Правило отскока. Детективно-приключенческая повесть

В голове Ильи что-то щёлкнуло. «А, пропади оно всё пропадом! О чём думать, если тебе предлагают всё и сразу?»

– Что от меня требуется?

В глаза Шумского вспыхнул огонёк удовлетворения.

– Я рад, что не ошибся в вас. Возьмёте дело – только не надо говорить, что его нельзя выносить из прокуратуры! – и принесёте вот по этому адресу…

Фетисов взглянул на ещё одну салфетку.

– Это что, «малина»?

– Ну, зачем вы так… Это квартира, которую по моей просьбе предоставили мне мои друзья специально для встречи с вами…

– И понатыкали там разной записывающей аппаратуры. Не пойдёт!

– Что предлагаете вы?

– В пять часов я выйду из прокуратуры. В пять двадцать вы подсядете в мою машину на противоположной от входа в гостиницу стороне улицы, и мы поедем на мою «конспиративную» квартиру.

– Где будет установлена уже ваша аппаратура…

Фетисов пожал плечами.

– А хоть бы и так? Вам-то чего бояться?

– А вы, пожалуй, правы… Хорошо, пусть будет так!

– Что будем делать? – спросил Илья, когда они с Шумским расположились за столом в снимаемой Фетисовым квартире.

– Всё очень просто, – Шумский листал дело. – Сейчас заменим несколько ключевых документов, лежащих в основе обвинения, на точно такие же, но поддельные…

– И что это даст?

– А вы не понимаете? Я на суде потребую повторной экспертизы этих бумаг и когда выявится фальсификация, потребую на этом основании изменить формулировку обвинения с «хищения в особо крупных размерах» на более мягкую.

– Но ведь ваш клиент всё одно «сядет»?

– «Сядет», никуда не денется! Этого не избежать. Но под расстрел-то не попадёт? Кстати, откажитесь под благовидным предлогом от поддержки обвинения в суде. Пусть это сделает кто-нибудь другой.

– Это я уже и сам сообразил.

***

– Илья, как такое могло произойти?

Прокурор был бледен и держался за сердце. Он несколько минут как вернулся из суда, где только что отпраздновал сенсационную победу Шумский.

– Откуда мне знать? – пожал плечами Фетисов. – Доступ к папке имел не я один…

– Ты хочешь сказать, что это я подменил бумаги?

Прокурор привстал, но тут же снова рухнул в кресло. Лицо его посерело. Фетисов брезгливо поморщился и вышел из кабинета. Бросил на ходу секретарше: – Вызывайте «скорую», ему плохо, – и пошёл в свой кабинет писать заявление об уходе…

Когда через час Фетисов вновь зашёл в приёмную, секретарша взглянула на него, как на Дракулу. Фетисов обернулся, делая вид, что проверяет, нет ли кого сзади, пожал плечами и спросил:

– У кого подписать заявление?

Секретарша молча кивнула на кабинет заместителя прокурора. Фетисов постучал, дождался разрешения и вошёл.

Заместитель прокурора встретил его улыбкой. Что и не удивительно, он уже давно метил в прокурорское кресло.

– А чего стучал? Марина где?

– На месте, но в ступоре…

– Понятно… Чего хотел?

Фетисов протянул заявление.

– И куда собрался? – спросил заместитель прокурора, читая бумагу.

– Решил вернуться в Москву.

– И правильно решил. Дома оно завсегда лучше!

«Ай да Шумский, – думал Фетисов, покидая кабинет, – и здесь подсуетился!»

В областной прокуратуре никаких препон чинить не стали и завизировали просьбу об увольнении. В конце дня Фетисов, слегка ошалевший от такого везения, шёл домой уже совершенно свободным от службы человеком. Квартира встретила его открытыми дверцами шкафов и запиской на столе.

«Так поступают или недотёпы, или подлецы. Ты не недотёпа. А с подлецом я жить не желаю! На развод подам сама». Внизу стояло имя жены.

«Вот и всё, – подумал Фетисов. – Пора собираться в дорогу». И достал с полки чемодан.

В Москву он ехал в одном купе с Шумским…

«Мушкетёры» двадцать лет спустя

Москва. Июнь 1991 года. Дальний столик в полупустом зале одного из престижных московских ресторанов

Идея собраться вместе не по случаю чьего-то дня рождения, а для делового разговора, принадлежала сотруднику аппарата Правительства РСФСР Константину Фёдоровичу Агафонову. И чтобы придать встрече нужную направленность он взял слово уже после первой рюмки коньяка.

– Други мои! Даже непосвящённому видно, что в стране грядут глобальные перемены. А мы с вами люди посвящённые. Ты, Игорёк, неплохо продвинулся по служебной лестнице в центральном аппарате КГБ, а ты, Илюша, свой человек как среди интеллигенции, так и в определённой среде. Я имею в виду криминальный мир. Без обид, ладно? У меня нет сомнений, что все мы патриоты России. Не того хилеющего на глазах монстра, имя которому СССР и который вот-вот развалится, но новой сильной и процветающей России. За Россию, друзья!

Содержимое второй рюмки конька благополучно проследовало вслед за содержимым первой.

– Но мы все так же хотим, – продолжил Константин, – чтобы нам самим в этой новой России жилось сытно и уютно.

Друзья одобрительно молчали.