так она дала понять, что готова к работе, и одновременно бросила словесный вызов агенту.

– Ммм… Не быть! – не придумав ничего лучше, ответил работник системы, а после уточнил, – мы используем другой подход и попытаемся сначала атаковать завод сами. Вы же должны остаться в безопасности и ожидать дальнейших инструкций.

Анна кивнула и не без интереса вместе с агентом стала наблюдать через смотровое окно за происходящим на территории. Через несколько минут из военного лагеря в воздух поднялись маленькие дроны, которые, очевидно, имели задачу проникнуть в здание, где находился инженер, и обезвредить его.

В сложной формации маленькие жужжащие боевые единицы направились вперед, но, лишь стоило им подобраться к забору, как внезапно правительственная нейросеть выдала на экран мониторинга мигающее сообщение: «Внимание! ПВО «КомарТ101»!», – а отзывать роботов было уже поздно. Вестник смерти для беспилотных летательных аппаратов сделал свой ход, и в следующий миг несколько крошечных зенитных ракет покинули расположение комплекса. Даже при отсутствии прямого попадания в цель, по данным неконтактного взрывателя («Секретное оружие Америки» Ю.Чернихов, Наука и техника, 2017г) о нахождении рядом с врагом маленькие охотники инициировали подрыв боевой части и в итоге превратили рой беспилотников в бесполезные кучки обломков.

Агент, наблюдая за происходящим, схватился за голову и произнес: «Я пал на дно разбившихся надежд! («Пятьсот лет среди звезд» А. Муружев) – а затем повернулся к Анне и, выдержав паузу, добавил, – теперь, я полагаю, быть!»

Девушка кивнула в ответ и, отвлеченно посмотрев вдаль, задумалась. Спустя минуту она спросила, есть ли у завода камеры, которые смотрят в сторону военных, откуда велось нападение, а также, видел ли кто-нибудь из солдат наблюдателей в окнах или на стенах. На это агент отрицательно покачал головой и ответил, что у завода есть камеры, но все они ориентированы лишь на охрану внутренней территории, а не на внешнюю сторону.

Тогда Анна поняла, что, возможно, получила весомую зацепку, и что запертый внутри завода инженер никак не мог следить своими глазами за ситуацией снаружи, а полагался исключительно на технические средства.

Девиант предсказывал все шаблонные попытки атакующих, и поэтому креативный свежий взгляд, скорее всего, был единственным способом без потерь выиграть эту затяжную битву. Несколько минут девушка напряженно соображала, как можно поступить в этой непростой ситуации. Анна скривила губы от напряжения и начала постукивать пальцами по столу, но, когда светлая мысль наконец посетила ее голову, девушка, довольная собой, вся засияла, и казалось, будто никаких проблем и не возникало вовсе. «Мы используем слепую зону радара!» («Введение в системы радиолокации» Меррил И. Сколник, Сэмюэл Э. Беллер) – радостно выкрикнула она, и агент лишь вопросительно повел бровью.

Анна попросила достать для нее радиопеленгатор, которым она сможет следить за радарами, а также выразила необходимость в проведении еще одной атаки дронами, с противоположной стороны. Агент в ответ на это глубоко вздохнул и дал понять, что не рад такой идее, которая была связана, как ему казалось, с пустой растратой ресурсов, потому что он сам только что убедился в неэффективности применения беспилотников. Но все же идти против приказа командования, приславшего Анну, офицер не мог. Отпуская девушку готовиться к операции, сотрудник системы с улыбкой признал ее непохожесть на своих подчиненных, и, тем не менее, пользу новых идей для команды, процитировав отрывок из «Евгения Онегина» Александра Сергеевича Пушкина:

Они сошлись. Волна и камень,

Стихи и проза, лед и пламень

Не столь различны меж собой.

«Уф! Смертельный бой, да?» – нервно думала Анна, когда все наконец было готово, и она уже стояла на исходной позиции без возможного пути к отступлению. Атака началась, и спустя некоторое время один из солдат махнул рукой, дав девушке знак. Анна с дрожащими от страха коленками, но с гордо поднятой головой начала свой путь к зданию, аккуратно, шаг за шагом, приближаясь к разрушенной стене, которая повредилась в результате взрыва ракеты во время прошлого штурма. Девушка двигалась медленно и максимально осторожно, чтобы избежать обнаружения, а когда добралась до места, выдохнув, произнесла: «Ну, вот и все! Наконец-то!»

К сожалению, внезапно возникший писк ее радиопеленгатора не позволил расслабиться ни на минуту. Анна тут же что есть силы помчалась к входной двери здания, и, перепрыгнув через ограждение, услышала громкий хлопок позади себя. Цель была достигнута, но, повернув голову, девушка с ужасом заметила багровое пятно на своем костюме, которое, не останавливаясь, начало расползаться в стороны и увеличиваться в размерах с каждой секундой. Не сам снаряд, но его осколки все-таки поразили свою жертву. Анна потеряла сознание.

Когда девушка открыла глаза, острая боль охватила все ее тело. Найдя в себе силы, Анна без резких движений осмотрелась вокруг и увидела, что находится на больничной кровати в медпункте. Ее торс был перебинтован, а от руки тянулась вверх длинная трубка инфузионной системы капельницы. Девушка попыталась сесть, но тут же ощутила слабость и упала обратно на кровать. Только тогда она заметила, что комната забаррикадирована. Замок на двери, судя по всему, был выбит уже давно, а окна закрывали массивные, прибитые гвоздями к рамам деревянные щиты.

Единственным звуком, который прервал молчание перед очередной бурей обстрела, был шум, создаваемый ее собственными движениями. Не прошло и минуты, как девушка услышала шаги в коридоре. Вскоре в комнату вошел единственный человек, который мог находиться рядом в этом пустом, переделанным под бункер здании завода – ведущий инженер «ЗАСЛОНа», Павел Павлович Елесин.

– Быть… Или не быть… – слабым голосом произнесла Анна, но мужчина прервал ее.

– Не смейте! Здесь все равно нет Интернета для слежки, и даже не вздумайте нести эту чушь с цитатами в моем присутствии!

– Хорошо, я не буду, – послушно ответила девушка, и лицо инженера сразу подобрело.

Быстро проверив, не ухудшилось ли состояние незваной гостьи, он присел на кровать рядом и с неподдельным интересом спросил:

– Скажите мне, коллега, как вы оказались здесь и почему на неправильной стороне? Эти идиоты еще долго могли бы пробовать захватить завод шаблонными, абсолютно предсказуемыми способами!

Анна посмотрела в потолок и не смогла сдержать слез. Они покатились из ее глаз, стекая по румяным от волнения щекам, а затем исчезли на белой, как снег, подушке, оставляя после себя лишь мокрый, едва заметный для наблюдателя след.

– Я… Я нарушительница, – ответила девушка и закрыла лицо руками. – Меня заставили пробраться сюда, чтобы искупить вину.

Павел Павлович переменился за считанные мгновения и видом своим стал напоминать не народного мстителя, а доброго, сочувствующего старика.

– Ну-ну, моя хорошая… Не печальтесь, – попытался успокоить гостью инженер и вежливо предложил свой платок. – Теперь вы в безопасности.

После этого Павел Павлович встал, снова собрался и, выдержав паузу, зачитал пламенную речь, которую, похоже, репетировал уже давно: «Больше никто не посмеет отнимать у людей свободу! Нельзя утаить шило в мешке, и со дня на день мир узнает о нашей с вами борьбе! Когда журналисты со всех телеканалов будут вести трансляции с места событий, мы перейдем в наступление и захватим сначала этот район, потом город, а потом…»

– Но… – нерешительно возразила Анна слабым голосом.

– Но что? – спросил инженер, удивившись. Он не мог себе представить, что есть на свете что-то важнее его цели.

– Но у меня же там мама, – ответила девушка.

Павел Павлович нахмурил брови, помрачнел, но со словами девушки согласился. «Об этом-то я и не подумал, моя дорогая. Об этом-то я и не подумал», – произнес он и вышел из медицинского кабинета. Вскоре инженер вернулся с теплым питьем и едой. Анна и Павел Павлович еще немного пообщались, пошутили, но теперь уже без заученных цитат и без фальши. Девушка рассказала о работе на заводе «ЗАСЛОН», а пожилой специалист поведал коллеге о своей печальной судьбе. Когда слабость от ранения начала забирать свое, инженер не стал больше беспокоить уставшую гостью, и, продемонстрировав джентльменский поклон, удалился.

Анна проснулась только на следующее утро. Но не сама по себе, а от грохота и топота солдат за окном. Секунду спустя девушка поняла, что защитные системы здания отключены и больше ничего не сдерживает атакующие силы. «Павел Павлович! Павел Павлович!» – закричала Анна, и пожилой инженер вскоре явился на ее зов.

– Что такое, моя милая Аня? Боль беспокоит? – с заботой спросил он и принялся искать нужные лекарства.