Мужество быть собой

Если вы знакомы с американской системой, то знаете, что там в семьях дети с 18 лет идут в самостоятельную жизнь. Отношения между ребенком и родителями регламентируются, все согласовано – кто что привозит, кто что покупает, кто сколько тратит и т. д. У нас этого никогда не было. Была только определенная культура.

Второй фактор, изменивший ситуацию – отсутствие ясности в вопросах «Что будет с моим ребенком?» или «Когда дети вырастут, что они получат?» С одной стороны, образование стало очень доступным, но с другой – из-за этой доступности непонятно, куда дети пойдут и что получат в жизни, как они смогут себя реализовать. При этом главная задача воспитания – это воспитание автономности, то есть родитель должен быть уверен, что когда ребенок вырастет, он сможет сам себя обеспечить, справиться со всеми трудностями и невзгодами, сможет сохранить себе жизнь, чего-то добиться. Последнее для родителей – предмет определенной гордости, спокойствия и радости. Несомненно, родители думают и о своей старости, о том, как их дети будут относиться к ним в преклонном возрасте, смогут ли о них позаботиться.

Сейчас в стране нет четкой системы распределения, которая существовала до 1992-го года: молодой человек поступал в институт и к моменту выпуска знал, куда поедет работать, где его ждет должность, на которой он будет отрабатывать время, потраченное на обучение. Контроль был очень жестким, а образование в основе своей – бесплатным. То есть государство давало возможность учиться, но зато диктовало условия, распределяя готовых специалистов. Соответственно, на этот государственный заказ работало определенное количество вузов, школ, техникумов, училищ.

Но с 1992-го года государственный заказ исчез, и, как грибы после дождя, начали расти вузы, академии, различные учебные заведения, выпускающие специалистов, которым нет места на рынке труда. Появилось огромное число юристов, их некуда было деть. Я вспоминаю историю, когда я в Санкт-Петербурге пришел в одно высшее военное учебное заведение и спросил: «А что это за профессия такая – финансы и кредит?» Мне ответили: «Сами не знаем, но спрос большой. Обучаем, в принципе, тому же, что и на экономическом факультете, просто название другое». Тогда в стране появился банковский сектор, потребовались специалисты для его обслуживания.

«

ПРИ ЭТОМ ГЛАВНАЯ ЗАДАЧА ВОСПИТАНИЯ —

ЭТО ВОСПИТАНИЕ АВТОНОМНОСТИ,

ТО ЕСТЬ РОДИТЕЛЬ ДОЛЖЕН БЫТЬ УВЕРЕН, ЧТО КОГДА РЕБЕНОК ВЫРАСТЕТ,

ОН СМОЖЕТ САМ СЕБЯ ОБЕСПЕЧИТЬ, СПРАВИТЬСЯ СО ВСЕМИ ТРУДНОСТЯМИ И НЕВЗГОДАМИ,

СМОЖЕТ СОХРАНИТЬ СЕБЕ ЖИЗНЬ, ЧЕГО-ТО ДОБИТЬСЯ В ЭТОЙ ЖИЗНИ

»

Рынок стал стихийным, как и образование, на самом деле. Я знаю, потому что много лет проработал в этой системе. В образовании за последние годы возникло очень много «непоняток». В детских садах нагрузка на детей стала больше учебной, чем игровой. Ребенка развивают сразу со всех сторон, чтобы из него что-то получилось.

Страх за будущее детей породил огромную индустрию, которая говорит: «Иди сюда, и будущее твоего ребенка обеспечено», «Иди туда, и твой ребенок вырастет самодостаточным, целеустремленным, адаптивным, способным сохранять полную автономию в современных условиях». Везде призывы: «Развивайте детей», «Растите детей быстрее!», «Создавайте лидера с самого раннего детства!» При этом за век воспитательная функция сильно поменялась. Если сто лет назад в государстве воспитанием, как правило, занимались мужчины, то сегодня большую часть воспитательной и образовательной функции взяли на себя женщины. Это сказалось и сказывается на том, каких лидеров мы растим. А ведь первый принцип роста лидера – это автономность личности, его способность взять на себя ответственность за собственное будущее, за то, как оно будет складываться.

В начале 90-х годов, по-моему, появились книжки доктора Добсона, автора сценария знаменитого сериала «Санта-Барбара». Кстати, про семью и детей он пишет довольно интересно. Так вот, этому доктору люди задавали много вопросов типа «Когда надо воспитывать ребенка?», «В какое время начинать?» Он отвечал: «Воспитывать нужно уже с рождения».

Но, на самом деле, как воспитывать ребенка с самого начала? Если учитывать наше биологическое происхождение, если внести нас в классификацию живых существ на Земле, то, как и у всех животных на планете, у нас есть импринтинг. До 5 лет дети воспитываются, копируя поведение взрослых. Они смотрят, как взрослые делают, и повторяют, запоминают, а потом воспроизводят. Это копирование очень активно идет до 5–7 лет. Собственно говоря, в этом возрасте ребенок очень четко должен видеть, как ведут себя мама и папа, что они делают, как между собой строят отношения, кто какие функции выполняет, как они это делают: с удовольствием или без удовольствия, с любовью или без любви, со скандалами или без скандалов. Ребенок это очень хорошо запоминает.

Уже в 2–4 года дети начинают проявлять себя. В этом возрасте они обычно выдают какие-то веселые, замысловатые «перлы». Много книжек издано о том, что дети от 2 до 5 лет говорят, говорили или могли говорить. В этот период взрослые над ними потешаются, но на самом деле ребенок в это время переживает очень важный процесс становления личности, он все делает серьезно, пытаясь создать что-то свое.

Потом у детей наступает период любознательности, когда они начинают задавать вопросы родителям и пробовать разные дела вместе с ними выполнять. Особенно им хочется с мамой на кухне что-нибудь лепить, смешивать, резать, наливать; или с отцом пилить, строгать, гвозди забивать, в гараже находиться, ремонтировать велосипеды и прочие механизмы. В этот период ребенку важно везде побывать. Он хочет все узнать. Но что большинство родителей делают? Вспоминайте, что, как правило, говорят ребенку? «Иди, не мешай!» У него есть интерес, любопытство, тревога: «А куда мама делась? Чем она занимается? Почему я давно ее не видел?» Он приходит к маме, а она говорит: «Так. Иди отсюда, не мешай. Не до тебя сейчас». А потом, когда ребенок вырастает, мама говорит ему: «Иди сюда, мне без тебя тревожно». А он ей отвечает: «Так. Иди отсюда, не мешай». И все. А родители удивляются: «Как же так?! До такого-то возраста был милым мальчиком или милой девочкой, всегда был рядом, все рассказывал, а с какого-то возраста – «Иди отсюда, не мешай». А ведь ответ на этот вопрос простой: когда-то родители делали то же самое, просто не придали этому значения, не замечали, что они так делают. Они заботились о своем удобстве, но мало кто думал об интересе ребенка и его беспокойстве. О чем ребенок беспокоится, никто не знает, потому что у него, начиная с рождения, идет осознание. Чем больше ребенок воспринимает окружающий мир, тем больше у него возникает страхов, потому что многим вещам и событиям, которые происходят, он не находит объяснений. Объяснения и комментарии можно получить только от взрослых.

Вот пример: биологи проводили эксперимент с обезьянами. Они взяли маленьких обезьянок в возрасте до года, три клетки и создали машину, которая мигает, шумит-гудит, имитируя какой-то природный катаклизм. В первую клетку обезьянок посадили без взрослых, они были одни.

Когда машину запустили в клетку, большинство детенышей сразу впало в состояние ступора, депрессии, потом они стали очень часто болеть, и многие из них умерли.

Во вторую клетку ученые подсадили чучело обезьяны-мамы и снова запустили «адскую» машину. В этом случае маленькие обезьянки облепили чучело и тряслись от страха, не зная, что делать. Фигура взрослой особи есть, а ответной реакции от нее нет. Естественно, одна половина подопытных заболела, а другая удержалась.

В третьей клетке была настоящая, взрослая мама-обезьяна. Когда машина заработала, все обезьянки залезли к маме на спину и оттуда выглядывали – то есть даже проявляли любопытство. Самка же, не обращая никакого внимания на шум, сидела и ела банан, потому что ей нечего было бояться. Ожидаемо судьба маленьких обезьянок здесь сложилась гораздо удачнее, чем в двух предыдущих случаях.

Таким образом ученые отследили, какова роль родителя, в частности материнской фигуры, в выработке психологической и физиологической безопасности у ребенка. Получается, наличие родителя для ребенка уже является формой безопасности. Присутствие родителя в жизни очень много значит – при любых событиях, которые происходят и еще непонятны ребенку, он всегда может получить от него защиту. Ребенок должен это четко чувствовать, как те обезьянки.

К сожалению, социализации у нас больше, чем у обезьян, и родители бывают заняты своими делами, своими процессами: работой, выживанием, зарабатыванием денег, самореализацией. Естественно, они не всегда могут проводить много времени даже с маленькими детьми. В советские времена был период, когда детей отдавали в ясли с двух или трех месяцев, потому что нужно было строить коммунизм или работать на другие идеологические моменты с утра до ночи. Были даже круглосуточные детские садики, так называемые пятидневки. Для ребенка это было большим шоком, эмоциональным потрясением, которое называется искусственной депривацией, отрывом, эмоциональным разрывом между ребенком и родителями. Понятно, что это не могло не сказаться на том поколении детей. Почему? Потому что они все время теперь, будучи взрослыми, ждут доверия окружающей среды. Ждут, что в их жизни обязательно примут участие, что-то для них сделают, что-то им дадут, что-то восстановят, что-то компенсируют. Люди делают это неосознанно – у них так биологически и психологически «записалось», что они в детстве не чувствовали рядом маму, как в той истории с обезьянками. Окружение детей в этих круглосуточных группах наверняка было незнакомым, тем более что ребенок в возрасте до года не очень хорошо различает мир и не может многого объяснить. Но он ориентируется по запаху. Если мама рядом, рядом есть ее запах, он спокоен. Если мамы нет и тем более, если ее нет долго, ребенок очень сильно начинает переживать и бояться.

Вот еще один пример, уже из моей личной практики. Когда я работал в комитете по образованию и был председателем комиссии по определению образовательного маршрута детей, мы посещали спецучреждения для детей с разными патологиями. Существовала такая практика: когда рождался ребенок с тяжелой патологией, мать оставляла его в медицинском учреждении, где он рос до определенного возраста, после чего переходил на следующее место. Пока ребенок находился в городе, где живет мать, он, в принципе, в эмоциональном комфорте даже пребывал. Но когда его брали и переводили в учреждение за 100 км от мамы, происходили неприятные изменения. Статистика показывает, что переведенные в другой город дети часто заболевают и очень многие начинают умирать. Дети ощущают, что мамы поблизости нет, что рядом не мама, а чужие люди.

Присутствие родителя очень важно, ведь ребенок чувствует себя в безопасности, ощущает, что всегда может получить необходимую защиту. Так вот, когда родитель, занимаясь своими делами, все время отгоняет ребенка, для него это шок. Он не понимает, то ли он мешает, то ли он не нужен. Ему и без того страшно, а тут его еще куда-то все время отправляют…

Но первый фактор возникновения страхов – это все-таки история рождения ребенка. Как он родился? Как его зачали? Как встретились его родители? Случайный ли он ребенок, желанный, долгожданный и так далее? Желанный и долгожданный, кстати, отличаются. Над долгожданным обычно родители сильно трясутся, волнуются за его будущее. Они его опекают, потому что боятся, что это их первый и последний шанс.

Имеет немаловажное значение ситуация, в которой ребенок родился. Справедливо написано во многих книжках по расстановкам, что как дерево не выбирает, где ему расти, так ребенок не выбирает, где ему родиться. Он – в этой семье, у этих родителей, и эти родители дадут ему столько, сколько смогут дать. У них нет большего. У каждой группы, у каждой семьи, у каждого родителя есть определенный ресурс, и требовать от него большего или того, чего хочет ребенок, бессмысленно. Родитель не может совсем собой пожертвовать ради того, чтобы ребенок вырос. Скорее всего, он готов участвовать, делиться опытом, подсказывать что-то, но точно не брать жизнь ребенка на себя. Если же родитель так поступает, то, как правило, дети становятся привязанными, зависимыми, пассивными и вырастают нереализованными. Есть примеры мужчин и женщин, которые, к сожалению, и в возрасте 40 и 50 лет не могут уйти от родителей и живут одинокими, без собственной семьи и детей. Потому что так сложилось, что они могли быть долгожданными, в детстве серьезно болели или еще какая-то страшная история произошла, когда родители очень испугались за ребенка.

Регуляция отношений с родителями очень сильно влияет на то, как ребенок будет постигать свои жизненные институты, насколько он будет активным, заинтересованным, продвинутым, справляющимся со своими страхами. Главная тенденция в воспитании у многих родителей – это напугать ребенка, показать, что там, впереди, полная задница, извините. В школе нам вообще говорили: «Кто из тебя вырастет? Собакам или свиньям в колхозе хвосты крутить будешь, пойдешь в доярки, в кухарки, в дворники…». Все ужасы собирали и ими пугали. При этом дворники тогда имели лимитное жилье, и зарплата у них была, и жили они, на самом-то деле, не хуже инженеров, я бы сказал.

Любая профессия оплачивается, имеет свои плюсы и минусы, если объективно смотреть… Но почему-то именно дворниками и техничками запугивали всех!

Так вот, все начинается с истории рождения ребенка и с того, как родители восприняли это рождение: с любовью, с напряжением, со страхом, с разочарованием… В моей консультационной практике есть много примеров, когда мама родила, например, а папа не пришел в роддом их с ребенком забирать, потому что ждал малыша другого пола. Родилась девочка, а папа хотел мальчика или наоборот. К сожалению, это тоже травма. Ребенок этого не слышит, не участвует, но эмоциональное переживание матери уже точно понимает. Он чувствует, как она напряжена или расслаблена, тепла или холодна, берет его на руки или не берет. Опять же влияет то, как она его берет, как кормит, как реагирует и прочее.

Есть один эксперимент, показывающий, как дети становятся по-

слушными, вернее, как дети понимают, что надо быть послушными. Ученые наблюдали за женщиной, которая укачивала ребенка. Она его сначала плавно качала, потом, видя, что ребенок все не засыпает, усиливала укачивание и через какое-то время просто начинала малыша встряхивать. Качать и встряхивать. Ребенок в такой ситуации понимает, что ему нужно срочно спать. Он просто по-другому не может: у него уже «гирокомпас» ломается, мозжечок не справляется, он впадает в анабиоз. Он в полуобмороке почти находится, потому что его организм к таким встряскам не готов, не привык. В следующий раз, когда мать начинала его укачивать, ребенок засыпал, когда амплитуда качания возрастала, перед встряхиванием.

Но вернемся к истории рождения. После появления ребенка на свет у родителей на почве нереализованных ожиданий могут возникать конфликты. Вдобавок к этому, когда появился третий участник отношений, он точно некоторую часть времени перетянул на себя, изменил привычки и ритуалы, существовавшие до его рождения. Изменился и ритм отношений. Многому родителям пришлось учиться. И вроде как ребенок не чувствует себя виноватым, но он-то все равно присутствует.

Эти изменения, подстройки, надстройки привычного уклада жизни иногда выливаются по отношению к ребенку в раздражение, а иногда и в чувство вины, потому что родители могут ощущать, что ребенок им мешает, и что если бы его не было, все конфликты ушли бы или быстрее, или сами собой, или вообще не возникли бы. Начинается сожаление о том, что ребенок родился, что до него жизнь была намного лучше, свободнее, понятнее!

Может быть много всяких историй, воспоминаний у родителя, а потом и у ребенка о том, как что-то произошло сразу после его рождения. Хорошо, конечно, когда все гладко проходит, когда родители любят друг друга, могут договориться и принять какие-то переживания или неготовность к чему-то. Тогда все складывается гармонично. Если же у родителей так не получается, то ребенок, естественно, чувствует по их физическому и эмоциональному напряжению, что они переживают. Он четко понимает их состояние и настроение. От того, как этот эмоциональный и эмоционально-биологический процесс складывается, зависит, насколько ребенок вырастает спокойным или тревожным, плачущим или радостным.

А теперь я покажу вам наглядно, как эмоционально-психические

процессы влияют на формирующегося ребенка. На одном из своих семинаров мой учитель Георгий Платонов провел очень показательную игру, которая отражает все, что делает родитель с растущим ребенком. Я забрал ее в свою профессиональную копилку и пользуюсь ей как упражнением на своих семинарах по сей день. Представляю стенограмму.

А. Р. – Когда ребенок подрастает, становится более самостоятельным, он начинает ползать, да? И он, когда ползает, что делает? Все везде берет, тянет в рот. И тогда… Ради интереса, кто хочет быть этим ребенком? Выходи сюда (ред. приглашает участника семинара в центр комнаты). В руках у меня шесть шарфиков. Зачем я их взял, я сейчас вам покажу.

С. – У меня как раз ребенок сейчас ползает, все берет, хватает и тянет в рот.

А. Р. – И что делает мама, когда ребенок начинает ползать и все брать? С. – Я закрываю то, что опасно для нее. Она уже все исследовала,

что могла. Что делать нужно?

А. Р. – Да, мама делает все, чтобы, по возможности, ребенок не мог двигаться. Она создает условия, при которых он не может двигаться, создает для него границы (ред. завязывает шарфом ноги).

С. – Да, уже не так весело, конечно.

А. Р. – А потом ребенок что начинает делать? Все брать. И тогда мама что делает? (ред. завязывает шарфом руки)

С. – Я боюсь посмотреть на эту мать… Интересно, зачем шесть шарфиков.

А. Р. – Сейчас узнаешь. Итак, уже получился ребенок, которого ограничили в движении, которому связали руки. Потом что начинает ребенок делать? Он начинает спрашивать! И тогда добрые родители, в частности, тот, с кем он чаще общается – мама, ему говорят: «Слушай, помолчи, а» (ред. завязывает шарфом рот). Дальше что ребенок делает? Как вы думаете?

С. – Он что-то еще делает?

А. Р. – Он начинает слышать. Что говорят родители? С. – Подслушиваешь?

А. Р. – Подслушивает. И тогда мама что делает? Или папа – неважно. Она ему затыкает уши. Говорит: «Не слушай. Не подслушивай. Тебе нельзя». (ред. завязывает шарфом уши). Уже четыре шарфика. Видите?

С. – А что еще делает?