Отупевшим от чьих-то забот.
Радости встречи отдавшим,
Чтоб заткнуть не смолкающий рот.
А давно воспринявших обеты,
Молчаньем встречать новый день,
Поражают, как громы приветы,
Мира красок за стеною как тень.
Никто один по доброй воле,
В своём дому не станет проживать.
С тоскою петь о горькой доле,
И яркий день, на ночь менять.
Пусть по ночам и кружатся виденья,
Порхают бабочками возле головы.
И дней далёких привидения,
Снимают шляпки, улыбаются, увы.
Пластинка-ограниченный ресурс,
Не будет шлягеров в ней новых.
И постоянный там по кругу курс,
А лики, барышнь чернобровых.
Нет, одиночество не дома,
В душе живой, насильно обитает.
На рваную рану пролома,
Как пластырь оно прилипает.
Одиночество как наказанье.
И как выбранный символ наград.
Опьяневшего ветра качанье,
Разбивший, теплиц стёкла, град.
Луна и волки, холод вьюг,
Озноб минувших унижений,
И всё смирить, за поиск рук,
Прикоснуться к ним, верх наслаждений.
она
Господи, а где ж она?
Где она, любовь моя,
Она сейчас совсем одна,
Пугливо озирается зовя.
Господи, а где она?
Где шорох ног её
По травке звёздной,
Где воздуха толчок,
От грации природной?
Где эта нежность,
Радостью сметая,
Судьбы твоей небрежность
И поцелуев стая?
Где полюс мой,
То северный, то южный,
Соединения плавкий зной,
И холод, такой нужный?
Я страстью перекормлен,