Бесконечный член. Записки из дурдома

Просто мыслей настолько много и носятся они с такой невероятно-непостижимой скоростью, что просто не улавливаются несовершенным и недоразвитым мозгом.

Так вот – что, если подумать?

Крепко так, конкретно?

Может, можно до чего-то додуматься?

До чего-то настоящего.

Как всегда, одни вопросы и никаких чётких ответов.

Его это раздражало.

Он сидел в тёмной комнате и смотрел на чёрное пятно на стене, которое, по случайному стечению обстоятельств, появилось в тот самый день, когда мысли снова напали.

Раньше он пытался их упорядочить, проследить за их полётом, но с тех пор, как появилось пятно, больше так не делал и просто позволял им метаться в голове.

И он оказался прав!

Мысли перестали причинять боль, перестали атаковать сознание.

Они просто были.

Мысли были…

– Вы когда-нибудь пробовали телятину, запечённую с пряностями под винно-сливочным соусом? – деликатно осведомился он, отодвигая стул.

– Нет, – кокетливо ответила она и порозовела от смущения.

– Обязательно как-нибудь попробуйте. Превосходнейшая вещь! Наивкуснейшая!

– Обязательно попробую, – прикрыв рот ладошкой, пообещала она.

– Для этого телятину нарезают крупными кусками, где-то по триста граммов каждый, сутки вымачивают в маринаде, рецепт которого я вам дам, нашпиговывают маленькими кусочками нежнейшего свиного сала, оборачивают фольгой и медленно запекают при температуре сто пятьдесят в духовке. Главное, чтобы фольга была плотно обмотана и без дырочек, а то весь сок вытечет и мясо будет суховатым. Но, если всё правильно, то такого нежного мяса вы в жизни не пробовали!

– Вы так вкусно рассказываете, что у меня даже слюнки потекли, – смущённо прошептала она. – Прошу вас, перестаньте!

– О! А винно-сливочный соус! – прижав руки к груди и посмотрев вверх, воскликнул он. – Конечно, этот соус только называется сливочным, хотя там и нет никаких сливок.

– А что же там есть? – спросила она удивлённо.

Сделав небольшую паузу, он вдохнул и выпалил:

– Сливочное масло!

– Ха-ха-ха! – засмеялась она. – Сливочное масло в винно-сливочном соусе! Как я не догадалась! А вы умеете развеселить девушку!

– Благодарю, – поклонился он. – Так, и что у нас есть?

Мужчина достал из-под деревянного ящика, заменявшего стол, кусок хлебного мякиша, завёрнутый в газету.

Она от восторга захлопала в ладоши.

– Это ещё не всё! – восхищаясь самим собой, сказал он, добавляя к хлебу банку зелёного горошка и бутылку.

– Я вас люблю, – прошептала она.

– Слушай, я тут кое о чём подумал.

– О чём же, если не секрет?

– Конечно, не секрет! Когда у меня были от тебя секреты?

– Ну, мало ли, – пожала она плечами.

– Слушай, а что, что есть такое место, где нет вообще ничего?

– Конечно, такое место есть, – улыбнулась она, – в открытом космосе миллионы, нет, наверное, даже миллиарды километров чёрной пустоты.

– Там есть чёрная пустота, – возразил он, – там есть мелкие частицы чего-то, там есть эта, как там её…

– Чёрная материя?

– Да! – с жаром воскликнул он. – Она самая! Там есть пространство и время, там есть что-то!

– Я тебя не понимаю, – она взглянула в его глаза и испугалась: за долю секунды они стали абсолютно пустыми, словно в них никогда не было жизни.

Это были глаза мертвеца.

– Место, где нет абсолютно ничего. Ни пустоты, ни времени, ни пространства, – прошептал он, глядя сквозь неё. – Абсолютное ничто.

– Если бы такое место существовало, это было бы самое страшное место во вселенной, – тихо сказала она, отступив к стене.

– Это было бы самое прекрасное место во вселенной, – холодно ответил он, развернулся и ушёл во мрак.

Девушка тихо заплакала.

Солнце, сошедшее с ума от собственной значимости, надменно ползло по раскалённому добела небу.

Эвкалипты, опьяневшие от собственной пряности и ядовитости, лениво шевелили шершавыми листьями,

Коалы-сифилитики, нажевавшись кислотных листьев, мирно дремали на ветвях, жгуче попёрдывали и невнятно бормотали во сне.

Им снились кукабарры, хохочущие во мраке ночи.

Коалам было очень страшно, но ни одна из них не проснулась.

Стоял невыносимый полдень невыносимого лета.