Чёрно-белое

Бородач молча показал Стасу на стол, предлагая садиться, а сам достал из буфета эмалированную миску, хлеб, ложку, налил из кастрюли суп и подал гостю.

– Спасибо! Меня лечили сначала… – начал Стас, но хозяин жестом руки показал, что ничего не нужно говорить, а сам начал из каких-то досок, ящиков и зимней одежды, висящей в углу, сооружать лежанку. Закончив, он улёгся на кровать и отвернулся от гостя.

Несколько шокированный таким приёмом, Стас покончил с супом и с огромным наслаждением лёг на импровизированную постель. Сон накрыл его как после щелчка выключателя.

Проснулся Стас от громкого стука дров, брошенных стариком у печки.

– Доброе утро! – поприветствовал Стас хозяина, но, не заметив ни малейшего движения в ответ, пожал плечами и вышел на улицу. Там он увидел привязанный к ближайшему дереву металлический рукомойник и полотенце, висящее рядом. Умывшись, он обошёл владения старика. За домом стояла маленькая банька, сарай, рядом виднелась крышка погреба. Дальше простиралась поляна соток на 15 – 20 с маленьким огородом, за которым стоял десяток ульев, кормились куры во главе с красавцем петухом, а вокруг стоял лиственный лес. «Минимализм натурального хозяйства,» – подумал Стас. Когда он вернулся, хозяин протянул ему кружку горячего чая, но на вкус это был далеко не чай, а вполне себе отвратительный отвар, который нужно было выпить до дна. Минут через двадцать ему пришлось кинуться в кусты и мучительно опорожнить свой желудок. Полчаса спустя у них был завтрак из поджаренных яиц.

Так начался у Стаса курс лечения, который заключался в приёме отваров разной степени отвратительности, какого-то мелко нарезанного корня, смешанного с мёдом и вегетарианского меню. Изнуряющие припадки сначала никак не проходили, били по 4 – 6 раз в сутки. Только через месяц они начали понемногу отпускать. Три раза в сутки уже воспринимались как облегчение. Старик молча наблюдал и иногда менял состав отваров. Между припадками у Стаса появлялась возможность помогать хозяину на огороде, собирать в лесу ягоды-грибы, но далеко от домика он всё же не отходил. Как-то он решил всё-таки разговорить упорно молчащего старика.

– Слово изреченное – есть ложь! – только и услышал он. А если хозяину нужно было окликнуть Стаса, в ход шёл короткий свист.

Прошёл второй месяц, и припадки прекратились. И вот, когда прошли десять дней после последнего припадка, старик стал собирать Стаса в дорогу. Он положил бутылку с отваром, пол-литровую банку мёда, сухой корень, хлеб, варёные яйца, огурцы.

– Если ещё это случится, закройся от всех и ещё неделю принимай это. Главное – контролируй свои эмоции. За руль полгода не садись. Если обнаружишь у себя что-то новое, не пугайся, это последствия болезни и лечения, просто овладей этим. Ступай с богом, – вот такую тираду выдал старик напоследок.

– Огромное вам спасибо! Даже не знаю, как вас отблагодарить! – горячо ответил Стас, но старик только махнул на него рукой и пошёл в домик.

Теперь Стасу нужно было как-то добираться домой без копейки в кармане. Оставались только попутки. Но что удивительно, как только он вышел на дорогу, первая же машина остановилась возле него, он даже не успел проголосовать.

– Далеко путь держишь? – спросил шофёр. – Садись, подвезу. И дальше, когда он вышел на федеральную трассу, первый же дальнобойщик затормозил и подвёз. Так же без помех с тремя пересадками он за день доехал до дома.

Родители встречали его со слезами радости. Они были уже в курсе, где он пропадал – лечащий врач им позвонил – и наперебой расспрашивали что и как.

– Батя, прости меня, пожалуйста, за разбитую машину! Мне очень, очень жаль. Я заработаю и куплю тебе новую, – говорил Стас отцу, но тот только отмахивался, мол, главное, что сам жив остался. Так просидели, проговорили до полуночи. Наутро Стас поехал на работу, где его ждал неприятный сюрприз. Пока он отсутствовал, его уволили и на его место приняли другого человека.

– Ты извини, но твой больничный закончился два месяца назад, а производство есть производство, оно ждать тебя не будет, – сказал ему начальник.

– Но я же лечился, в больнице меня вылечить не смогли.

– Не знаю, то ли ты лечился, то ли на пляже валялся, а работа стоит. Принеси справку, где ты лечился, и я тебя восстановлю. Может быть…

– Какую справку? С пасеки? Вы что, мне не верите?

– Верю, верю всякому зверю. Но благотворительность не входит в устав нашего предприятия. Можешь идти, получить что тебе причитается и гуд бай.

– Да вы просто… – захлебнулся от возмущения Стас и вдруг увидел, что у начальника из носа хлынула кровь, да так сильно, что он испугался и закричал секретарше: "Помогите, Ивану Сергеевичу плохо! " Прибежавшая секретарша заметалась, закудахтала, давай звонить в скорую, но всё обошлось, и через пять минут Стас вышел возбуждённый и ошарашенный. «Контролируй свои эмоции» – вспомнил он слова старика.

Город этот был небольшой, с вакансиями не разгуляешься, да и беда его с аварией и припадками у многих была на слуху. Потому Стас решил переехать в областной центр, где его не знают, и легче устроиться на работу. Напоследок он все же решился наведаться сначала к родителям Аллы, потом к матери Генки. Ни там, ни там его особенно не винили в смерти детей, но и не сочувствовали ему. Всё свелось к «Что случилось, то случилось, ничего уже не вернуть». С тяжёлым сердцем уехал Стас.

Прошло больше года. Стас неплохо устроился, заслужил репутацию на работе. Шеф нашёл в нём ценного работника и регулярно поощрял. Отцу пришло известие, что в Белоруссии умерла его единственная тётка и оставила ему в наследство большой дом под Минском. Когда его продали, денег хватило на покупку новой иномарки. Стас был очень рад за отца, приезжал его поздравить с покупкой.

Как-то шеф взял Стаса с собой на заключение договора с новым партнёром. Ехать было недалеко, километров сто двадцать. На BMW шефа езды на час. Спокойная и расслабляющая езда закончилась, когда рядом замаячил какой-то неадекватный водитель на КИА. Он начал нервно мигать, чтобы BMW уступил ему дорогу, но справа ещё мешал жигулёнок. Только шеф обогнал его, как КИА резко выскочил вправо, обогнал их и очень опасно подрезал.

– Идиот!!! – раздражённо крикнул Стас. И тут нарушитель резко нажал на газ и как-то странно, зигзагами понёсся вперёд. А через несколько секунд съехал в кювет и перевернулся. Шеф тут же остановился на обочине, и они побежали к перевёрнутой вверх колёсами машине, в которой кричала перепуганная женщина. Водитель был без сознания и висел на ремнях безопасности. Стас быстро добрался до ключа и выключил зажигание, чтобы избежать пожара. Они вытащили женщину, затем водителя. Вокруг уже собрался народ.

– Видимо, крепко он ударился, никак не приходит в сознание, – сказал шеф про лихача.

– Нет, он потерял сознание ещё до аварии, – ответила женщина, немного приходя в себя. – Ехал, ехал и вдруг отключился. Я его тормошу, схватилась за руль, а он без сознания, только газует. Как я перепугалась!

– Скажите, а он болеет чем-то? – спросил её Стас.

– Да вроде ничем не болеет. «Странно,» – подумал Стас и тут вспомнил своего бывшего начальника с окровавленным носом. «Неужели это…? Нужно разобраться…»

Вскоре водитель очнулся. Никаких серьёзных последствий, кроме ссадин ни у него, ни у его жены не было. Но машина серьёзно пострадала.

Через несколько дней Стас взял отгулы и поехал к старику на пасеку. Когда он подошёл к домику, то увидел старика возле ульев и направился к нему.

– Здравствуйте! Я приехал к вам за советом.

Старик молча кивнул, мол, пришёл, так говори. Стас рассказал про те два случая что с ним случились.

– Я тебя предупреждал, контролируй эмоции. Почувствуешь, что не сможешь – закрой глаза, досчитай до двадцати и уходи. Ни с кем не делись, нигде понапрасну не светись, живи себе спокойно и держи свой дар в узде. Это в тебе навсегда, смирись. Старик замолчал и вернулся к своим пчёлам. Было ясно, что разговор окончен.

В парке на скамеечке сидели два человека и вели негромкий, неторопливый разговор. Один – полноватый шатен лет пятидесяти с седой шевелюрой и седыми усами, одетый несколько франтовато с претензией на артистичность, в клетчатом пиджаке, в белых брюках и в фетровой шляпе. Второй – наоборот, ничем не приметный, лет не более сорока, брюнет, в сером костюме.

– Знаете, Владислав Юрьевич, после стольких лет, что мы с вами знакомы, у меня нет стопроцентной уверенности в реальности того, что вы нам изложили. Если мне не изменяет память, четыре факта так красочно изложенных вами, оказались банальными бытовыми конфликтами. И мне пришлось приложить немало усилий, чтобы спустить эти истории на тормозах. А ведь у начальства хорошая память, и не ровен час, мне всё это припомнится. Тогда прощай карьера, сидеть мне в каком-нибудь Мухосранске и собирать сплетни и кляузы до пенсии.

– Сергей Сергеич, дорогой! Во-первых, было не четыре, а три моих ошибки, в четвёртом случае была полная реальность, только в масштабе, вас не устроившем. А каких два реальнейших факта я вам преподнёс на блюдечке с голубой каёмочкой! Пальчики оближешь!

– Ладно, ладно, были два случая, не спорю. Только сегодня я не уверен, что это что-то стоящее.

– Ещё как стоящее! Голову кладу на плаху! Такого ещё не было, вот увидите! До сих пор, как глаза закрою, вся картина, как в кино во всех деталях.

– Ну хорошо, пока поверю. Вот вам данные по этим мужчинам, – сорокалетний мужчина передал седому мужчине свёрнутую в трубочку газету. – Но учтите, никакой спешки, сначала работаете по водителю, если пусто, тогда по пассажиру. И всё в полной тишине! Чтобы ни у кого не возникло ни малейших вопросов, даже ассоциаций! Всё это чистая «случайность» и не более того! И только когда будете уверены на сто процентов, звоните мне. Вы всё поняли, Владислав Юрьевич?

– Сергей Сергеич! Как в банке, будьте уверены, не подведу.

– До свидания, Владислав Юрьевич!

– Будьте здоровы, Сергей Сергеич! – И они разошлись в разные стороны. Один хмуро, по-деловому, второй – окрылённый, бодрой походкой, даже что-то насвистывая.

Через два дня Стас, придя утром на работу, увидел шефа в больших чёрных очках, что никак не гармонировало с серой, пасмурной погодой.

– Виктор Борисович, у вас всё в порядке? – спросил он.

– Какое там «в порядке»? Вчера выхожу из дома, направляюсь в магазин, вижу – навстречу идёт здоровенный рыжий детина в синей бейсболке. Поравнялись, а он ни с того, ни с сего врезал мне в глаз и ушёл. Как это понимать? С какого такого перепуга какой-то бугай прикладывает мне своим кулачищем?

– Вы в полицию обратились? Что они сказали?