Если бы у меня были крылья

Эрке, получив высшее образование, успешно преподавала в местном ВУЗе, была кандидатом наук по экологии и окружающей среде. В работе сказывалась вся твердость её характера – это был суровый, но справедливый педагог. Особенно это касалось студенческой практики: студенты должны были любую контрольную работу подкреплять практическими наработками «с полей», иначе не только «зачет» нельзя было получить – работа просто не принималась. Студенты очень часто ездили в заповедник, участвовали в экспедициях и доставляли в ВУЗ актуальные сведения об экологии и изменениях окружающей среды. В будущем одним из них предстояло стать видными учеными, другим – организовать бизнес на родной земле и развивать край…

Раньше, еще до переезда, Григорий был ведущим инженером-разработчиком в аэрокосмической отрасли. Но в «лихие девяностые» работу пришлось менять. По доброму знакомству он попал в нефтегазовую индустрию, занялся проектами по добыче и транзиту сырья.

Судьбу настолько не связанных между собой людей однажды соединил случай. Григорий приехал проектировать на Алтае транзитный газопровод, а Эрке, наряду с ведущими экологами, отстаивала сохранение природы родного края. Ожесточенных споров, как на собраниях, так и вне их, было много, но мало кто знал, что на фуршете, организованном ещё на первом этапе переговоров, между Григорием и Эрке проскочила искра. Из искры разгорелось пламя, изменившее жизнь двоих людей и в дальнейшем подарившее миру Вику.

Несмотря на скоротечный роман и без раздумий принятые решения – к переменам в своей жизни и созданию семьи оба подошли основательно, и ни один из них ни о чём даже на секунду не пожалел. Они поженились ещё до рождения Вики. Беременность Эрке заставила обоих родителей пересмотреть развитие своей карьеры. Чтобы снизить нагрузку и больше времени уделять семье, Григорий передал проект по транзиту и перешел в отдел кураторов по газификации. Это было явным спуском по карьерной лестнице. Однако действительно любящий муж и отец пойдет ради семьи на всё. В дальнейшем он старался не обделять вниманием своих домочадцев, всегда интересовался успехами супруги и дочери, вывозил на совместные прогулки, уделял время работам по дому. По тем же причинам Эрке оставила преподавательскую деятельность и возглавила туристическую базу. Семья для неё также была важнее карьеры.

Днем, как водится, у каждого члена семейства были свои заботы и дела: у родителей – работа, у дочери – школа. А вот вечером вся семья по традиции собиралась для особого ритуала: за большим круглым столом в гостиной устраивалось чаепитие из чайного сервиза покойной бабушки. Для каждого месяца в году и даже дня недели был свой сорт чая. За чашкой ароматного напитка семья общалась, обсуждали дела, планы, каждый рассказывал, что случилось за день. В моменты трудностей или грусти чай помогал расслабиться, а за общими разговорами можно было отвлечься, снова обрести хорошее настроение и общими усилиями найти решение какой-либо возникшей проблемы.

Вике очень нравился этот обычай. Ведь если у нее случались успехи, например, она отлично сдала экзамены в школе, либо сделала что-то полезное по дому, или помогла кому-то из соседей и те отозвались благодарностью родителям, тогда отец всегда угощал чем-нибудь вкусненьким. Для Вики это было настоящей наградой: в отличие от родителей, она была сладкоежкой. К тому же, в таких случаях Вика получала не просто сладости – для поощрения отец умудрялся находить где-то такие лакомства, о которых в ближайших магазинах даже не слышали: например, засахаренные цветы настоящих фиалок или марципановых героев комиксов. Но больше всего Вике нравились орехи в мармеладе. Однако «награду» можно было получить, только если успех был материален и полезен. Вику это подталкивало развиваться, проявлять находчивость, смекалку и идти к цели, а не просто «делать хоть что-нибудь».

По натуре Вика была очень увлекающейся и любопытной девочкой. Особенно сильно в её характере чувствовались импульсивность, жажда приключений, интерес к новому, дружелюбие, умение веселиться и вокруг себя организовывать компанию. Училась Вика неплохо, правда, отличницей не была. Иногда ленилась, а иногда, начиная активно увлекаться чем-то новым, про учебу вообще могла забыть. Однако, как только получала нагоняй или (редко) папиного ремня, как правило, быстро собиралась с мыслями и догоняла упущенные предметы. Потому, в целом, была на хорошем счету у преподавателей.

Больше всего Вика увлекалась рисованием. От детских рисунков она довольно быстро перешла к написанию красивых картин. В девять лет она уже неплохо рисовала пейзажи и натюрморты, а также мангу, аниме. А к одиннадцати освоилась с портретами. Впрочем, просто рисовать одиночные работы ей было уже не так интересно. А вот создание целых картинных историй с сюжетом ее увлекало еще очень долго. Поэтому с ней почти всегда была папка с бумагой и, как минимум, карандаши.

В двенадцать Вика задумывалась о том, чтобы петь или танцевать, выступать на сцене, поступить в театральное училище и покинуть Алтай. Родителям эти идеи и переменчивость интересов не нравились, но стремлениям дочери они не препятствовали. Для них было важно, чтобы у Вики что-то начало получаться прежде, чем она решит сменить увлечение. Родители терпеливо воспитывали в ней понимание, что любое решение должно опираться на результат, а не на эмоции вроде «не получилось – бросила». А еще они настаивали, чтобы дочь получила хорошую профессию, приносящую стабильный доход. Все же мечтами и творчеством сыт не будешь. Вика злилась, но остыв и подумав, понимала, что они правы и соглашалась.

Впрочем, среди реалистичных мечтаний была у Вики и несбыточная мечта: очень хотела она иметь крылья, и не какие-то там из папье-маше или как у Икара, что на солнце расплавились, а самые настоящие. Чтобы могли оторвать от земли и унести под самые облака к вершинам гор. Чтоб были сильные и могли нести с такой скоростью, чтобы дух захватывало. И чтобы были красивые, разумеется, как у статной гордой птицы. Сокола, например. При этом мечтала она, почти веря, что такое возможно.

«Вот были бы у меня крылья. Могла бы в школу летать, а не ходить. Купаться в облаках. На любую гору взлетать, а не взбираться. Девчонки сдохли бы от зависти! Все кругом восхищались бы!.. Селфи улетные бы делала! Может, супергероиней стала бы! Вот была бы жизнь! Какая я была бы счастливая! Обязательно отращу!» – иногда думала она, отходя ко сну.

Детская мечта… Она должна быть большой, такая бывает в детстве у каждого. И пусть все к этой мечте относились несерьезно, для Вики она была настоящей.

Вика постепенно взрослела. И чем старше она становилась, тем сильнее проявлялось её желание всегда быть в центре внимания, быть лучше всех и во всём. Притом, если это не удавалось, то милая малышка вполне могла потерять душевное равновесие – впасть в депрессию или закатить истерику. Растущее тщеславие Ангела иногда беспокоило уже не только родителей, но и окружение самой Вики. А импульсивность и неуёмное любопытство Вики нередко приводили к опасным моментам. Подчас избежать серьёзной беды удавалось по чистой случайности. Из-за повышенного к себе внимания Вика легко подталкивала других детей на авантюры. Это, конечно, не приводило к катастрофам мирового масштаба, но для ее друзей зачастую заканчивалось плачевно. Сама же Вика чаще всего выходила сухой из воды. Ведь, по сути, сама она ничего не натворила, все делали другие. Вика могла запросто объяснить, что она не только не виновата, но и не знала даже, что получится то, что вышло.

Как-то раз, Вика вместе с компанией ребят пыталась соорудить факел из сена. Случайно подожгли старый стог в поле, а в итоге загорелся пал[1 - Увядшая сухая трава]. Тушить его пришлось всеми силами, пока огонь не добрался до домов и леса. По расспросам «кто виноват?» выяснилось, что спички принес Рома, сено тащил Ренат, поджигала Арина, а Вика вообще говорила «это рискованно». В итоге виновных выпороли так, что те присесть не могли, а Вика отделалась выговором и неделей домашнего ареста.

В другой раз играла с другими детьми в «ножички». Были двое новичков, Артур и Яра. Вика играла неплохо и взялась им объяснить, как играть. Когда новички стали пробовать сами, оба друг другу попали ножами по ногам, а потом еще и подрались. Но не Вика же это устроила! Её лишь отругали за опасные игры, а в наказание она получила внеплановые дежурства по дому.

Ещё случай. Играли в «казаков-разбойников» вблизи местной водонапорной башни. По странному стечению обстоятельств «кто-то» сделал двусмысленное указание, согласно которому команда «казаков» за следующей подсказкой решила взобраться на башню. Разумеется, полез тот, кто проиграл в «камень-ножницы-бумага». Да так неаккуратно, что задел какой-то вентиль. В итоге произошел сброс из бака огромного количества воды, и значительная часть посёлка осталась без нее на целый день, пока башню вновь не наполнили из скважины. Разумеется, виновных нашли моментально и наказали по полной программе. А Вика? Ну, не она же полезла и воду спустила. Да и читать предыдущую подсказку надо внимательнее: подсказка-то была за башней под камнем, а не на вершине скважины! Опять ей только пальчиком погрозили – мол, играть надо в других местах. Впрочем, после того случая башню, наконец, обнесли забором и поставили охрану.

Таких историй было множество, но лишь единицы стоили Вике существенных наказаний в виде папиного ремня или месяца без карманных денег и развлечений. В основном, конфликты быстро сглаживались благодаря ее общительности и обаянию. Тем не менее, друзей и знакомых задевало такое положение вещей, наряду со звездными замашками Вики…

А что же родители?

Родители старались быть с ней строже. Но разве можно сильно ругать такую умницу, она ведь все понимает…

За проказы наказывали. Но разве можно надолго наказывать такую обаяшку…

Не баловали. Но как же можно не принести домой подарок такому ангелочку, как Вика…

В общем, баланс «кнута» и «пряника» был, но пряников все же было больше. Вика родителей очень любила и старалась не огорчать. Поэтому некоторые проказы, не ставшие массовым скандалом, ей удалось навсегда оставить от родителей в тайне.

Среди местных детей Вику знали все. Подспорьем для нее были хорошая память и умение общаться со всеми. Увидев кого-то знакомого, она запросто вспоминала, о чем они говорили в последний раз. Людей любого возраста в принципе это качество очень располагает и привлекает. От того с ней охотно общались не только сверстники, но также и младшие, и старшеклассники, и взрослые. И очень многие из этой разнохарактерной публики были у неё в друзьях.

И все же, Вика большее внимание уделяла тем, кто мог ей быть чем-то полезен. Да, уже в те годы она могла общаться с людьми и ради воплощения своих идей или чтобы получить какую-либо пользу и помощь. И уже тогда сформировался почти что культ почитателей ее личности, но, разумеется, не настолько мощный, чтобы подвигнуть сверстников на что-то большее, чем игры, проказы или помощь в подготовке школьного домашнего задания.

Вершиной ее изобретательности на тот момент стало создание тайного клуба с мистическим названием «Мрачная Лощина». Идея пришла, когда Вика дочитала книжку про Гарри Поттера и орден Феникса. Вначале клубом это называлось весьма условно, на самом деле это была небольшая группа подростков, которая собиралась в разных местах. Сообщения о месте сбора передавались с помощью записок в определенных заранее местах, с помощью контактов в социальных сетях и смс с подставных номеров. (Со временем, место для сбора тайного сообщества всё же нашлось.) Вхождение в это сообщество было ограничено – Вика сама решала и приглашала. И, разумеется, родителям и прочим взрослым ничего не разглашалось под страхом возмездия – некой мистической кары.

Вика в очередной раз ловко отвела себе особую роль. С одной стороны, она находилась в центре внимания, придумывала занятия, разбивала на задачи и распределяла между ребятами. С другой стороны, всячески отрицала, что она – хозяйка клуба. Говорила, что у клуба есть некий хозяин, что у него много имен и он передает ей свои поручения перед каждым сбором клуба. Оттого в заведении царила мистическая атмосфера и некоторая серьезность.

На Алтае сохранились не только легенды, но и многие традиции и старинные верования. Например, шаманские обряды в некоторых деревнях и общинах были, есть и будут визитной карточкой этих мест. Поэтому создать нечто мистическое, приложив лучшие свои качества, энтузиазм, фантазию и находчивость, Вике оказалось несложно. Спустя некоторое время клуб стал представлять собой смесь квеста, оккультизма, самосовершенствования и веселой тусовки. По сути, с помощью клуба Вика искала себя и то, что интересно ей. Очень скоро она поняла, что воплощать в жизнь свои идеи намного проще в окружении сторонников, особенно, если идеи требуют денег. Сторонники охотно поддержат ради общего блага и высших целей. К тому же, так было легче нарушать запреты родителей.

Кроме развлечения и общения, члены клуба получили ещё одно важное преимущество – клуб защищал от стычек с завистниками и недоброжелателями. За «своих» всегда заступались скопом и в обиду «чужакам» не давали. От того мистическое, чуть пугающее название было не случайно.

На собраниях клуба ребята каждый раз что-то вытворяли. Весело проводили время, решали какую-то загадку в рамках квеста от «хозяина». В ход шло то, на что падало внимание Вики: изучение походных навыков, проверка на стойкость, метание ножей, празднование языческих и мистических памятных дат, стрельба из лука, танцы, вызовы духов, изучение аномалий… Словом, все, что вызывало интерес и отрывало от привычных внешкольных дел, вроде компьютерных игр и социальных сетей.

Местом сбора этого клуба была окраина леса, где совместными усилиями были созданы условия для отдыха и оккультных ритуалов. Деревья украсили выдуманными знаками, землю разрисовали всякими символами и пентаграммой. Притом так увлеклись, что перепугали местных, живущих ближе всех к этому месту. Те даже стали обходить местечко стороной, а по городу пошел слух, что там собирается нечисть.

Но времена менялись, и к этому месту постепенно стало подходить строительство. Участки земли распродали, началось возведение домов. Все уже подумали, что клубу конец. Переносить насиженное место куда-то еще никто не хотел, но и продолжать было невозможно.

Для Вики на тот момент клуб значил очень многое: это и авторитет, и возможности, и успехи в школе, и деньги. Пока общество не расползлось, нужно было срочно что-то предпринять. Тогда она пошла ва-банк и на одном из общих сборов сказала, что призовет хозяина, и стройка остановится. Ребята постарше, что были в этой команде, понимали: это все несерьезно, хозяина нет. Им нравилась Вика, а еще нравилось управлять малышней. Поэтому, когда дело запахло развалом клуба, они уже готовились на руинах сообщества создать свои ответвления и вместо поддержки решили побыстрее похоронить заведение: взяли Вику на спор. Мол, валяй, докажи! Только младшие действительно верили Вике и в приход «хозяина». Казалось бы, ситуация для Вики патовая, ведь хозяина-то по факту нет! Втягивать взрослых нельзя: Вике припишут создание секты, обвинят в хулиганстве или найдут другое обвинение для скандала. Но Вика всё же не испугалась и к такому развитию событий оказалась готова.

«Хотите шоу?! Будет!» – подумала она.

Вечером по ее просьбе очертили круг на песке, разожгли три костра и в центре круга, под записанную на беспроводную колонку этническую барабанную музыку, Вика исполнила ритуальный танец. Разумеется, выдумала она его не сама, а прочла о нем в интернете. Танец этот существовал ещё во времена шаманов и был как-то связан с древней легендой Алтая о принцессе, ушедшей на поиски драгоценного камня, что обронил сам Бог. Всё для того, чтобы Бог не разгневался и не убил весь алтайский народ… Сам танец был довольно скучен, поэтому Вика по своему усмотрению его доработала. Получилось очень даже эффектно: что-то среднее между древним Алтайским танцем и современным в стиле афро-дэнс. В итоге, в конце танца раздался раскат грома, начался проливной дождь. Эффект был достигнут, правда, не совсем тот, на который рассчитывала Вика. Народ испугался не на шутку и поспешил ретироваться по домам. Дождь хоть и не был случайностью, а вполне сходился с прогнозом погоды на тот день, но раскат грома под конец танца Вика подстроить бы не смогла.

Несмотря на исполненный «магический танец», их клубное местечко все же сравняли с землей, спустя всего несколько дней. На его месте сперва началась вырубка, а потом и активное строительство. Участники клуба очень огорчились. После такого эффектного танца и финала с грозой, в большинстве своём, ребята действительно ждали чуда. Но его не случилось. Даже сама Вика так увлеклась своей игрой, что поверила – танец сработает. Несбывшаяся надежда стала поводом для первой в жизни серьезной депрессии. Вика ходила словно тень, не улыбалась и мало с кем общалась. Друзья пытались поддержать её, старались вытаскивать погулять, но Вика была безутешна.

И всё же тот вечер не прошел даром. Именно тогда в клубе появилась новая и весьма таинственная участница. Звали её Казакова Мила. Она была ровесницей Вики и появилась в этой компании аккурат под исполнение невероятного танца. Однако ее появление почему-то не было никем замечено. Точнее, почти никем. Словно она была невидимкой, или слишком знакомой и привычной для всех, чтобы удивляться её появлению. Только общительная Вика обратила внимание на довольно странную и застенчивую девочку, с любопытством наблюдающую за ней и другими ребятами. Когда грянул дождь, они с Милой вместе бежали домой к Вике, укрывая головы ее курткой. Тогда и познакомились. Вика терпеть не могла грозу. Ужасно боялась грома, молнии и ливня. Но, судя по лицу, Мила вообще была почти в панике. Чтобы ее поддержать, Вика не показывала страха и всю дорогу шутила и подбадривала испуганную Милу, которая норовила остановиться где-нибудь. Хотя будь Вика одна, забилась бы в первый же угол и дрожала. Вбежав в дом, обе сразу же кинулись к теплой печи греться и сушить одежду. Впрочем, в гостях Мила пробыла недолго. Допив чашку чая и поблагодарив за гостеприимство, Мила поспешила уйти, едва дождь утих. Сослалась на то, что родители будут волноваться, если она не вернется вовремя.

На следующий день Мила встретила Вику после школы, и они пошли гулять. Так их общение и началось.

Из всех друзей Вики, которые были совершенно разноплановыми личностями, Мила была, пожалуй, самой контрастной. По натуре она – одиночка, и не считала нужным это скрывать. Однако стоило начать с ней общаться, и сразу становилось ясно, что она – довольно интересный и общительный человек. Мила словно прятала свои истинные качества – обычно была тихой, как серая мышка, часто мрачной и задумчивой. Но в компании с Викой проявляла себя самым незаурядным образом и вообще, кардинально менялась: становилась деятельной, общительной, могла посильно помочь, а ещё можно было увидеть огонек в ее глазах и улыбку, чего в обычной жизни явно было редкостью. Вика будто бы вдохновляла её. Внешне Мила тоже была неприметна: худощавая, если не сказать дистрофичная, лицом немного походила на азиатку, симпатичная, кареглазая, с волосами природного тёмного цвета, остриженными под каре и с обычным прямым пробором. Одевалась обычно, часто появлялась в одном и том же. Сразу было понятно, что денег у ее семьи совсем мало. Ходила со стареньким кнопочным телефоном. Ни о чем никого никогда не просила, но на чужие просьбы откликалась сразу же. Очень любила зеленый цвет, всегда обращала внимание на предметы такого цвета, чем нередко забавляла Вику. Иногда на лице и теле у Милы были синяки, порезы, или царапины. Историю их происхождения, как и сами повреждения, она тщательно старалась скрыть.

В ближайшей местной школе Мила ни разу не появлялась, и было неизвестно, училась ли она где-то вообще. От прямых вопросов по этому поводу, как и вообще вопросов о себе, она уходила, или отвечала неопределенно. Иногда казалось, будто она всегда жила как отшельник или вовсе прилетела с другой планеты. Допустим, почему самолеты летают, не размахивая крыльями, она понять не могла. Окружающая жизнь, особенно техника, словно были для неё в новинку. Этим она сначала удивляла не только Вику, но и остальных членов клуба. Со временем это сочли её манерой общения – задавать странные вопросы, пока кто-нибудь не найдет простой и понятный ответ, – привыкли и перестали обращать на это много внимания. Мила не сильно разбиралась в смартфонах, моде, косметике и стилях современной музыки. Вместе с тем, она была далеко не глупой: много знала о разных этнических обычаях и диалектах Алтая, об оккультизме, шаманах и людях разных эпох, о природе края, о ремеслах и кое-что смыслила в рукоделии, готовке и охоте. Умела увлекательно рассказывать истории, особенно страшные. Ей стоило только начать, как у собравшихся кровь стыла в жилах. Отличить правду от вымысла в ее устах можно было, лишь если она сама об это скажет или улыбнется в конце.

Свободное время Мила проводила на улице, гуляя в любую погоду. Бродила, как тень, в полном одиночестве. В гости ходить не любила, к себе никого не приглашала. Никто даже толком не знал, где она живет и с кем.

Вика отнеслась к Миле с дружелюбием, но сначала не выделила ее среди остальных. По первому времени Мила показалась ей отстающей в развитии. Лишь потом Вика разобралась и поняла, что ошиблась на её счет и они стали довольно близкими подругами. Позже Мила часто помогала Вике в организации квестов клуба. А когда у них наладилось доверительное общение, они вместе обсуждали планы на будущее, друзей и подруг, клуб и его работу. Вика помогала Миле разобраться в непонятных для неё явлениях или вопросах, могла подарить какую-нибудь вещь из своей одежды или косметики. Мила в свою очередь всегда готова была помочь подруге. Со временем стало всё чаще случаться, что Викины более близкие подруги были не так доступны, как Мила. Порой стоило только подумать о том, чтоб позвонить Миле, как она сразу появлялась. А вот ее телефон часто был недоступен. Впрочем, он требовался редко.

Глава 3. Случай меняет людей

Несмотря на все обстоятельства, клуб продолжил свою жизнь: спустя месяц стройка внезапно остановилась. Затем и вовсе свернулась, а недостроенное здание быстро превратилось в заброс. В это никто не мог поверить, но факт оставался фактом. И как только это случилось, Вика моментально воспряла духом и снова включилась в игру. Смекалка не подвела ее вновь, и клуб стал собираться именно в этом забросе. В этом были очевидные плюсы. Крыша над головой, да и детворе нравились приключения. На стройке, конечно, было менее приятно, чем на опушке леса, да и более опасно, но в районе всё равно не было больше никаких арт-объектов для досуга молодежи, поэтому заброс оказался очень кстати.

После вынужденного перерыва ребята охотно возобновили своё членство в клубе Вики, стоило только назвать новое место. Теперь уже подавляющее большинство участников верили в магическую составляющую сего сообщества.

Успех вскружил голову, и Вика стала менее придирчиво относиться к новичкам в клубе. Клуб стал активно расширяться. Но не прошло и месяца, как это сыграло с ней и её «магическим» детищем злую шутку. Некоторые новички проболтались родителям о существовании клуба и месте сбора. Новость моментально понеслась сарафанным радио по всему району, а затем и вообще по городу. Узнав о подобной деятельности, родители стали запрещать своим детям там участвовать, как минимум во избежание травм. Хотя истинная причина была скорее в том, что данное заведение сочли подобием секты.

Спустя всего пару недель после чудесного взлета последовало сокрушительное падение: список участников клуба резко сократился. Повезло еще, что никто не отметил Вику как хозяйку этого клуба, иначе в этот раз ответственности было б не избежать. В итоге в клубе остались только самые преданные и те, кому Вика очень нравилась. Собрания стали редкими, и клуб Вике вскоре наскучил. Клубное место впоследствии стало просто местом веселого досуга.

Однажды в клубе появился парень по имени Эремен, которого все почему-то звали Феликс. Ему было пятнадцать. Симпатичной, но не особо примечательной внешности, худой, несмотря на то, что занимался боксом, высокомерный и немного заносчивый, хамоватый и довольно узколобый. По всем повадкам он был явным хулиганом. Он напропалую курил, пил пиво, состоял на учете в полиции за мелкие кражи. Но Вике он почему-то понравился. В частности, потому, что с его появлением в общей компании каждый раз, происходило что-то необычное, веселое и выходящее за грани разумного. Он обладал не только даром убеждения, но и заражал своим азартом. Благодаря ему в клуб стали вновь добавляться участники. Местами его выходки были на грани добра и зла: подбить малолеток выкурить сигарету в затяг, выпить стакан водки, спрыгнуть со второго этажа в карьер, подстрелить ворону из пистолетика с резиновыми пульками и много чего ещё. Но в целом, ребят, собиравшихся в обществе, он не обижал, а лишь иногда подшучивал и ловко использовал.

Часто Вика встречалась с Феликсом и вне собраний. Тайком, разумеется. Ибо родители такого дружка Вике не одобрили бы ни за что. А Вике казалось, что она Феликсу небезразлична, хотя наверняка этого не знала, так как спросить его напрямую боялась. При этом украдкой подругам она выдавала желаемое за действительное, рассказывая, что они с Феликсом вместе. У подруг это вызывало спазмы зависти, но не из-за того, что Феликс такой хороший, а потому что у них нет никого вообще. Сам Феликс Вику ни с кем не обсуждал. Однако знаки внимания он ей оказывал, а в случае поползновений других лиц мужского пола в ее сторону решал вопросы жестко и кратко. С другими участниками клуба он общался только на собраниях, Вика была в этом плане исключением.

Миле Феликс не нравился. Впрочем, это было взаимно. Она считала его поверхностным типом и приспособленцем, дурно влияющим на окружающих и на Вику в том числе. Он считал ее «тупой стервой» и «чокнутой». Такое отношение сложилось с самой первой встречи, когда Мила в отличие от остальных не протянула пожать ему руку и ответила на едкий комментарий в свой адрес, а также нападки на отдельных ребят. Между ними была антипатия, но оба ради Вики не вступали в конфликты, и вообще друг с другом почти не общались больше чем «привет-пока».

Лезть в отношения Вики, Мила не собиралась. Однако если Вика спрашивала мнение о Феликсе или о ситуации связанной с ним, Мила всегда говорила то, что думала. На этой почве у подруг были разногласия. Вика не желала задуматься о том, что Феликс может со временем проявлять свои негативные качества и в общении с ней, идеализируя даже его скользкий характер и глупость, которые поначалу ее саму раздражали. А Мила не любила долго доказывать свою точку зрения, ограничиваясь фразами «как хочешь», «дело хозяйское» или «ну, что ж, время покажет». И при этом уходила молча, чтобы не продолжать спор. Этим она доводила Вику до бешенства.