Довоенный альбом и другие истории

Фантазия и изобретательность художника В. Куприянова неистощима! (Позже он станет «Ку» вместе с «Кры» – Крыловым и «НикСы» – Николаем Соколовым в известном трио карикатуристов «Кукрыниксы»).

Идеология эсперанто предполагала объединение всех наций вокруг единого языка и была особо близка рабочему классу. А на каком языке ему соединяться-то? Ясен пень, на эсперанто!

Вдруг спохватились, что в стране полным-полно беспризорных детей и подростков. Они живут на улице, голодают и холодают, воруют всё, что под руку попадёт, ходят в лохмотьях, немытые, завшивевшие. Инфекции распространяют! На марках среди изображений сирот каким-то чудом затесался «Ленин маленький с кудрявой головой». К чему бы это?

Партия большевиков издала постановление «О ликвидации беспризорности в СССР». Один из основоположников марксизма-ленинизма (К. Маркс) полагал, что «бытие определяет сознание». Иными словами, человека формирует его социальная среда (общественно-экономическая формация): мол, будет новая среда, будет и новый человек.

Вот большевики и принялись за «перековку» беспризорника в нового социалистического человека. А маленький Ленин никогда беспризорником не был, он имел другие проблемы, описанные в шуточном стишке:

Когда был Ленин маленький
С кудрявой головой,
Носил он шубку, валенки
Суровою зимой,
Он маму с папой слушался
И ножки на ночь мыл,
Но только кашку манную
За что-то невзлюбил.
Ещё монарха-батюшку
Он невзлюбил за то,
Что Сашу, его братика,
Повесили в пальто.
Пальтишко ж было новеньким,
Бобровый воротник,
Ах, как расстроен Вовенька!
Заплакал в тот же миг!
Пошёл он в Петропавловку
Пальтишко то забрать,
Хоть был мальчонкой маленьким,
Добру ж не пропадать!
Но злой жандарм им с маменькой
На двери указал:
«Наш император-батюшка
Пальто сжечь приказал!»
Обидно стало Вовчику,
Опять сплошной облом,
Сказал с обидой в голосе:
«Пойдём другим путём!
Тебе же, царь наш батюшка,
Припомню, дай же срок,
Слезами, б… дь, умоетесь
И ты, и твой сынок!»
Вот так бывает: походя,
По всякой …уете,
Империи, б… дь, рушатся,
А дело-то в пальте!

О беспризорниках и архитрудном деле их перевоспитания (употреблялось более понятное рабочему классу слово «перековка», словно человек это железяка какая-нибудь) в настоящую советскую молодёжь, «нового человека», писались книги («Педагогическая поэма» А. С. Макаренко), слагались песни и снимались художественные фильмы («Путёвка в жизнь», позже «Педагогическая поэма» и «Республика ШКИД»).

Мустафа дорогу строил,
А Жиган по ней ходил.
Мустафа по ней поехал,
А Жиган его убил.

Позабыт, позаброшен
С молодых, юных лет,
Я остался сиротою,
Счастья, доли мне нет.

По приютам я долго скитался,
Не имея родного угла…
Ах, зачем я на свет появился?
Ах, зачем меня мать родила?

Марк Шагал (в сандалиях) среди воспитателей и воспитанников детского дома имени 3-го Коминтерна в Малаховке, 1923. Фото: Джойнт, Нью-Йорк.

А в подмосковном дачном местечке Малаховке «Джойнт» содержал детский дом для еврейских сирот и беспризорников. В этом доме имени 3-го Коминтерна учителем рисования работал Марк Шагал!

«Джойнт» заботился не только о детях, но также о старичках и старушках и об охране здоровья населения всех возрастов. Он построил много общедоступных богаделен, лечебниц, поликлиник, диспансеров, молочных кухонь и бань по всей территории Страны Советов.

Старики, призреваемые обществом «Помощь» г. Николаева, за обедом. 1928—1929. Фото: Джойнт, Нью-Йорк

Кстати сказать, деятельность «Джойнта» послужила прообразом для «Союза меча и орала», склоченного на скорую руку великим комбинатором Остапом Бендером из одураченных горожан Старгорода для помощи «бедным сироткам, которых я в данный момент представляю» (см.: И. Ильф, Е. Петров «Двенадцать стульев»).

Дети в очереди к зубному врачу, спонсируемому Джойнтом. Кременчуг 1921. Фото: Джойнт, Нью-Йорк

В связи с 40-летием изобретения эсперанто автора этого наиболее удачного международного языка Людвига Лазаря Заменгофа (русского еврея-полиглота родом из Белостока, жившего и творившего в Гродно), пропечатали на марках из простой и мелованной бумаги на фоне индустриального пейзажа и пятиконечной звезды – символа эсперантизма.

Людвиг Лазарь Заменгоф, изобретатель эсперанто

Всюду плодятся рабочие кружки по изучению эсперанто. Очень важный для революционеров язык: легкоусвояемый, однозначно понимаемый всеми народами и потому сулящий надежду на скорую «мировую революцию». Эсперанто на языке эсперанто и означает «язык надежды».

И опять за письма приходится доплачивать, правда немного: чёрная надпечатка «почтовая марка 8 коп.» на специальных маленьких цветных доплатных марках. Заклеймены «восемью копейками» также изобретатель радио, декабристы, первая русская Революция и конгресс эсперантистов.

1927 год.

Десятилетие Октября

Собралась первая авиапочтовая конференция. Самолёт на марке примитивный, фанерный – четырёхкрылая «этажерка». Но авиация входит в силу, а скоро войдёт в моду.

Вслед за В. Короленко, который воскликнул: «Человек создан для счастья, как птица для полёта!», я понимаю тягу к воздухоплаванию как стремление человека к счастью. То бишь когда человек летает (на чём бы он ни летал, хоть на помеле), он испытывает счастье. Верно также и обратное: когда человек счастлив, кажется ему, что он летает «на крыльях любви»!

У меня в детстве эта тяга к небу выражалась в коллекционировании игрушечных самолётиков и мечтах стать авиаконструктором (вроде Яковлева или Туполева), а на худой конец – лётчиком-испытателем. Я рисовал самолёты в разрезе, со всеми их мелкими деталями. Обожал слова «сопло», «закрылки», «винты», «шасси», «стабилизаторы». Устраивал самолёт из двух перевёрнутых стульев, напяливал на голову шапку и наушники, брал мамин планшет с компасом и контурной картой «маршрута» и, громко жужжа, отправлялся на штурм Северного полюса! Думаю, этим я заразился, прочтя «Два капитана» В. Каверина. Я был Саней Григорьевым, а Катей Татариновой была красивая девочка Катя, которую я любил втуне до пятого класса. Мы вместе ходили на ёлку в Кремле, и я «летал от счастья», а она моего «полёта» не приметила.

А вот мы добрались до 10-летия Октября. Деятели Революции в профиль: один в кепке, другой в будёновке, третий в картузе и с бородой (кто такие, не могу опознать).

Лидеры оппозиции в 1927 году. Слева направо: сидят Леонид Серебряков, Карл Радек, Лев Троцкий, Михаил Богуславский и Евгений Преображенский; стоят Христиан Раковский, Яков Дробнис, Александр Белобородов и Лев Сосновский.

Фото: Википедия