ТИТАНИК

Мэл между тем сидел на лавочке около одного широкого столика и наблюдал за лайнером, что с ним будут делать. Когда утомленный от яркого солнца он пересел в тень, то на его взор попали Джесси и Уильям, стоящие около берега. Судя по выражению лица своего брата, Мэл ясно знал, что он говорит со стороны ругания и более присмотрелся на поведение Джесси. Она стояла, смотря на отца, с поникшей головой и ожидала, как бы скорого его молчания, чтобы ответить самой. Но Уильям, размахивая руками, что-то говорил, перебивая дочь и множество раз указывая на «Титаник», объяснил жестами крест и запрет. Как только с лайнера стали спускать кого-то, все замолчали, смотря на некоторых из смотровых. Уильям повернулся в сторону едущей лодки и закатил рукава в карманы. Джессика же, несмотря на многолюдство, внезапно развернулась и побежала с верфи наверх.

– Глупая девчонка, я не знаю тебя больше! – Крикнул Уильям вслед. – Ты слыхала?!

Но Джесси, не подав ответа, скрылась за огромной железной конструкцией.

Когда церемония кончилась, в конце всего праздника Брюс вновь пригласил рабочих на важные работы, которые планировалось довести до конца 1911 года и запустить «Титаник» в 1912 году в мае. На это согласились многие из некоторых представителей рыболовли, и они, записавшись на стройку, на следующий день продолжили работы лайнера. Уильям же, пораженный горем, не являлся на площадь в течение двух месяцев. Молли знала как неловко выгнать дочь с дома и пустить на свою жизнь, но об отсутствии Джесси немного, но переживала.

Когда на «Титаник» стали спускать трубы, один из рабочих, Джорджи, заметил, что трос, держащий трубу, лопается и крикнул, предупредив людей. Стали спускать быстрее и, уже почти установив, трос, лопнув, набекренил трубу так, что креплением ее занимались весь день. Капитан Смит отметил опасность в плохом креплении и поправил мощность тросов на последующие 3 трубы. Когда взялись вставлять вторую, это было 12 июля 1911 года, она легла не так, как следовало, и полностью переделая, они потратили на это весь день. Третья труба заняла небольшое количество времени, и вставили ее за полдня, последняя выхлопная или вентиляционная, вставилась проще, так как выхлопных труб не было, и работа с их креплением значительно уменьшилась.

Наравне с установкой выхлопных деталей, другие рабочие делали обшивку пола, стен и крепили прочие необходимости в III классе, такие как койки, зеркала, светильники, паласы, двери и множество других вещей. В I классе было завезено больше искусного дерева, и этой работой занимались отдельные мастера, во II классе было тоже, но в сокращении мастерства. На это время Брюс Исмей, Томас и капитан находились на борту корабля, высматривая нижние палубы, III класс, IIи I. Остановившись около парадной лестницы, они молча смотрели на нее, так как самым красивым и привлекательным местом была именно она. Многие из мастеров останавливались, высматривая статую, вырезки и проходили, удивляясь такому таланту. После рабочей смены, она заканчивалась в 6 часов, люди стали расходиться по домам, но некоторые люди оставались там, чтобы закончить начатые каюты. Уильяму требовалось тоже немного заработка, да, он имел огромные суммы, но, получая зарплату с «Титаника» и работая там, он смог видеть ход событий, сколько еще до конца стройки.

Джессика находилась множество дней либо дома, либо в пекарне, несмотря на ссору отца, постепенно приезжала в гости к матери, чтобы обсудить что-то наедине, пока Уильяма дома нет.

В один такой день, это случилось 3 сентября 1911 года, Молли находилась дома, внезапно к ней постучала Джесси и просила скорее впустить. Когда она открыла, девушка вбежала и в слезах упала к ногам матери. Волосы ее были мокры и одежда немного сырой, заметив это, матерь посмотрела на улицу и, не обнаружив дождя, спросила:

– Джесси, что с тобою? Ты упала в воду? Почему ты мокрая?

– Я, я тронулась со старта, я начала новую жизнь, я пошла по пути, – сказала восторженно Джесси и продолжила плакать.

Не успев что-то ответить, Молли увидела быстро идущего Уильяма, он зашел в дом и, толкнув девушку, сказал довольно громче:

– Это что такое было на берегу? Это что за белые одежды? Весь порт считает меня глупостью из-за тебя! Я говорил уже не появляться на мои глаза! Выйди из дома и не приходи сюда!

– Уильям, спокойно, – вступилась Молли, прижав дочь к себе, – это наша дочь, нужно иметь умеренность в крике и грубости…

– Умеренность? – спросил Уильям. – Какая умеренность в этом бестолковом религиозном поведении? Она на уши поставила весь Белфаст! И кого гнобят? Меня! Я виноват, я внял ей это учение…

– Это не учение, это вера! – крикнула Джессика и, встав, выбежала из дома.

– Можно было отнестись понежнее, – сказала Молли и вышла из дома, закрыв дверь.

– К черту эти религии! – крикнул Уильям и бросил вазу с цветами на пол.

О раздоре в семье первым узнал Мэл, он пришел к Джесси и Молли в надежде побыть с ними, чтобы больше узнать о их горе, но, побыв с ними совсем немного, он отправился к своему брату, который на то время сидел дома и, растопив камин, смотрел в окно.

– Уильям! – постучался Мэл и вошел. – Думаю, стоит помириться с семьей, лучше ты не сделаешь.

– Ты не знаешь, что такое семья, это сложный механизм, который, разобрав, не соберешь…

– Но этот механизм создан из шестерней: ты, твоя жена и Джессика. Это каждая шестеренка, без одной движущей силы, стоит все, если все станет на место, механизм станет крутить вновь.

– Механизм – это легко сказано, тут паровой двигатель, который не разберешь, он настолько тонок, что вернуть их невозможно, да и не хочется.

– Паровой двигатель может не работать из-за сущих мелочей, допустим если в трубе есть маленькая дырочка, он потеряет огромное количество мощности, стоит заделать ее и лайнер обретет новую силу.

– Ты это говоришь по отношению к моей семье? – спросил Уильям, ни разу не посмотрев на Мэла.

– Да, ты просто та маленькая дырочка, которая рушит семью.

– А про Джессику ты не хочешь ничего сказать?

– Джесси лишь провинилась в том, что ходит в Церковь, ты ревнуешь этому?

– Да, я ревную, – крикнул Уильям и встал. – Это моя дочь, я хочу знать ее, как она живет…

– Тогда почему ты прогнал ее? – ответил вслед Мэл. – Ты не любишь свою дочь, она хотела найти мир, но ты сам этот мир разрушил.

Уильям хотел что-то ответить, но Мэл закрыл дверь, поспешно ушел.

Когда «Титаник» полностью вывели на законченный вариант, я имею ввиду открытые палубы, рабочих требовалось меньше на осуществление дизайна остальных незаконченных мест, которых было больше нежели законченных.

Капитан Смит все время находился внутри судна, там же были Брюс и Томас, они выводили все тонкие и незначительные вещи на свет, чтобы судно не только было красивым, но и совершенным. Об этом заботились и другие дизайнеры, имеющие огромный навык в этом деле. Ближе к декабрю из-за постоянных морозов снизили и саму работу, мастера во время стройки были только в машинном отделении, крепя остальные выводы проводов, труб и многих крепежей прочих, неважных приборов. Когда это было закончено, то рабочих отпустили на выходные дни, до 9 января. Но помимо праздников раз в неделю приходили служебные люди, вытирали места, которые не были до конца собраны и делали наглядные осмотры всего лайнера.

Когда «Титаник» покидали, то на следующую смену выходили часовые, однако работы не было. В эти часовые записался и Уильям, чтобы выходить на смену ночью. Охране лайнера давали фонарь и дубинку, но помимо этого им запрещали спускаться вниз, охраняя лишь верхние палубы и борта судна.

Уильяму пришлось выходить в смены с одним знакомым человеком, которого он знал с самого детства. Ему-то и сообщил он, что в сейфе впередсмотрящих лежит рукопись Уильяма Пирри. Когда друг детства узнал о том, что хотели сделать с рукописью, то предлагал ее лучше не трогать, но если только просто посмотреть. Однако Уильям настоял на том, чтобы взять ее домой при смене других людей. Ключи охране как правило давались только от капитанской каюты, чтобы во время дождя укрыться или взять инструменты. В этой же каюте стоял сейф, запертый на ключ. Когда Уильям вышел на смену, то при сумерках открыв каюту, решил выломать дверь сейфа, но сильно удивился, увидев дверь уже открытой. Внутри было пусто, сочтя за то, что сейф открыл капитан, Уильям запер каюту и направился в сторону дальней палубы, где находился его фонарь. Однако, пройдя лишь половину, он увидел лежащую недалеко от него арматуру, ножовку, молоток и кучу разных зубил. Дальше от инструментов лежали разобранные топоры и что-то похожее на керосиновую лампу, а уже почти в конце палубы крепилась веревка за решетку и скинутая за борт.

«Неужели рукопись украдена?» – подумал Уильям, высматривая, куда вела веревка. Затем он начал вспоминать, кто был до него, был ли открыт сейф во время передачи ключей. Явно осознав, что во время его смены был открыт ход в каюту, он ужаснулся, поняв, что обвинить могут его. Не зная, как поступить, Уильям оставил все как было и, сойдя с «Титаника», быстро направился в сторону Брюса.

– Брюс! – закричал он и не переставал стучать.

– Что такое? К чему такая рань? – спросил тот, открыв двери.

– Рукопись Уильяма украдена! Сейчас до моей смены.

– Рукопись? Ты как знаешь о ней? Как украдена? – удивлился Брюс и, дрожа одевшись, побежал на «Титаник». Уильям побежал следом, но вскоре ему сказали бежать за капитаном и Томасом. Помимо капитана об этой новости узнали другие люди, занимающиеся строением дизайна. Прибыв на палубы, Брюс и Томас выведали все возможные ходы в каюту капитана без ключа и высмотрели, как могло произойти преступление.

Капитан Смит не сообщал о краже Уильяму Пирри и старался найти след к преступности.

– Самые простые следы – это лодка с веслами и дальний порт, который принимает лодки, дальше не пускают, – заявил Томас.

Брюс посмотрел на канат и добавил:

– Простой вариант, что кто-то привязал канат на низ, у меня ведется дневник всех охранников попарно, всего на лайнере было 14 служащих, один лишь Ховард был сам, без напарника. Значит сделаем так, вызовем всех служащих, если придут все, то переберем каждого, если кто-то не придет – тот виновен.

– Как же перебирать их? – спросил капитан, смотря в черноту моря.

– На рассвете, позовем последних, кто был здесь, а после них, если не выявится, то откроем дальше, – ответил Томас.

– До меня на смене было двое – Стивен и Мартин. Это жители Белфаста, они мои соседи. До них один Ховард, но у него должен был быть напарник Мартин, но тот переписался к Стивену, – заметил Уильям и посмотрел на капитана, тот все еще стоял, смотря в воду.

– Стивен и Мартин – это братья? – спросил Брюс.

– Это сироты, они родственники, но дальние. Их я знаю, как добрых и веселых.

– Добрые и веселые тоже становятся веселыми бандитами, – заметил Брюс, – стоит только дать повод.

– Сходите к Мартину и Стивену, – сказал капитан одному из помощников, – если их нет дома, то узнайте у соседей, быть может, они видели.