– Было бы хуже, если бы зверь напал на нас.
– Неужели ему в тайге не хватает еды?
– Медведь предпочитает пожирать несопротивляющуюся добычу.
– Я это учту. Я буду сопротивляться, – забормотал Анатолий, сжимая в руке нож.
– Вот с этим ножиком ты намерен справиться с медведем? Или ты собрался задушить зверя своим коричневым поясом? – насмешливо посмотрев на Анатолия, поинтересовался Павел. – Вообще-то, когда я говорил о несопротивляющейся добыче, то имел в виду падаль, а не застывшего, словно истукан, перепуганного толстяка.
– Заткнись, скелет ходячий!
– Я тебе не завидую, Толик. Сейчас у меня перед тобой большое преимущество.
– О чём ты? – снисходительно посмотрев на Павла, спросил толстяк.
– Как думаешь, кого первым сожрут медведи? Меня, похожего на ходячий скелет, или тебя, аппетитного кабанчика?
– Давай пойдём отсюда, пока медведь не вылез из самолёта, – предложил Анатолий.
Из покорёженного салона самолёта в реку с плеском свалилось человеческое тело. Следом, подняв множество брызг, в воду спрыгнул медведь. Хищник склонился над трупом и, довольно заурчав, принялся рвать труп.
– Смотри! – Павел указал рукой на противоположный берег речки. – Сюда направляется медведица с двумя подросшими медвежатами. Сейчас они дождутся, когда медведь закончит свою жуткую трапезу, и сами примутся за еду. Пока не поздно, нам лучше незаметно уйти отсюда.
Преодолев заросли росшей вдоль речки ольхи, Павел и Анатолий углубились в чащу. Пробираться через бурелом было нелегко. К счастью, комары и мошки не донимали путников – репеллент оказался качественным.
– Ты же говорил, что надо следовать вдоль речки – так можно скорее к жилью выйти. А мы теперь тащимся по глухой чаще! – ворчал Анатолий.
– Как видишь, медведи облюбовали берега речки. Наверно, они ловят рыбу. А от медведей нам с тобой надо держаться подальше, – сказал Павел.
Было тихо, только гудели комары. Тишину нарушил донёсшийся издалека вой.
– Кто это воет? – спросил Анатолий.
– Волки, – определил Павел.
– Этого ещё не хватало! Хорошо, хоть вой доносится издалека.
– Волкам в тайге преодолеть большое расстояние – не проблема. Ты когда-нибудь видел волков на воле или только в зоопарке?
– Только в зоопарке и по телевизору. Я больше не могу идти. Давай отдохнём, – предложил Анатолий.
– Хорошо, – согласился Павел и сел на поваленную ель.
Рядом с ним, пыхтя и покряхтывая, расположился Анатолий. Павел удивился, что он, смертельно больной человек, идёт и почти не устал, а его спутник раскис.
– Как думаешь, нас могут заметить с вертолёта? – спросил Анатолий.
– Даже днём это нелегко сделать, а скоро наступит ночь. Надо разжечь костёр, чтобы нас заметили, – сказал Павел.
– У меня нет ни спичек, ни зажигалки.
– У меня тоже. Это скверно. Скорее всего, нам предстоит провести в тайге не одну ночь.
– Я проголодался, – заявил Анатолий.
Он вытащил из кармана банку с консервами, поставил её на пень и ножом вскрыл её. Громко сопя, толстяк выковырял ножом из консервной банки, наполненной желеобразной массой, обмазанный салом кусок бледно-розового мяса, подцепил его на кончик лезвия и отправил себе в рот. С довольным видом жуя мясо, Анатолий передал ополовиненную консервную банку и нож Павлу. Павел вытащил из банки маленький кусочек мяса, без аппетита прожевал его и проглотил, а затем вытряхнул себе в рот остатки консервов – серое солёное желе и белоснежные ломтики, похожие на кусочки сала.
Закончив скудную трапезу, Павел похвалил своего спутника:
– Толя, ты молодец!
– Мне тоже понравилась тушёнка. Знаешь, как я обрадовался, когда нашёл эту банку!
– Ты не понял. Ты молодец, что открыл банку на этом пне и привлёк к нему моё внимание. Это не простой, а замечательный пень.
– Чем же он замечателен? – удивился Анатолий.
– Тем, что этот пень не гнилой. Ель спилили совсем недавно. Срез свежий. А чуть в стороне лежат ещё зелёные обрубленные еловые лапы. Самой ели нет. А это означает, что здесь побывали лесорубы. Таким образом, можно сделать вывод…
– Что поблизости живут люди! – обрадовался Анатолий.
– Возможно, они живут и близко отсюда. А ещё бывает, что бригаду лесорубов доставляют в тайгу на транспорте. Да только вряд ли здесь работала бригада – похоже, только одно дерево спилено. Вот только куда поволокли бревно?
– К реке. Брёвна можно сплавлять по реке, – заметил Анатолий.
– Возможно. Вот только речка, где остался самолёт, мелководна для лесосплава. Впрочем, поблизости, вполне может быть другая, большая река, – предположил Павел.
– Я знаю, что надо делать – надо кричать, чтобы нас отыскали люди, – предложил Анатолий.
– Пока не стоит кричать. Мы не знаем, что за люди спилили дерево.
– Возможно, ты прав.
– Сейчас уже наступили сумерки, а завтра по примятой траве мы можем определить, куда поволокли спиленное бревно. Надо устраиваться на ночлег.
– Где же здесь можно уснуть? – заволновался толстяк. – Может, заберёмся на дерево? А то волки, помнишь, выли?
– Уж ты заберёшься! С таким весом тебе по земле-то ходить следует осторожно, а не по деревьям лазать. Да и что толку на деревья забираться, когда медведь тоже по стволу легко вскарабкается. А в здешних краях много медведей. Давай рискнём и уснём на еловом лапнике, – предложил Павел.
Они сложили на земле два вороха срубленных еловых веток и легли на них. Наступила ночь. Павел и Анатолий долго прислушивались к далёкому вою волков и уханью филина. Уснули они только под утро.
Когда солнечные лучи пробились сквозь листву деревьев, они проснулись.
Павел обошёл место вокруг пня и по примятой траве определил, куда лесорубы поволокли спиленное бревно.
– Следуй за мной! – сказал Павел и углубился в чащу.
Сонный Анатолий побрёл за ним. Вскоре Павел сказал: