И в Рождество, хмельные хари
Вопили б, стоя у дверей:
– Мы ждём тебя о Санта-Арий,
Приди, пожалуйста, скорей!
Ни пыл, ни глупость не умолкли.
Ефим сказал мне: «Посмотри».
Достал он с верхней книжной полки
Дюма и Сент-Экзюпери.
Я выбрал книгу Полякова,
Роман «Козленок в молоке».
Вдвоём ушли от бестолковых,
С литературою в руке.
Мне начихать на крик дебилов.
Зачем мне глупый разговор?
– Скажи, Ефим, что это было?
– Как что? Литературный спор.
…
В будущее время заглянуть бы.
Как ответит судочинный люд,
За людей размолотые судьбы?
Мягок будет спрос, иль крайне лют?
…
Госдума хитростью полна.
Законы нужные рожай же!
В цейтноте бедная страна,
А время спросит с вас строжайше.
…
Поход в тюремную больницу
Грязь, сырь и посерело небо
Пошли мы с другом на приём
К врачу. Ему, а также, мне бы,
Обоим старикам вдвоём,
Нужны банальнейшие справки
О том, что к строю не годны.
Сосут болезни, как пиявки,
С приходом древней седины.
Стоит толпа из осужденных,
В десятка три больных голов.
Тут, кто умишком поврежденный,
А кто «косит», хотя здоров.
Вошли вдвоём, присели чинно.
Я к даме, Саша – к мужику.
Она мне: «Веские причины
Вас привели?» А Кучаку,
Ленивый фельдшер, с подковыркой:
– Ты, старичок, ещё живой?
Не увлекаешься мостыркой?
– Какой мостыркой? Боль – хоть вой.
Мне дамочка: «Давайте руку.
Как там с давлением дела?