Отравленная совесть (пьеса)

Олимпiада Алекс?евна. Какой Митя y тебя хорошенькiй становится, Мила.

Синевъ. А вамъ нельзя не зам?тить? О, неисправимая тетушка! (Мит?). И ты тоже хорошъ! Такая, можно сказать, неподражаемая со вс?хъ сторонъ дама тебя хвалить, а ты красн?ешь, конфузишься… Стыдись! «Мужчина долженъ быть свир?пъ», говоритъ испанская пословица.

Людмила Александровна. Оставьте Митю в поко?.

Синевъ. Уму-разуму учу: я буду тл?ть, а онъ цв?сти. Ты, Митя, не ст?сняйся: тетушка теб? слово, а ты ей – двадцать; она теб?: ахъ! хорошенькiй! – а ты ей: смотрите и страдайте.

Людмила Александровна. Какiе вы оба с Олимпiадою несносные пустословы!.. Липа! пойдемъ ко мн?… Я покажу теб? новые мои туалеты: это по твоей части.

Олимпiада Алекс?евна. Еще бы не по моей! Не иду – лечу! (проходя мимо Мити). А ты все дичишься меня, волчекъ?

Синевъ. В самомъ д?л?, Митька, зач?мъ ты глядишь на тетушку такимъ сконфуженнымъ быкомъ?

Митя. Ну ее!..

Синевъ. Глупо. Подобныхъ дамъ юноша твоего возраста долженъ ц?нить на в?съ золота. День для нихъ прошелъ, вечеръ не наступилъ, а развлеченiя сердце дамское требуетъ.

Митя. Не люблю я ее… Говоритъ она какъ-то эдакъ… какъ будто и ничего особеннаго, а покрасн?ешь отъ ея разговора… Смотритъ, ухмыляется…

Синевъ. Увы, мой другъ! Отъ своей судьбы не уйдешь. И думается мн?, что никто другая, какъ блистательная Олимпiада, и есть твоя судьба. Вашъ братъ, молокососъ, самой природой приспособленъ для сихъ сорокал?тнихъ пожирательницъ мужчинъ.

Митя. В?ришь ли, какъ не люблю ее, какъ она мн? надо?ла: даже по ночамъ сниться стала.

Синевъ. Даже по ночамъ сниться? Finitа lа comediа: сдавайся на капитуляцiю, – и да будетъ надъ тобою благословенiе твоего добраго, стараго дяди. Зат?мъ прощай… Къ об?ду я вернусь, а до т?хъ поръ мн? предстоитъ привести въ сов?сть и чувство одного неблаговоспитаннаго конокрада.

Верховскiй и Ревизановъ входятъ.

Верховскiй. Пожалуйте сюда, милости просимъ, батюшка Андрей Яковлевичъ. Вотъ гость, такъ гость! Прямо скажу: не жданный, но радостный… Гд? Людмила?… А! Митяй! Здравствуй! И ты тутъ, Петенька?… Андрей Яковлевичъ! Вамъ, чай, и не узнать этого молодца?

Ревизановъ. Петръ Дмитрiевичъ Синевъ, – не правда ли? Я помню васъ еще мальчикомъ въ курточк?. Я памятливъ на лица и имена.

Синевъ. Качество королей.

Верховскiй. Служитъ, батюшка Андрей Яковлевичъ, судебный сл?дователь и на отличн?йшей дорог?, Станислава им?етъ… Анну. Аль Анны-то y тебя, Петя, н?ту?

Синевъ. H?ту, Степанъ Ильичъ, поторопились. Н?ту.

Верховскiй. H?тъ такъ будетъ, непрем?нно будетъ, ты не горюй!

Синевъ. С чего мн??! помилуйте!

Верховскiй (подводить Митю). А это мой. Видите: весь в мать. Со мною точно на см?хъ – ни черточки схожей, а мой баловень. Да что же это, Людмила? гд? она? Людмила Александровна! Людмила Александровна!

Людмила Александровна и Олимпiада Алекс?евна входятъ.

Ревизановъкланяется. Людмила Александровна…

Она отв?чаетъ ему очень холодно.

Ревизановъ. Кого я вижу? Вы ли это, Олимпiада Алекс?евна?

Олимпiада Алекс?евна. Разв? я такъ перем?нилась?

Ревизановъ. О, да! – но к лучшему.

Олимпiада Алекс?евна. Какъ и вы. Вы всегда смотр?ли такимъ… джентльменомъ, а теперь стали точно принцъ Уэльскiй.

Синевъ. Вошла въ колею… А конокрадъ-то мой дожидается. Сб?жать подъ шумокъ… (берется за шляпу).

Олимпiада Алекс?евна. Петя, ты на службу?

Синевъ. Да, тетушка, время.

Олимпiада Алекс?евна. Я подвезу тебя: я на своихъ лошадяхъ… Над?юсь, Андрей Яковлевичъ, что, нав?стивъ одну старую знакомую, вы и другой не забудете, пос?тите меня?

Ревизановъ. Мн? остается только просить извиненiя, что я раньше не былъ y васъ.

Олимпiада Алекс?евна. Смотрите же, я буду ждать. До свиданiя, Мила, до свиданiя, Степанъ Ильичъ. Руку, Петя.

Уходятъ, въ сопровожденiи Мити.

Верховскiй. Присаживайтесь, Андрей Яковлевичъ… Такъ-то, такъ-то, батюшка. Сколько л?тъ, сколько зимъ не видались! что воды утекло!

Ревизановъ. Да, перем?нъ не сосчитать. И въ людяхъ, и въ обстоятельствахъ.

Верховскiй. Взять хоть бы васъ, дорогой: куда широко шагнули. Тузъ изъ тузовъ, рукою васъ не достанешь.

Ревизановъ. О, что вы, Степанъ Ильичъ!

Верховскiй. А безъ лести скажу: остались такой же милый, непритязательный, простой, какъ были… Давно пожаловали къ намъ въ Белокаменную?

Ревизановъ. Второй м?сяцъ.

Верховскiй. Одни или съ супругою?

Ревизановъ. У меня н?тъ семьи, Степанъ Ильичъ. Я вдовецъ.

Людмила Александровна. Я слышала, – даже дважды.

Ревизановъ. Совершенно справедливо, Людмила Александровна, дважды.

Верховскiй. Ого! Значить, искушены супружескимъ опытомъ вполн??

Ревизановъ. И сытъ этимъ опытомъ по горло.

Верховскiй. На третiй брачный дебютъ не посягаете?

Ревизановъ. Ни въ какомъ случа?. Разв? ужъ влюблюсь безумно… но это мн? не по годамъ.