Стихотворения (1810 г.)

Грядет, шатаясь, на слоне,
На сыне дебрей аравийских…
Се гибкий тирс его свистит.
Я зрел, как он, еще младенцем,
Извлек для вас из тирса мед –
О чудо! – но пред чудесами,
Которые владыка наш
Явил при Ганге крутобрегом,
На глинистых холмах, – ничто.
Он повелел – и на бесплодной
Земле родился виноград.
Он рек – и на песчаных нивах
Возникло белое пшено.
На глас его народы дики,
Скитавшися в пещерах гор,
Или под кокосовой тенью,
Иль живши в низких шалашах
И почернелые от солнца, –
Пришли селиться в городах,
Степой высокой обнесенных.
Пришли – он их образовал
И дал премудрые законы.
Но громовержца грозный сын
Был встречен дерзостной толпою
Чудовищных людей. Смеясь
Над легионами сатиров
И восклицающих менад,
Предстали калистрийцы[7 - «Ктезий», описывая редкости Индии, говорит, между прочим, следующее: «В Индии, на известных горах, живут люди, имеющие собачьи головы. Их одеяние состоит в звериных кожах. Они не говорят, а лают. Зубы их несколько больше собачьих, ногти же совершенно похожи на когти сих животных, только немного длиннее и круглее. Они обитают на горах, простирающихся до реки Инда, и цветом черные. Индейцы называют их «калистрийцами», то есть песьеглавыми».] с лаем,
Энотекеты[8 - О сих упоминает «Стравон» в XV книге своего «Землеописания», рассказывая множество диковинок о жителях Индии. «Иные, – говорит он, – называются «энотекетами»; сей народ имеет уши, достигающие до лодыжек; они служат им, во время сна, подушками».] и кругом
В власах заросшие пигмеи.[9 - Вышеупомянутый «Ктезий» описывает и сих чудовищ. «В средине Индии, – пишет он, – живут черные люди, именуемые «пигмеями» и говорящие одним языком с индийцами. Они чрезвычайно малого роста. Самые высокие не больше двух локтей с половиною; обыкновенная же их величина полтора локтя. Пигмеи имеют предлинные волосы на голове, такие, что они достают у них до колен и ниже, и непомерно долгие бороды. Коль скоро борода у них вырастет, то уже не имеют они надобности ни в каком платье, а распущают назади волосы, спереди же бороду, потом, распростерши сии волосы кругом всего тела, опоясываются сверх оных, что и составляет всю их одежду».]
Тогда-то раздраженный бог
Дал к битве знак своей десницей!
Взревел мой тигр, сей верный зверь,
Готовясь к кроволитной брани,
И гибель возвестил врагам.
Объяты бешенством, фиады
Напали с лютостью на них,
И вдруг тирс каждый превратился
Во смертоносное копье…
О брань, исполненная славы!
Познали дерзкие враги
Устройство Вакха ратоборцев
И мощь сатиров и менад.
Мы ринулись – и трепет с страхом
Всех сопостатов обуял!
Слоны побегли столпоносны,
Побегли смелые враги –
Исчезли храбрость их и сила!
Смерть алчная пред нами шла
И злых чудовищ пожирала,
Свергая тысящами в ад.
Надменные с стыдом погибли!
Искоренен их гнусный род
Непобедимыми полками
Владыки неба и земли!

Хор сатиров

Эвое, грозный тирсоносец!
Богоотступных чад земли
Смиривый львиными когтями[10 - Морские разбойники, поймав Вакха на острове «Наксе», хотели увезти его и продать или получить богатый выкуп, но были им за сие наказаны: иных превратил он в дельфинов, других же растерзал лев, явившийся на корабле. См.: Омир<ов> «Имн Дионизу» и Овид<иевы> «Превр<ащения>», кн. III, басн<и> 8, 9 и 10.]
И виноградного лозой,
Удар смертельный Амфисвене
Нанесший в ядовиту пасть.
Эван, эвое! кто посмеет
Тебя, ужасный, раздражать?

Хор менад

Эвое, грозный тирсоносец!
Ты гнусный вид полнощных птиц
Дал нечестивым Минеидам;[11 - Дочери «Миния» отреклись участвовать при праздновании «оргии» в «Фивах» и занялись в ту ночь рассказыванием повестей, за что были превращены в летучих мышей – см. Овид<иевы> «Превр<ащения>», кн. IV, басн<и> 1 и 12.]
Ты повелел нам отомстить –
И се Пенфей[12 - «Пенфей», внук «Кадма», повелел прибывшего в Фивы Бахуса заключить в оковы и привести к себе; но когда посланные не могли исполнить его приказания, тогда он сам устремился на гору «Цитерон», где неистовствовали «вакханалки», дабы посмеяться их обрядам, но заплатил за сию дерзость жизнию: «менады», в числе коих находилась мать его «Агава» и тетка «Автоноя», растерзали несчастного «Пенфея». См.: Овид<иевы> «Превр<ащения>», кн. III, басн<и> 8, 9 и 10.] высоковыйный,
Растерзан, плавает в крови!
Эван, эвое! кто посмеет
Тебя, ужасный, раздражать?

Силен

О фавны, нимфы и фиады,
Вы, упоенные вином!
Кружитесь около ироя –
И всё последие кружись!
Да легки, радостные скоки
Повсюду видит славный Вакх.
Ликуйте! под его защитой
Остались невредимы вы
От острых стрел и ядовитых,
Которыми при студенцах
Многолесистого Мероса
Быстрогубящий Аполлон
На вас, как частым градом, сыпал.
Далекомещущий на гнев
Против ироя Диониза
Склонен царицею богов,
Она, питая к Вакху злобу,
Озлобила против его
Медоточивыми словами
Властителя парнасских дев.