По зову Большой Медведицы. Записки полярного инспектора

В его каюте всегда на столе увидишь много книг о крае белого безмолвия, есть и очень редкие издания. Совсем недавно капитан поведал мне историю об одном случае, который произошел на шхуне «Святой великомученик Фока» экспедиции Георгия Седова. Оказывается, недалеко от бухты Тихой корабль утерял якорную цепь с якорем, и это место ему стало известно благодаря дореволюционной документальной книге о Седове. В современных изданиях этот эпизод упущен. Теперь его мечта – поднять этот раритет со дна Северного Ледовитого океана. Зная характер капитана и привычку все доводить до конца – уверен, что он своего добьется. Когда я первый раз пошел на корабле в Арктику, поинтересовался у капитана: «Какие места ему нравятся больше всего в Арктике?»

– Красивых мест очень много, но самые красивые места на Новой Земле и на архипелаге Земля Франца-Иосифа. А вообще, каждый остров в этих краях запомнится тебе навсегда, лишь бы с погодой повезло!

Во время экспедиций на борту корабля часто проводятся учеными различного ранга лекции на интересующие темы, и Юрий Алексеевич всегда выбирает время, чтобы присутствовать на них, задать вопросы лекторам. Иногда эти лекции превращаются в дискуссии, скучно не бывает. Принимал капитан и участие в съемках художественного фильма «Меня зовут Арктика». Кстати, съемки происходили в реальности на борту «Сомова» во время очередной экспедиции. Так что человек он многогранный и сведущий не только в судовождении.

Ну и, конечно, он очень сильно увлечен историей освоения Арктики.

А какой капитан рыбак – я видел сам лично. Спиннингом владеет не хуже прославленных рыболовов спортсменов. И мало кому удается поймать рыбы больше него. В эти редкие минуты, когда можно немного расслабиться, в нем просыпается первобытный инстинкт, он становится сосредоточенным и целеустремленным. Каким-то шестым чувством он угадывает, где в данный момент есть рыба. Арктический голец очень сильный противник и взять его очень непросто. Тут надо применить и хитрость, и умение. При мне капитан поймал гольца на 7 кг, но по его рассказам я знаю, что ловил он экземпляры и покрупнее.

На мой вопрос: «Какой рейс был самым трудным?» Юрий Алексеевич ответил сразу же: «Когда первый раз самостоятельно повел корабль во льдах океана. Ведь подсказать уже было некому, и все тонкости работы приходилось познавать в процессе. Это сейчас мне все кажется знакомым, каждый член экипажа знает, что делать, а тогда было, действительно, тяжело. А вообще, работа в Арктике заставляет каждого человека всматриваться в звезды, вслушиваться в ветер, в шум в торосах. Нужно быть частью суровой природы, иначе здесь нельзя».

Трофей

Экипаж очень уважает своего капитана, готов за него «хоть в огонь, хоть в воду». А он верит в свою команду и к каждому имеет свой подход. Может быть, как суровым, так и по-отечески ласковым, но всегда справедливым.

– Слабаков и любителей «длинного рубля» на корабле нет, у нас и не платят большие деньги, плохие люди на «Сомове» как-то традиционно не задерживаются, на нем трудятся настоящие полярные романтики – сильные духом, с такими ребятами можно хоть на край света.

В высоких широтах условия для работы исключительные по трудности и суровости, но именно здесь в экстремальных ситуациях быстрее всего проявляются все лучшие черты человеческого характера, – утверждает Юрий Алексеевич. – А экспедиционный состав, как правило, оптимисты. Они, конечно, наиболее общительны и раскованы, полны энтузиазма, особенно, кто впервые попадает в Арктику, но за ними нужен глаз да глаз, ведь, как на судне, так и на берегу много своих нюансов.

На капитанском мостике, в штурманской рубке на стене висит карта Арктики, на ней отмечены все бывшие и существующие полярные станции. Практически на всех побывал капитан, но его по-прежнему тянет в неведомые дали, в край северного сияния и безграничных ледяных просторов.

Приказом Министерства транспорта Российской Федерации за большой вклад в организацию и обеспечение безопасного судоходства в районах Арктики капитан научно-экспедиционного судна «Михаил Сомов» ФГБУ «Северное УГМС» Настеко Юрий Алексеевич награжден нагрудным знаком «Почетный полярник».

Белые пятна Арктики

Эта история началась в 1879 году. Американская шхуна «Жаннетта» под командованием Джорджа Вашингтона Де-Лонга, намеревавшегося достичь Северного полюса, вмерзла в лед на северо-востоке Чукотского моря и дрейфовала вместе с паковым льдом на запад. Через полтора года, пройдя по северной границе Восточно – Сибирского моря, шхуна достигла клочка суши, получившего название – остров Генриетты в честь матери американского магната, владельца газеты «Нью-Йорк геральд» Джеймса Беннетта, субсидировавшего плавание. С тех пор вплоть до 1937 года на этот остров не ступала нога человека. 26 июля 1937 года из Архангельска вышел ледокольный пароход «Садко». 14 августа он вместе со льдами продрейфовал через пролив Вилькицкого в море Лаптевых. Выйдя из тяжелых льдов, «Садко» направился прямо на восток по «белому пятну» северной части моря Лаптевых. В эти годы еще была жива легенда о Земле Санникова, существование которой не было ни доказано, ни опровергнуто, и участники экспедиции хотели открыть эту землю. Более того, на борту «Садко» находились личный состав и строения (в разобранном виде) будущей полярной станции, которую предполагалось создать на Земле Санникова. Если же Земля Санникова не будет открыта, то станцию построят на одном из островов Де-Лонга: Генриетты, Жаннетты, Беннетта, Жохова или Вилькицкого. Из-за тумана, стоявшего в конце августа сплошной пеленой, поиски Земли Санникова пришлось прекратить, ограничившись констатацией того факта, что к югу от 78-й параллели земли нет. Решили идти к острову Генриетты. Когда 25 августа 1937 года «Садко» пришел в район острова, туман, как по заказу, поднялся, и взорам участников экспедиции во всей своей красе предстал остров Генриетты.

Остров Генриетта

«Садко» встал с северной стороны острова, вплотную к обрыву небольшого ледника. По этому леднику поднимали грузы на ровную площадку, где и было выбрано место для станции.

5 сентября строительство полярной станции было закончено, и «Садко», распрощавшись с зимовщиками, направился к острову Жаннетты. Начальник высокоширотной экспедиции профессор Рудольф Лазаревич Самойлович рапортовал об открытии новой, 57-й по счету полярной станции Главсевморпути. Для работы на острове остались семь человек. Станция просуществовала совсем недолго – до 1940 года, хотя была очень важна с точки зрения гидрометеорологических наблюдений, но подход судов к острову, на котором она располагалась, был сильно затруднен из-за мощных дрейфующих льдов, что и послужило одной из причин ее закрытия.

Наши дни

Одной из задач международной геологической экспедиции, базировавшейся на НЭС «Михаил Сомов», было обследование группы островов Де-Лонга, в частности острова Генриетты.

Меня же, конечно, интересовала законсервированная на нем метеорологическая станция – очень хотелось прикоснуться к вещам и оборудованию, которые использовались еще в довоенное время. А может быть, удастся найти какие-нибудь документы тех лет. Остров Генриетты невелик – всего 12 квадратных километров, но, когда яркое летнее арктическое солнышко отразилось в его льдах, все достали фотоаппараты…

Полярная станция на острове Генриетта

Тем, кто не бывал в Арктике, она рисуется мрачной и однообразной. И действительно, моментами Арктика бывает унылой, но однообразной едва ли. Могучая сила ледовых пустынь и туманов сочетается с солнечными днями, с необычайной яркостью ландшафта. Одно и то же место может «обманывать» зрителя десятки раз – все зависит от погоды, времени года и даже времени суток. Нам повезло – погода, как говорят пилоты, была «миллион на миллион».

Еще не стихли винты нашего Ми-8, когда бортмеханик Андрей Николаевич Бунтыло, как и положено, первым вышел из вертолета и, осмотрев место приземления, показал пилотам большой палец.

– Все, прилетели! Времени у нас много, место сбора у вертолета через шесть часов, – скомандовал пилот Макаров.

– Насчет мишек не забываем, при подлете все видели с восточной стороны острова: бродит один, – напомнил я.

Геологи разбились на несколько групп, и вышли на заранее разработанные маршруты, а мы с пилотами пошли осматривать хозяйство и строения метеостанции. Три четверти века назад были построены эти дома, но так как дерево в Арктике не гниет, нам казалось, что поставлены они, были совсем недавно.

Я натолкнулся на лебедку. Сбоку отчетливо виднелось клеймо «Миллерово, зав. Гаврилова 1936 г.», с помощью нее, вероятно, и поднимались грузы на почти 50-метровую высоту.

Расчистив снег от двери, и пройдя в служебно-жилой дом, я на мгновение замер. Через некоторое время глаза привыкли к полумраку, тусклый свет пробивался сквозь маленькие окна дома и освещал висевший на стене плакат «20 лет Великой Октябрьской революции».

Я подошел к столу, на нем лежали журналы наблюдений, тетради с записями. Дрожащими руками беру одну из них, не веря своим глазам, читаю: «Дата 13 сентября 1937 г. Начало метеорологических наблюдений на полярной станции остров Генриетта…» Беру другую… «Меню на острове Генриетты в день праздника Великой Сталинской Конституции». Утром: чай с лимоном, венские булочки, сыр, масло, колбаса. На обед: консоме, беф-бризе, груша в красном вине, на ужин: семга, шпроты, кильки, ветчина, пирожки фритюрные с мясом, куриное рагу, холодец-зельц, буженина, свежий лимон, черный кофе, бисквитный торт…

Архив с острова Генриетты

Открываю шкаф, там также лежат книги, журналы, рукописи. Забираю все – на корабле разберусь. Отнеся бесценные бумаги в вертолет, я продолжил обследовать другие дома.

Были найдены метеорологические приборы и оборудование, предметы быта и обихода работников метеостанции, на складе на полках лежали консервированные банки с компотом, вареньем, пачки папирос, табак, упаковки со спичками.

В подсобном помещении жилого дома мы обнаружили около двух тонн угля, дрова и сено – оказалось, полярники держали на станции поросят и коров.

Под грифом «Совершенно секретно»

Почему же была законсервирована станция? Этот вопрос интересовал меня все больше и больше. Ответ я нашел в документах, с которых совсем недавно сняли гриф «Совершенно секретно». В них – переписка СНК СССР и Экономсовета при СНК СССР от 8 июня, в которой сообщается: «Гидрометеоролог Каталов полярной станции Генриетта заболел нервным расстройством. В течение последнего года наблюдалась повышенная нервозность, которая последнее время обострилась, перешла в манию преследования. Несмотря принятые меры – освобождение от работы в ночное время, обеспечение нормального сна в спокойных условиях, обтирание утром холодной водой – болезнь продолжает прогрессировать. Считаем дальнейшее оставление Каталова работе невозможным, необходимо первой возможностью вывезти под наблюдением врача».

Вечером была получена дополнительная шифровка: «На Генриетте на зимовке Каталов сошел с ума, ранил топором Карышева в ногу, Яковлев вместе с ранеными сидит на радиостанции, Каталов обстреливал их из карабина. В рубке нет медикаментов, вероятно, пищи. Просят помощи самолетом…». Еще чуть позже начальник Главсевморпути при СНК СССР И. Д. Папанин доложил Председателю СНК В. М. Молотову, что летчик Филипп Еременко благополучно прилетел на остров и обнаружил, что старший зимовки Яковлев вместе с ранеными Карышевым и Зениным безвыходно до прилета самолета находились в радиорубке. В тамбуре жилого дома врачом Ильиным и штурманом Абросимовым обнаружен труп Каталова с пулевым сквозным ранением через оба легких. Признаков насилия не обнаружено, отравления, по заключению врача, также нет. Каталов похоронен на острове, а оставшиеся трое зимовщиков были доставлены самолетом в бухту Тикси. Полярная станция острова Генриетты законсервирована.

Из оставленных покойным Каталовым записок видно, что он подозревал своих товарищей в доносах на него в Москву с обвинением различного рода преступлениях и ждал приговора о расстреле и т. д.

7 июня после обеда Каталов в жилом доме пытался топором убить Карышева и нанес ему две раны, затем выбежал на улицу, увидел повара Зенина, собиравшего дрова, нанес ему два удара обухом по голове. Раненые добрались до радиорубки, где находился Яковлев, а Каталов начал их обстреливать из карабина, на что находившиеся в радиорубке вынуждены были отвечать. В результате перестрелки Каталов был убит. Вот такая трагичная правда об острове Генриетты. А в 1950 году остров стал прибежищем советских Робинзонов.

О том, что произошло с тремя советскими полярниками более полувека назад, Александр Кузнецов долгие годы не рассказывал даже жене. Его «приключение» было засекречено как государственная тайна. Но однажды, разбирая свой архив, он обнаружил сильно потрепанные самодельные тетради. Дневник, про который Кузнецов забыл и считал утерянным, возродил воспоминания о выпавшей на его долю полярной одиссее. По следам этих записей Александр Иванович сочинил свой «Полярный дневник» – талантливую повесть с захватывающим сюжетом, интересным уже потому, что в нем нет и доли выдумки.

О Полярном Севере Саша мечтал с детства. Казалось, что эта любовь останется безответной, но тут подвернулся Его Величество Случай. На московских улицах юноша однажды увидел объявление о наборе на спецкурсы полярных работников Главсевморпути, окончил их по специальности гидрометеоролога и летом 1950 года прибыл на остров Четырехстолбовый в Восточно-Сибирском море. Там, на полярной станции, молодой специалист трудился до тех самых пор, пока во время выполнения очередного рабочего задания его вместе с двумя товарищами и упряжкой собак не унесло на оторвавшейся льдине в открытое море.

Запас продовольствия на 10 дней, оружие, палатка, дрова и керосин – с таким набором отважные полярники более двух месяцев дрейфовали на льдине. Измученные неизвестностью, изголодавшиеся, с первыми признаками цинги люди уже начали есть собак, когда якут Николай – самый старший и опытный в их экспедиции подстрелил медведя, чем спас путешественников от голодной смерти. Возникший на горизонте остров – как впоследствии оказалось, остров Генриетты, на котором располагалась законсервированная советская полярная станция с домом, баней, запасами топлива и еды – приютил людей во время долгой полярной зимы.

Дважды за это время над островом пролетал самолет и даже сбрасывал какой-то груз, не попавший, к сожалению, в руки полярников. Они не могли быть уверены, что о них знают и намереваются весной послать за ними ледокол. Поэтому накатывавшую время от времени депрессию и отчаяние, когда в самые, беспросветные полярные ночи один из спутников, блокадник Виктор чуть было не покончил с собой, лечили приготовлениями к новому большому пути.

А задумали товарищи почти тысячекилометровый переход на материк по льдам. Путь рискованный и трудный, но, как оказалось, доступный для людей с сильной волей и мужественных. В апреле 1952 года они покинули остров. Вновь их окружали льды Арктики, и вновь не обошлось без неожиданностей. Когда до очередного острова, на котором была размещена полярная станция, оставалось несколько десятков километров, путники попали в шторм. И их снова оторвало и понесло в море! А тут еще медведица напала на их собак и практически всех перебила, оставив людей без тягловой силы.

Обрывистые берега острова

Надежда на благополучный исход дороги и спасение почти померкла, как гаснут в арктическом небе всполохи северного сияния, когда полярники вдруг увидели плывущую вдали охотничью шхуну. Им повезло: рыбаки заметили густой черный дым костра из шкур убитых животных, который разожгли путешественники. 23 июля 1952 года их ледовые скитания закончились.

После всего, что с ними произошло, Александр Иванович еще три года проработал на полярных станциях островов Колючин и Андрея. Возвратившись в родные подмосковные края, работал председателем сельсовета, директором школы, управляющим и секретарем парткома в совхозе. Затем трудился в научно-исследовательском институте, защитил диссертацию кандидата экономических наук. С товарищами по ледовой эпопее увидеться больше так и не пришлось. Да и сами приключения, как уже упоминалось, пришлось на время «забыть»: полярная станция на Генриетте, приютившая трех полярников, могла, по мнению «особистов», заинтересовать американцев.

Немного о животных и о погоде

Отсутствие кормовой базы и суровый климат острова Генриетты создали неблагоприятные условия для развития живых организмов на острове. К крупным представителям животного мира, попадающим на остров по пути миграции и в поисках пищи, относятся белый медведь, морж, морской заяц и кольчатая нерпа. Из них только белый медведь может считаться постоянным, круглогодичным посетителем Генриетты. Хотя даже ему попасть на остров очень непросто – высокие обрывистые берега создают для белых медведей большие трудности.

Веселыми гостями на Генриетте являются птицы: серая пуночка, похожая на нашего воробья, черные чистики с белыми пятнышками на крыльях, чайки-моевки, мощные бургомистры и пестрые каменушки. Чистики не имеют базаров, они расселяются небольшими колониями на прибрежных скалах. Эти заботливые птицы делают из мелкого щебня небольшую площадку в глубоких базальтовых трещинах и откладывают там одно или два яйца. Кладка яиц и насиживание их растягиваются на все лето.

Воздушный бой