Окно на тихую улицу

– Объясни, пожалуйста.

– Ты же уважаешь себя! Почему я не могу уважать себя? А уважающая себя женщина может себе позволить не отвечать мужчине. Если, конечно, он не следователь.

Слегка задетый Чемпион вздернул ноздри, но тут же взял себя в руки и снисходительно улыбнулся. Натренированность у него была во всем.

– Мужчина по отношению к женщине всегда следователь, – сказал он с угрожающей твердостью. – Если, конечно, он мужчина.

– Ну хорошо, – все так же спокойно продолжала Лариса. – Я отвечу. Миша, я не девочка по заказу.

Миша наклонил к ней свое большое глыбообразное лицо. Из-под тяжелых дуг бровей, превращенных в сплошные шрамы, с устрашающим упрямством ее сверлили маленькие умные глазки.

– Лора, ты неправильно меня поняла. Я сам хочу быть с тобой. Я никому тебя не заказываю. И никому не позволю тебя заказать.

– Миша, позволять что-то в отношении себя я привыкла только сама!

При этих словах напряглась даже Березкина. Боб замер в предвкушении взрыва. На протяжении всего этого разговора он ощущал в себе какое-то тайное удовольствие, которое было не чем иным, как самым примитивным злорадством, возникающим в душе каждого самца при виде несобственного поражения. Правда, Боб еще не осознавал глубинных мотивов своего удовольствия. Он только ждал и жаждал крови. Но мэтр оказался выше этого.

– Лора, я не мальчик с улицы, которого можно взять и послать из-за какого-то каприза. А ты действительно не девочка. Я не люблю девочек. Мне в тебе нравится женщина.

– Спасибо, Миша. За комплимент. Но я все равно не могу.

На целую минуту в комнате возникло молчание. Чемпион гипнотически смотрел в лицо женщины, кромсал его острыми глазами. Но лицо это оставалось неизменно спокойным. Лариса сосредоточенно работала.

– Достаточно, – неожиданно сказал Колесников и убрал руку. – Остальное ты закончишь вечером.

– Вечером я не работаю, – дерзко перебила Лариса.

– Для тебя это не будет работа. Это будет удовольствие. Значит, так! Вы сегодня до семи. Без пяти семь мы за вами заезжаем. Пока. Вперед, Боби!

Боб уже смелее поглядывал на свою маникюршу. Неудача босса, как ни странно, придала ему уверенности. Однако команда тут же была принята, и Боби с недочищенными ногтями вскочил. Ни с кем не попрощавшись, он вышел первым.

– Козлы! Вот уж козлы! Боже, как я их ненавижу! – вырвалось у Березкиной сразу, как только захлопнулась дверь. И сама испугалась своей реакции. На секунду замерла и повела ухом в сторону двери. Потом закончила: – И после этого они себя считают мужиками?

Лариса сосредоточенно молчала. И Березкина словно опомнилась.

– Ой, Лора, ты знаешь, как я их боюсь!

– Плевать я на них хотела! – отозвалась Лариса и принялась сбрасывать в сумочку свои инструменты. – Я пошла звонить.

– Куда звонить? Кому звонить?

– Соболеву, конечно.

– Слушай, Лора, он же тебя убьет, этот слон, этот медведь! Ты же знаешь…

– Плевать я на него хотела! – повторила Лариса.

– Лора, не будь дурой!

– Вот именно.

– Ну не в первый же раз, в самом деле! Посидим вечерок, попаясничаем и свалим. Не знаешь, как это делается?

– Знаю. Паясничать надоело.

– Лора, не дури. Ты что, меня одну оставить хочешь?

– Это дело твое. Можешь поступить, как я.

– Лора, ну не каждый же день они являются.

– Это не означает, что из-за них я должна менять планы.

– Какие планы? Ты о чем? Ты о нем? Он тебя ждет?

– Конечно. Это во-первых. А во-вторых, я просто не смогу быть с какими-то шакалами в то время, когда меня ждет Соболев. Ты это понимаешь?

– Понимаю, понимаю… Ой, Лорка, не умрешь ты своей смертью.

– А ты?

– Я на рожон не лезу. Я с ним разок трахнулась, и он, как видишь, меня уже не хочет. Это ты, видно, творишь чудеса, так что потом они не отвязываются.

– Света, ради бога! Ты меня хорошо знаешь. Если ты в этом плане Березкина, то я вообще Дубовкина. И не это им от нас надо. Они из себя строят светских львов и хотят, чтобы их окружали такие же дамы. Я для этой роли не гожусь!

Березкина некоторое время согласно кивала головой. Потом сказала:

– Ой, Лора, надо дергать отсюда, надо дергать.

– Куда дергать?

– На Камчатку, Лора. Я все-таки уеду со своим Валерой. Какой бы он ни был старый и лысый, а лучшего не найти. Лучшее дерьмо – это свое дерьмо.

– Смотри, тебе видней. Я по дерьму не такая специалистка.

– Ты тоже, Лора, выходи за своего Женечку. И кати с ним куда-нибудь подальше, где тебя никто не знает.

– Нет уж, я как-нибудь здесь перебьюсь.

– Не перебьешься, Лора! Здесь тебя перебьют. Думаешь, эта морда так и оставит тебя в покое? Или твой журналист тебя защитит?

Глаза Ларисы вспыхнули.

– Света, я сама в состоянии защитить себя!

Березкина в недоумении посмотрела на подругу. Потом сокрушенно покачала головой.

– Лора, у меня это уже было. Я тоже влюблялась. Но, слава богу, уже давно. Уже не стыдно вспомнить.