Насильники

– Пошарьте-ка, любезный, въ по?зд?, не найдется ли какой хорошенькой.

Одинъ разъ это было на участк? Одесса – Кiевъ, другой разъ – на Варшавской жел?зной дорог?, третiй разъ – на Николаевской. Случалось и получать не мен?е откровенныя предложенiя отъ по?здной прислуги: не угодно ли, молъ? – въ сос?днемъ вагон? им?ется подходящiй товарецъ, a мы рады стараться!.. Особенно, когда ?дешь на дальнее разстоянiе. Сибирскiе курьерскiе по?зда проституированы до такого д?ловитаго постоянства, что промышляющiя собою пассажирки являются, мало сказатъ, обычнымъ, – почти обязательнымъ придаткомъ къ прочимъ удобствамъ передвиженiя. Гд? м?няется бригада, тамъ м?няются и кочующiя проститутки. Сибирь – районъ частыхъ фамильныхъ передвиженiй; чиновники, промышленники, достаточные люди изъ политическихъ ссыльныхъ, то и д?ло направляются къ пунктамъ своихъ назначенiй или перем?щенiй ц?лымъ домомъ, съ д?тьми, съ прислугою. Я. самъ испыталъ восторгъ такого странствiя, и одною изъ непрiятн?йшихъ подробностей его вспоминаю – постоянную необходимость ограждать няньку и горничную, – хотя об? блистали гораздо бол?е честностью и добрыми нравами, ч?мъ красотою, – отъ охоты на нихъ чуть не вс?хъ мужчинъ въ по?зд?. И посредниками все время являлись кондуктора, истопники и пр.

– Помилуйте! – сказалъ мн? проводникъ по?зда, когда я выразилъ ему н?которое недоум?нiе по поводу подобнаго б?снованiя. – Он? у васъ – дуры какiя-то. Недотроги, точно принцессы. Впервые такихъ вижу. В?дь это для ихней сестры – золотое дно. Иная, за девять дней пути, такъ оперяется, что въ Иркутскъ прi?зжаетъ богаче своихъ господъ.

Приблизительно то же самое разсказывали мн? многiе одесситы о юго-западныхъ жел?зныхъ дорогахъ. При кондукторскомъ посредств?, къ услугамъ пассажировъ, не роб?ющихъ предъ опасностями амурной случайности, всегда находится или въ по?зд?, или на станыiи отправленiя «дама, потерявшая билетъ», «дама, y которой не достало денегъ на доплату», и тому подобныя, благовидно вуалированныя спецiалистки жел?знодорожной проституцiи. Ихъ берутъ, точно билеты въ касс?: одна работаетъ до Жмеринки, другая до Разд?льной и т. д. Еще бол?е удивителъна Царскосельская жел?зная дорога. Несмотря на то, что все ея протяженiе – не бол?е, какъ на часъ времени, ея вокзалы въ Петербург?, Царскомъ Сел? и Павловск? – настоящiе рынки шикарной проституцiи, спецiально обслуживающiе офицерство конвоя и гвардейскихъ стоянокъ этого района. И мн? показывали модную знаменитость этихъ рынковъ, которая, – промышляя спецiально взвращеннымъ развратомъ, – что называется, не сходитъ съ по?зда, неутомимо движется по рельсамъ между Питеромъ и Павловскомъ и обратно съ ранняго утра до поздней ночи. Зам?тьте при этомъ, что на Царскосельской жел?зной дорог? принлты только общiе вагоны, безъ какого бы то ни было подобiя отд?льныхъ купе! Такимъ ваработкомъ, говорятъ, положила начало своему благосостоянiю особа, имя которой недавно усердно трепалось и молвою, и печатью по поводу н?котораго министерскаго процесса.

Тамъ, гд? существуетъ проституцiя, неразлучно выростаетъ и фабрикацiя проституцiи: сводничество, соблазнъ, подкупъ, обольщеяiе, грубое насилiе. Все это нашло довольно подробное взображенiе въ моей «Марiи Лусьевой» и въ статьяхъ о проституцiи, вошедшихъ въ настоящую книгу. Помимо книжнаго и газетнаго матерiала, въ основу названныхъ работъ легли, какъ «челов?ческiе документы», личные опросы 98 проститутокъ явныхъ и тайныхъ, собранные мною въ 1896–1901 гг. У одиннадцати изъ этихъ женщинъ, то есть бол?е 11 %, въ паденiи, выбившемъ ихъ изъ условiй трудового или буржуазнаго быта на рынокъ разврата, сыграло р?шающую роль жел?знодорожное или пароходное путешествiе. Къ сожал?нiю, при мн? н?тъ сейчасъ моего архива – для бол?е точныхъ данныхъ. Но помню, что изъ 11 три настаивали, что были жертвами насилiя со стороны жел?знодорожныхъ служащихъ или пассажировъ, при помощи жел?знодорожныхъ служащихъ, a три погибли, опоенныя того же рода безобразниками на волжскихъ пароходахъ. Что н?которые изъ посл?днихъ въ iюн? и iюл? превращаются въ плавучiе публичные дома, – кому же сей секретъ полишинеля неизв?стенъ? Не лучше того и служебныя отд?ленiя по?здовъ, подъ командою иныхъ дошлыхъ оберовъ и согласной съ нимъ, дружной бригады. Во Владимирской губернiи фабричная д?вка жалуется на плохiе заработки, хочетъ у?хать въ Москву. Ее отговариваютъ:

– На что по?дешь? У тебя, поди, и на билетъ-то не хватитъ?

– A на кой лядъ мн? билетъ? – остритъ д?вка, – меня, за красоту мою, любой оберъ даромъ доставитъ въ служебномъ, – еще и пару золотыхъ въ Москву привезу… Теперь время ярмарочное!

Но все это – опять-таки, ?етиньи, «не наша сестра», – «безпастушное стадо» толстовскаго Митрича, двуногiя овцы, которыхъ судьба падать по первому властному натиску челов?ка съ начальственнымъ горломъ и въ св?тлыхъ пуговицахъ. И, пожалуй, найдутся Стаховичи, которые борьбу и съ этимъ зломъ найдутъ «не сп?шною»: в?дь, въ самомъ д?л?, не отм?нить же движенiе по жел?знымъ дорогамъ и рейсы пароходные изъ-за того, что время отъ времени тамъ погибаетъ глупенькая дов?рчивая д?вочка-пассажирка, зд?сь вовлекается въ развратъ опоенная баба… Въ признанiяхъ торговца живымъ товаромъ, изложенныхъ Жаномъ Лорренъ въ его «Florine», изъясняется очень подробно, какую огромную роль играетъ въ этомъ промысл? вокзальная ловля прi?зжающихъ въ Парижъ провинцiалокъ и какъ участвуютъ въ этой облав? кондукторы по?здовъ, еще въ пути нам?чающiе д?вушекъ, пригодныхъ почтеннымъ коммерсантамъ, и направляющiе ихъ по предательскимъ адресамъ «рынковъ б?лыхъ невольницъ». Можемъ ли мы съ ув?ренностью утверждать, что подобнаго сообщничества не знаютъ наши жел?зныя дороги? Что касается вокзальной вербовки въ проституцiю, то противъ нея, въ Петербург?, наприм?ръ, неоднократно принимались полицейскiя м?ры, потому что она доходитъ до наглой откровенности и работаетъ en masse – въ т? весеннiя полосы, когда подходящiе къ столиц? по?зда выбрасываютъ на дебаркадеръ тысячи новгородскихъ, псковскихъ, вологодскихъ, олонецкихъ, архангельскихъ чернорабочихъ «аравушекъ», съ холщевою котомкою за плечами, съ двугривеннымъ капитала, завязаннымъ въ угловой узелокъ платка, съ деревенскою св?жестью лица и т?ла и съ весьма малымъ количествомъ мозга подъ черепною покрышкою.

Ho, если отъ «малыхъ сихъ» мы подымемся повыше, въ мягкiя обстановки второго и перваго классовъ, то увидимъ, что и зд?сь приключенiя, въ род? обличеннаго Борецкимъ, далеко не невозможны, даже не исключительны. Пусть дамы, странствовавшiя много и одиноко, вспомнятъ свои путевыя впечатл?нiя: почти y каждой встанеть въ памяти какое-либо – и не одно! – жел?знодорожное или пароходное ухаживанiе, въ которомъ любезность такъ т?сно граничила съ наглостью, что дам? едва доставало такта, чтобы тянуть время безъ скандала, покуда не выручало ея появленiе какихъ-либо третьихъ лицъ. Правда, что бываетъ и наоборотъ. Существуетъ, наприм?ръ, прелюбопытная порода кочевыхъ дамочекъ изъ пожилыхъ Еленъ, скучающихъ при вовсе дряхлыхъ Менелаяхъ, изъ стар?ющихъ разводокъ, неут?шныхъ вдовицъ и полуд?въ, не обр?тшихъ мужа, – для которыхъ путешествiе по Волг? – такое же систематическое средство избывать озлобленiе т?лесное, какъ для ялтинскихъ и кисловодскихъ курортныхъ барынекъ – прогулки съ проводниками, но гораздо бол?е дешевое и мен?е огласочное. Правда, что на душу такихъ веселыхъ гр?шницъ приходится переложить много гр?ха изъ той амурной наглости, что встр?чаетъ и окружаетъ на русскихъ по?здахъ и пароходахъ едва-ли не каждую одинокую и красивую пассажирку. Но, все же, вина путейскаго Адама не таетъ отъ извинительной ссылки на Еву, и яблочные соблазны ея, и безобразiе остается безобразiемъ, a подлецы – подлецами.

Я старый журналистъ, всегда жилъ въ т?сномъ общенiи съ публикою, и на в?ку своемъ мвого принялъ конфиденцiй. И, такъ какъ я много занимался женскимъ вопросомъ, то, преимущественно, удостаивался конфиденцiй женскихъ. Много вид?лъ я женскихъ слезъ, катящихся изъ глазъ по щекамъ во время устной испов?ди, или расплывшихся, вм?ст? съ чернилами, по бумаг? испов?ди письменной. Словомъ, слезами меня не удивишь. Но одн? нзъ самыхъ ужасныхъ слезъ, которыя я помню, падали изъ глазъ прекрасной женщины, – уже не слишкомъ молодой, л?тъ за тридцать, матери семейства, съ хорошимъ общественнымъ положенiемъ, – прi?хавшей ко мн? въ 1898 году посов?товаться… куда ей б?жать отъ семьи и любимаго мужа, чтобы скрыть беременность, невинно возникшую изъ приключенiя, почти однороднаго съ д?ломъ Егоровой. Разница была только въ томъ, что «героемъ» явился контролеръ, воспользовавшiйся ночнымъ одиночествомъ несчастной красавицы въ вагон? перваго класса… Ну, что же было д?лать съ этимъ негодяемъ? Заявить жалобу станцiонному жандарму? Составить протоколъ? Себ? дороже. Насилiе – для женщины изв?стныхъ буржуазныхъ круговъ – несчастiе, съ которымъ она, въ современномъ обществ?, можетъ разд?латься лвшь двумя способами: либо трагическимъ скандаломъ – убiйствомъ и самоубiйствомъ во вкус? римской Лукрецiи, либо скрывъ свой позоръ такъ, чтобы о немъ и подушка подъ головою не слыхала… Есть неповинные срамы, обличать которые не найдетъ въ себ? гражданскаго мужества ни одна «порядочная женщина». A если найдетъ, то предразсудочная среда ц?ломудренной буржуазiи, все равно, отлучитъ ее, какъ зачумленную овцу, и приготовитъ ей судьбу той «мадамъ Баттистъ», потрясающую трагедiю которой разсказалъ намъ Гюи де-Монассанъ.

Ни одно преступленiе не съ?дается такъ часто и полно беззащитнымъ и робко-разсудочнымъ молчанiемъ жертвы, какъ изнасилованiе. И, поэтому, когда выплываютъ на чистую воду мерзости, подобныя егоровскому д?лу, общество въ прав? ждать отъ юстицiи своей, – даже въ т?хъ обломкахъ, какъ мы им?емъ ее сейчасъ, – самаго тщательнаго и гласнаго ихъ разсл?дованiя, самой суровой ихъ кары участвовавшимъ негодяямъ и, зат?мъ, самыхъ д?ятельныхъ м?ръ къ принципiальному искорененiю передвижныхъ разбойничьихъ компанiй, женолюбивые подвиги которыхъ то и д?ло вспыхиваютъ то зд?сь, то тамъ, на рельсовой с?ти русской, подобно сквернымъ болотнымъ огонькамъ. Пути сообщенiя должны быть путями сообщенiя, a не засадами разбоя, a не прiютами проституцiи, альфонсизма, сводничества и насильничающаго сатирiазиса. Въ Англiи, если купе занято одною дамою, пассажиръ никогда не войдетъ въ него, потому что такой t?te ? t?te почитается двусмысленнымъ (тоже нравы!).. У насъ, наоборотъ, пассажирка боится остаться одна въ купе, потому что къ ней – «можетъ вл?зть всякiй», а, пуще всякаго, сами же присяжные т?лохранители путешествующихъ странниковъ и странницъ – жел?знодорожные Соловьи Разбойники.

    1907.