Жизнь волшебника

Автор

Александр Гордеев

Жанр

Современная русская литература

Год написания книги

1985

<< 1 ... 65 66 67 68 69 70 71 72 73 ... 172 >>

На страницу:

Перейти

69 из 172

Настройки чтения

Размер шрифта

Высота строк

Поля

– Называй его на «ты», – поправляет Эллину муж, – а то ещё зазнается чего доброго.

– Хорошо, – отвечает она, легко принимая поправку.

Выходит, что их и представлять друг другу не надо. Заочно они уже знакомы. Роман невольно

любуется ей. Элина в строгом брючном костюме, высока, стройна, красива. А ведь внешне-то они с

Серёгой совсем не подходят друг другу. Иногда Роман развлекается тем, что, увидев на улице

какую-либо женщину, представляет мужчину, который ей соответствует. Или наоборот через

мужчину пытается увидеть его женщину. Обычно пара находится практически всем. Наверное,

трудно было бы только с какими-нибудь великими, которым пара, кажется, просто не дана.

55

Попробуй вообразить, что Лев Толстой или, например, Леонардо да Винчи шепчет какой-то

женщине «я тебя люблю». Ведь это ж какая женщина должна быть!? Бывают ли такие в принципе?

Конечно, Серёгу-то великим пока не назовёшь, но то, что он и Элина друг другу не подходят, видно

невооруженным взглядом. И потому в их союзе есть что-то странное, загадочное.

– Сергей! – выглянув из кухни, удивленно восклицает Элина. – Так вы что же, сюда даже не

заходили? Даже чай не пили?

– Нет, – растерянно отвечает Серёга, в разговорах забывший обо всём.

Элина быстро собирает на стол. На кухне, уже в полных её владениях, чисто и уютно. На столе

фиолетовые чашки и блюдечки с какими-то затейливыми вензелями. Порезано немного колбаски,

немного твёрдого сыра. Все это дефицит, так что данные студенты отчего-то неплохо обеспечены.

Находится и бутылка ликёрчика.

С этого дня Роман становится самым почётным гостем семейного гнезда Макаровых, свитого в

его восприятии из бронзовой ручки, на дверях обитой пухлой дерматином, комнаты, запруженной

книгами, уютной кухоньки со столиком и фиолетовыми чашками на нём, но главное из неизменного

душевного уюта и гостеприимства. Он забегает сюда при каждом удобном случае, всякий раз

удивляясь обходительности и предусмотрительности хозяйки. Элина сразу запомнила, что лучший

друг её мужа любит густой чай с молоком, и никогда не забывает им угостить. Во всём городе для

Романа нет другого такого же места, где его встречали бы так приветливо, куда можно приходить,

как на какой-то нравственный полюс. Особенно ощутимой эта очистительная полюсность бывает

тогда, когда он заходит к ним после какого-то очередного приключения, с новым «фантиком»,

пристёгнутым к душе. Хорошо, что эту «ордененоносную» душу нельзя увидеть, а то Макаровы и

на порог своего гнезда, наверное бы, не пустили…

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Искренний день

В день рождения, в середине января, от родителей приходит перевод в пятьдесят рублей.

Вернувшись в общежитие с почты, Роман падает на кровать и, расслабившись, погружается в

зыбкую поверхностную дрёму. Открыв глаза минут через десять уже отдохнувшим и посвежевшим,

он, не поднимаясь, достаёт из кармана рубашки обе синих четвертных и квитанцию, заполненную

круглым почерком матери. Кто, интересно, придумал такое, что имениннику в день рождения дарят

подарки родители? Почему не наоборот? Что сделал именинник для того, чтобы родиться?

Напротив, это отца и мать надо постоянно благодарить за жизнь на этом белом свете. А в день

рождения – тем более. «Интересно, что внешне я почему-то не похож ни на маму, ни на отца, –

мелькает на мгновение в голове Романа неожиданная мысль и тут же гаснет, не успев

осмыслиться. – Как-то они, дорогие мои, поживают там без меня? Надо бы как-нибудь съездить к

ним или уж хотя бы письмо написать». Во время службы переписка с родными была нужна, как

воздух, а теперь, вроде, как не совсем обязательно. Почему так? Из армии его ждали, питали

надежду, а теперь уже не надеются, махнули рукой – отломанный ломоть. Как-то всё-таки неловко

перед ними…

День рождения… «Бог мой! – расстроенно думает Роман. – Мне уже двадцать один, а я ещё

никто и ничто…» Что это за событие такое – день рождения? Зачем праздновать факт, который

был, но уже никогда не повторится? Не умнее ли отмечать то, что ещё предстоит? Ну, день