Добродетельность библейской Марии

Добродетельность библейской Марии
Александр Иванович Алтунин

Описание этого момента идет с интеллектуальной и психологической, философской и духовной точки зрения. Особое значение оно имеет для человека, стремящегося сознательно и целенаправленно заниматься развитием своей личности, реализуя программу самовоспитания и самосовершенствования. Эта работа уже присутствует в книге «Творческая личность», планируется ее размещение в «Этико-психологическом словаре» (4-6-томник). Конечно, это явление является настолько многогранным и, в определенном смысле, изощренным, что ему можно было бы посвятить большую книгу (около 500 страниц). Но, в связи с тем, что автор планирует написание более 500 работ, посвященных классическим ценностям человеческой жизни, работа такого объема, по отдельным моментам, пока представляется, чисто теоретически, невозможной.

Александр Алтунин

Добродетельность библейской Марии

Для того, чтобы хотя бы отчасти понять ситуацию с тем, что добродетельность Марии послужила основательным поводом для проявления особого отношения Господа к ней, необходимо, видимо, несколько подробнее остановиться на самом понятие «добродетельность». Ибо, это не такое простое понятие, как многим этого хотелось бы для удобного и приятного восприятия собственной личности с многочисленными и разнообразными недостатками и слабостями, особенностями и странностями. Добродетельность человека складывается из большой группы достоинств ума и души, а так же из принципов мировоззренческого характера. Которые следует отнести уже к показателям состояния человеческого духа, к характеристике его уровня одухотворенности, уровню гармонии личности в целом.

Добродетельность, безусловно, имеет вполне конкретные врожденные задатки с их четкой регламентацией и количественного, и качественного плана. И этот момент не является плодом фантазии автора, а есть результат его психологических наблюдений и исследований за последние сорок лет. А также мысль, возникающая из анализа более двухсот фундаментальных работ классиков философии и психологии, да и «просто» мудрецов различных времен и народов. Ибо, если у человека есть задатки лишь низкого уровня интеллекта, то, как бы он и все окружающие не старались бы по этому поводу, то даже средний уровень интеллекта так и останется принципиально недостижимым для него. А для человека с задатками среднего уровня интеллекта останется только мечтой интеллект высокого уровня. Конечно, не все и не всегда сверхжестко регламентировано.

Так, например, задатки среднего уровня интеллекта, в силу большого стечения неблагоприятных фактов жизни, могут так и остаться на уровне задатков, если оценивать ситуацию с тем или иным конкретным человеком, по большому счету. Конечно, чаще всего, может возникать и некоторое развитие задатков даже и при неблагоприятном стечении обстоятельств. Но, как правило, это весьма несущественное достижение по сравнению с тем, каким оно могло бы быть чисто теоретически.

Другой вопрос в том, что подавляющее большинство людей, к сожалению, не обладает должным алгоритмом определения уровня задатков того или иного конкретного человека. В том числе, и применительно к уровню интеллекта. Это удел, что называется, избранной группы лиц, у которых есть несомненные способности к этому (не более пяти процентов людей) и большой опыт практического применения этих способностей. Ибо, теория без практики мертва. Хотя, в отдельных, весьма редких случаях, способности бывают настолько ярко выражены и связаны с мощно развитой интуицией и проницательностью интеллектуального и психологического, духовного и эстетического характера, что их обладатель решает сложнейшие вопросы по выше перечисленным плоскостям бытия буквально в одно касание, без каких-либо видимых и особенных усилий. Что воспринимается окружающими как элемент мистики или фантастики. Хотя, на самом деле, все объясняется предельно просто: конкретный человек имеет хорошо развитое чутье на определенные, иногда весьма многочисленные моменты. Касающиеся, как человеческой личности, так и различных моментов бытия вообще. Тогда о таком человеке говорят, что он мудр.