Три шага сквозь время

– Может и луком снарядишь меня, колдунья?

– Сам лук отыщешь, – усмехнулась девушка. – А я не хочу ненароком получить свою же стрелу в спину.

– Да ты что? – с Ивана в миг слетела вся торжественность. – Ты меня за душегуба какого принимаешь что ли?

– Иди давай, Иван, – произнесла Яга, указывая на проход в частоколе. – Скоро темнеть начнёт, а путь тебя ждёт неблизкий.

Парень послушно сделал два шага к частоколу, но внезапно схватился за топор. Между брёвнами стоял огромный кабан. Красные глаза смотрели прямо на охотницу, из пасти капала белая пена.

Яга не заметила зверя. При первом же движении Ивана она отскочила в сторону и схватилась за лук, но поднять его не успела. Бешеный зверь ринулся на неё и ударил в ногу.

Девушка взвыла, опрокинувшись на землю. Тут бы ей и пришёл конец, но подскочивший Иван со всей мочи обрушил топорик на голову кабана. Не издав ни звука, зверь рухнул рядом с охотницей, едва её не придавив.

– Теперь мы в расчёте, колдунья.

Иван протянул девушке руку и помог встать. Но Яга, сделав пару шагов, едва снова не упала. В последний момент она успела схватиться за гостя.

– Погань, – ругнулась она сквозь зубы.

– Чую, тебе не помешает помощь.

Девушка неохотно кивнула.

– Сильно он тебя боднул?

– Не знаю, – выдавила Яга. – Надо сперва осмотреть. Помоги дойти до избы, одна я не справлюсь.

Парень закинул её руку на своё плечо, обхватил за талию и не спеша повёл к избушке. Через тёмные сени, в которых сильно пахло травами, они попали в светлицу. Внутри царил порядок: белела свежей известкой печка, у окна стоял дубовый стол, к стенам прислонились широкие лавки, на одной из которых дремал чёрный кот. Угол за печкой был отгорожен занавеской.

– Усади меня вон туда, – указала на занавеску девушка.

За печкой стояла широкая койка с лоскутным покрывалом. Такие кровати Иван видел только в княжеских покоях. В деревнях же спали на лавках и палатях.

Парень усадил девушку и отошёл. Яга задернула занавеску.

– Кажется, повезло, – произнесла она через некоторое время. – Перелома нет, только синяк знатный.

– Хорошо, что зверь меня не учуял, – сказал Иван. – Как будто только за тобой пришёл.

– Может, и пришёл. Я его родичей немало в округе перебила. Слушай, Ваня, выручи меня ещё раз, принеси палку со двора покрепче. Посох надобно сделать.

Иван молча вышел во двор.

Начало смеркаться. Свет заходящего солнца ещё проникал на поляну с избушкой, но под плотными кронами было уже темно.

Подходящую палку Иван нашёл возле поленницы. Когда-то она была стволом молодой берёзки, и посох из неё должен был получиться знатный.

– Вот, принёс, – сказал он, вернувшись в избу.

Охотница успела переодеться в сарафан, и стояла у печи. В топке весело трещал огонь.

Иван замер, залюбовавшись девушкой.

– Ну чего встал? Доставай из-под печки котелок. Ужинать будем.

– Что ж ты, не выгоняешь меня больше? – спросил парень, склонившись к печи.

– Не стоит в темноте по Заповедной чаще бродить. Здесь водятся существа поопаснее кабанов. Переночуешь в избе на лавке.

– Стало быть, не ждёшь теперь стрелы в спину?

– Если ты меня от звериных клыков спас, то и во сне убивать не станешь.

На это Ивану возразить было нечего.

Пристроив мешок со стрелой у печки, парень взялся выстругивать посох.

Когда он закончил работу, на столе стоял дымящийся котелок с похлёбкой. Девушка, прихрамывая, скрылась за занавеской и вынесла каравай хлеба.

– Так ты, значит, не всё время в чаще сидишь? – спросил Иван.

– Хожу иногда в деревню. Меняю у людей шкуры и лесной мёд на муку и разные полезные в хозяйстве вещи. За одно узнаю, что там князь наш дорогой делает.

– Да что он может делать? Воюет да девок портит. Ой, извини, – Иван покосился на девушку, но та и бровью не повела.

– Не за что извиняться. Слышала я, какой он кобель. Сдается мне, мало кто по нему горевать станет.

Иван мрачно кивнул и зачерпнул ложкой варево. Похлёбка была отличной, приправленной терпкими травами и кореньями. Поужинав, парень поблагодарил хозяйку и лёг на широкую скамью у печки. Яга, пожелав ему доброй ночи, скрылась за занавеской.

В топке дотлевали последние угольки, снаружи завывал ветер, а в углу под половицей стрекотал сверчок. Чувствуя приятную сытость и покой, Иван уснул.

Проснулся он ночью от прикосновения теплых губ и нежного девичьего дыхания. За окном из-за туч выглядывала нарождающаяся луна, и в её свете Иван увидел стоявшую перед ним девушку. Она была полностью обнажена. Под полной грудью чернел заживший шрам и огромный лиловый синяк покрывал левую ногу.

– Ну что остолбенел? – улыбаясь, спросила она. – Идём в постель, пока я не передумала.

Парень судорожно сглотнул и последовал за охотницей.

Долго они не могли оторваться друг от друга. Иван старался не причинить девушке боль, случайно прикоснувшись к ушибу, но пару раз она всё же вскрикивала. От боли или наслаждения, он не знал.

В конце концов они насытились друг другом и откинулись на подушки. Голова девушки прислонилась к плечу Ивана.

– Как же получилось, что ты живешь одна в этой глухомани? – произнёс Иван, поглаживая мягкие волосы охотницы.

– Здесь мой дом, – коротко ответила она.

– Народ рассказывает страшные сказки про избушку, что стоит в самом сердце Заповедной чащи. Ты знаешь, что тобой детишек пугают, чтобы они далеко в лес не заходили? Мол, живёт там злая ведьма с бородавками на носу.

– И как тебе мои бородавки? – хихикнула девушка.