Кунашир. Дневник научного сотрудника заповедника. Свой среди медведей

– Каррр!

– Каррр! Каррр!

Невдалеке, за низкими кустами морского шиповника, ближе к подошве высокой морской террасы, горланит клубок воронья. Они устроили там целую карусель, вздымаясь вверх и пикируя вниз!

– Прямо, чёртово колесо! Пойду, – поднимается на ноги, Игорь, – Гляну, чего они там не поделили.

– Ага! – киваю я головой, начиная шнуровать свои кеды…

Через пару минут, я вижу, как согнувшись в три погибели, между куртинами шиповника, “чешет” обратно, брат.

– Сашка! Медведь!

– Где?! – преображаюсь я, – Большой?

– Нет, не большой, – пригибаясь, оборачивается к террасе, Игорь, – Да, вон он, стоит! Ты встань! Отсюда видно!

Я не поднимаюсь. Я принимаюсь торопливо скручивать большую, железную крышку с объектива своего фоторужья.

– Ззззззз! Зззззззззззз! – скрипуче и противно скрежещет эта чёртова крышка.

Через минуту, низко пригибаясь, мы уже вьём петли между низкими куртинами морского шиповника. Выглядываем из-за кустов очередной раз – молодой медведь ковыряется в земле метрах в тридцати на полянке, среди голого, просвечивающегося насквозь, ольховника. Зверь чёрный. Он контрастно выделяется на фоне окружающей зелени! Над ним, непрерывно горланя, мельтешит чёрный клубок воронья.

– Каррр!

– Каррр! Каррр!

– Каррр!

– Наверно, медведь имел наглость отнять у ворон их добычу! – шепчет Игорь.

Одна за другой, вороны непрестанно пикируют на зверя, отворачивая в самый последний момент. Но медведь не обращает на них никакого внимания, даже головы не поднимает. Он стоит, опустив голову к самой земле. Он что-то нюхает, или подбирает с земли.

– Не понять! – я смотрю на горб медвежьей холки…

Но, вот! Одна из ворон, наверное самая наглая, пикируя вниз, не отвернула и со всего разгону втыкается клювом медведю в спину!

– Тук!

Летающее зубило! Бедный медведь, от боли, проседает спиной – до самой земли! Бросив своё занятие, он резко вздёргивает морду в небо и зло смотрит на своих чёрных, пернатых врагов. Разметавшись в стороны от неожиданности, уже в следующую секунду воронья карусель дружно бросается в бой! Все клюют! Со всех сторон!

– Каррр!

– Каррр!

– Каррр! Каррр!

Чёрная орда быстро побеждает. Резко вскидывая свою морду навстречу очередной, пикирующей с неба вороне, медведь быстрым шагом шагает по молодому, редкому ивнячку, вдоль подножия террасы, прочь. Вороньё преследует своего врага.

– Каррр! Каррр!

– Каррр!

Чёрная, каркающая банда ещё несколько раз втыкает свои клювы в медвежью спину и зад. Каждый раз, медведь резко прогибается спиной, от боли. Наконец удовлетворившись, вороны возвращаются назад, к отвоёванному месту…

Держа фоторужьё наготове, короткими перебежками, я двигаюсь по ивнячку стороной, стараясь опередить “объект съемки”…

Не успеваю! Не останавливаясь, и даже, не задерживаясь ни на мгновение, медведь споро идёт вдоль подножья морской террасы. И с ходу сворачивает с побережья влево, в распадочек ручейка. Присев за маленький бугорок, я дожидаюсь, пока он исчезнет за дамбой в устье распадка и быстрыми скачками преодолеваю открытую поляну. На мгновение приседаю за дамбой!

– Тут – два варианта! – просчитываю я, – Медведь может заинтересоваться чем-нибудь прямо за дамбой! И тогда – я, на него, наскочу! Буквально! А, если медведя ничего не заинтересует – тогда, он должен уже скрываться за следующим поворотом распадочка.

Я заполошно выскакиваю из-за угла дамбы. Увы! Меня ждёт второй вариант – чёрный медвежий зад уже заходит за поворот! Уже не таясь, я выскакиваю из овражка ручья вправо, на дамбу и обрезая поворот распадка, бегу напрямик, по краю бамбуковой пустоши…

Но, всё-равно, безбожно опаздываю! Шагах в двадцати передо мной, мерно покачиваясь при ходьбе из стороны в сторону, удаляется чёрная медвежья задница! Я вскидываю фоторужьё и…

– Ну, что? Задницу фотографировать?! – стучит в моей горячей голове, трезвая мысль, – Может, оглянётся?!

Но, нет. Не замечая меня, медведь ходко идёт вдоль бамбуковой пустоши, к лесу. Я стою, опустив руки, в бессилии сжимая фоторужьё. И зло сверлю взглядом зад уходящего медведя: “Скотина! Чтоб ты семь раз перевернулся!”…

Сзади подходит, запыхавшийся Игорь.

– Я за тебя бояться уже устал! – раздражённо выговаривает он мне, – Ты из-за углов выскакиваешь, даже не зная, что там! Так – напороться можно, нос к носу!

– Я сам понимаю, – согласно киваю я, – Но он… идёт так быстро! Я вижу, что не успеваю! Поэтому и рисковал, по-чёрному… Но, видишь? Так и не успел!

– И ружья у тебя нет! – злится на меня, брат.

– Нет, – согласно киваю я.

Мы молчим…

– Фу!!! – наконец, выдыхает Игорь.

– Обидно! – говорю я.

– Абыдно, дасадно! – Игорь делает кавказский акцент своему голосу, – Да, ладно!

Мои губы трогает улыбка.

– Ладно. Пошли, посмотрим, чего они там не поделили?

– Пошли.

Мы возвращаемся назад…

Подходим к месту “великой драки”. К нам, у ворон – совсем другое отношение!

– Кар! – откуда-то со стороны, коротко каркнула одна ворона.