Сошедшая

В своей книге вечной,
Ибо космоса скрижаль
Может человечной
Воле покорится вдруг,
И раскол на ней
Черной трещиной пройдет.
Буду я сильней.

Но я буду ждать, когда пробьет последний час.
Век безумия минёт, и заря сведет вновь нас.
Пусть идут века, и ночь становится темней
Кровью сердце орошу, и я буду ждать сильней!

И когда мой путь к тебе снова, друг, придет,
Чувства вспыхнут новой силой, и любовь в нас не умрет.
Пусть отвергла я, в страхе сильном, друг, тебя,
Знаю, только взгляд мой встретишь, ты простишь тот час меня.

И я буду ждать, когда пробьет последний час.
Век безумия минёт, и заря сведет вновь нас.
Пусть идут века, и ночь становится темней
Кровью сердце орошу, и я буду ждать сильней!

Занавес.

Конец.

Стихи

Автор

Я выпиваю жизнь и пожираю грезы,
Я тот, кто гасит свет и умертвляет розы.
Могу я свергнуть бога, возвысить сатану,
Легко разрушить город иль целую страну.
Под дудку мою пляшут вожди и короли.
Скажу, и вдруг погаснут небесные огни.

Пера движеньем легким я изменяю суть.
Я тот, кто подарил тебе заветный путь.
Тот ветер, что шептал ужасные слова.
Послушай шум деревьев и льется как вода
Меня ты не покинешь, со мной ты навсегда.
Всегда ты ощущал дух злого божества.

Быть может, вспомнишь детство и ветхий отчий дом,
Где все в забвении скучном, катилось чередом.
Ты вопрошал все тени, у леса ты просил,
Чтоб все вдруг изменилось под гнетом внешних сил.
Теперь ты видишь, ныне уж сгнил былой очаг,
Подумай друг, кто дернул божественный рычаг?

Ты помнишь чащу леса и серый бурелом?
И встречу с чувством жутким, ты не был с ним знаком.
И ноги часу от час немели от ходьбы.
Но нет вокруг приюта – одна трава, грибы.
Вдруг старая землянка открылась из кустов,
Легко прошел ты внутрь: слетел с дверей засов.

Ночами вой ужасный ты слышал за дверьми,
Молил ночного зверя, прошу, лишь уходи.
И крики козодоев, и волчий вой ночной
Забрали навсегда твой юношский покой.
Ты выбрался из леса – что жизнь позади.
Казалось, не страшат нас более дожди.

Страшнее испытание вдруг стало впереди:
Внезапно ощутил пыл к женщине любви.
Но пыл твой безупречный о скалы бился льда,
Вновь ты не знал покоя, убить готов себя.
Но лед охолодил твой клапан, что в груди,
Ты понял: ничего, их много впереди.

Тряпичной куклой рваной твой век тебя бросал,
Любил, жевал и гладил, не редко унижал.
То сила воли высшей, то автора рука ,
Ох, что бы ни писала, она всегда тверда.
Ведь нет страшней злодея, чем автор книжных строк.
Его мораль – страданья, твой жизненный урок.

Голова звенит от мыслей

Голова звенит от мыслей,
Время сыплется из рук.
Не успеть свершить мне действий,
Мой последний, милый друг.
Я как будто проклят бегом
Стрелок золотых часов.
Бытие закрылось дымом,
И на разуме засов.
Я хватаюсь с перепугу
За надежду – голос твой.
Что же нужно самодуру:
Шанс любви или покой?
Я душою понимаю,
Взяться за дела пора,
Ибо времени так мало,
Но в душе моей весна.
Я дышу теплом рассвета,
Нежусь в краске я зари,