Последняя пьеса Земли

– Ничего. Просто надо пригнуться, – ответил Денис.

Но сын чувствовал, что ситуация было опасной и захныкал.

Юра сжал губы, бросил взгляд на блокпост, потом на отца и замотал головой:

– Давай что-то другое придумаем.

Денис не выдержал и закричал:

– Лезь назад, если хочешь жить!

– Что? Что ты сказал? – пропищал Алешка.

Юра полез назад, обнял брата и они легли на кресло.

Терещенко включил первую передачу, сжал пальцами руль и занес ногу над педалью газа…

Глава 3

Денис утопил педаль газа в пол, из-под колес полетел щебень. Направил Ниву между грузовиком и кюветом – Нива чиркнула о бок «девятки» правым зеркалом, и оно улетело прочь. Пронеслись мимо блокпоста.

Прорвались.

Вслед загромыхали выстрелы. Пуля глухо попала в зад Нивы и Алешка завизжал, как сирена. Терещенко вывернул авто на трассу, и они помчались в темноту.

Еще долго у Дениса дрожали ноги. Несмотря на то, что поселок был уже в паре километров позади и погони за ними не было. Минут через десять он сбавил скорость и уже не гнал машину. Дети притихли. Денис вдруг подумал, а что если та единственная пуля, что попала в Ниву, могла ранить детей?

– Все живы? Никто не ранен? – спросил он.

– Ты псих! – буркнул Юра с заднего кресла.

– Есть такое. Как твой брат?

– В порядке, – ответил Юра. – Давай больше так не делать!

– Это уж как получится. Нам же надо как-то добраться до Сочи?

Юра перебрался вперед. Было видно, что он чертовски напуган.

Денис подумал, что с ними произошло ни что иное, как чудо – они смогли прорваться.

Ехали молча.

Когда миновали покосившийся указатель поворота на Армавир, Юра с тоской смотрел в сторону города. Там небо было засвечено оранжевым светом от уличных фонарей.

Терещенко заметил тоскливый взгляд сына.

– Не убивайся так. Знаешь еще сколько их еще у тебя будет. Она не последняя, – сказал Денис.

Сын ответил отцу угрюмым взглядом, а потом снова отвернулся к окну. Терещенко помолчал и сказал:

– Сейчас в Армавире ад. Ну или скоро начнется. Опасно туда ехать, понимаешь? Кто понял, что закона больше нет – грабит, насилует и убивает.

– Ты боишься?

– Только дураки не боятся. К тому же нет желания схлопотать случайную пулю.

– А ты бы стал вот так как они беспредел творить? Убил бы человека? – Юра посмотрел на Дениса.

– Зачем мне это?

– Если бы у тебя был враг, которого давно хотел убить?

– У меня нет врагов, – соврал Денис, вспомнив про Смольского.

– Если чисто гипотетически?

– Если гипотетически… – задумался Терещенко. – Не знаю… Вот ты, например, почему никого не убил в своей жизни?

– За это же в тюрьму посадят. Я туда не хочу. Там и загнуться можно.

– А я бы не убил, потому что это плохо. Хочу, чтобы совесть была чиста.

– А убил бы если бы хотели убить нас?

– Пришлось бы.

– А как же совесть?

– Тут другое дело.

– Нет, давай либо ты по совести хочешь жить, либо нет. Просто прикрываться совестью очень удобно. Тут хочу убивать, ту не хочу. Если говоришь, что хочешь, чтобы совесть была чиста, тогда ты не должен убивать того, кто хочет убить нас. Я еще могу много примеров привести, – усмехнулся Юра. –Когда я поступал в универ…

– Погоди, дай закончить мысль, – перебил Денис. – Многие люди и сами не знают на что способны. Вот взять человека, который вроде бы как живет в рамках морали. Пока все идет гладко: есть работа, есть достаток, социальная обстановка нормальная и нет катаклизмов – человек правильный и пушистый. Но если что-то идет не так, вот как у нас сейчас – непонятная ситуация, интересно как он себя проявит… Будет ли придерживаться своему правилу жить в рамках моральных принципов или проявится его настоящее «я» и он на самом деле окажется совсем другим человеком? Как по мне, есть два типа людей: человек и животное. Человек-животное боится попасть в тюрьму за то, что сделал. Поэтому боится переступить закон. И этот страх сдерживает его. Животные бывают разные: одно хочет убивать, другое грабить, третье мучить и насиловать. А есть человек. Он не творит всякую дичь не потому, что боится наказания, а из моральных соображений. Потому что он по своей сути – другой. И если он переступит свои моральные принципы и сделает что-то плохо: ограбит, убьет, то не сможет с этим потом жить.

– Понятно. То есть я животное?

– Я этого не говорил.

– А вот теперь меня послушай. Я лично видел, как на мой поток сдавали вступительные блатные и обычные парни и девчонки. Только обычные даже если они хорошо сдали экзамены – не прошли. А блатные поступили все. Потому плевали они на совесть. Тупо денег ректору зарядили и все тип-топ. Какой из этого вывод? Если хочешь быть последним неудачником – живи в рамках своей морали. Но если хочешь жить хорошо, придется крутиться. То там подсуетиться, то здесь, бабла, например, ректору зарядить, чтобы поступить. Жизнь по морали еще никому сладкой жизни не принесла. Так что если хочешь выжить в этом мире – забей на мораль.

– То есть ты бы спокойно убил человека, если бы это было в твоих интересах?

– Думаю, да, – Юра дернул плечами.

– Хорошо, что тебя сейчас мать не слышит. Она была бы в шоке. Она не хотела, чтобы из тебя получилось это.

– Ну, получилось, что получилось. Потому что я другой. Приемный. Гены убийцы не искоренишь.