Multi venerunt, или Многие пришли

– Видно, он важный человек, – заметил Дюран.

– А кто это был такой? – спросил Бертран.

– Больше никаких вопросов! Поняли? – рассердился падре Антонио.

– Конечно, поняли, – сказал Бертран.

– А всё-таки можно задать хотя бы один вопрос? – поинтересовался Дюран.

Падре Антонио процедил сквозь зубы:

– Ладно. В последний раз я отвечу.

– Что делать с трупом сержанта Томаса? – спросил Дюран.

– Теперь нам не удастся похоронить сержанта, как положено. У нас нет времени, чтобы довезти труп до кладбища. Придётся его закопать здесь, – решил падре Антонио.

– Но у нас нет лопаты, – растерялся Дюран.

– У нас нет лопаты и, к тому же, нам некогда. Что ж, сейчас я попрошу тех людей нам помочь, – священник кивнул в сторону мужчин и женщин с мотыгами и лопатами, которые работали в поле. – Эй, вы из какой деревни?

Один мужчина крикнул в ответ:

– Из Сомбре.

– Сделайте доброе дело – предайте тело этого человека земле, – обратился к ним священник.

– Мы похороним его, – пообещал мужик с мотыгой и спросил:

– А как его звать?

– Сержант Томас.

– Что ж, мы похороним сержанта Томаса, – сказал мужик.

– Снимите труп с лошади и положите его возле дороги, – приказал солдатам падре и добавил: – Конечно, плохо, что Томаса похоронят не католики. Придётся поручить это скорбное дело катарам.

– Это даже хорошо! – сказал Бертран.

– Хорошо, что похоронят сержанта? – нахмурился падре.

– Это, конечно, не очень хорошо. Хотя хорошо, что освободилось место сержанта… Кажется, я говорю не совсем то, что следует, – пробормотал Бертран, заметив негодующий взгляд священника. – Вообще-то, хорошо, что хоронить бедного Томаса будут катары, а не католики. Они похоронят его совершенно бесплатно. А католики содрали бы с вас деньги, падре.

– Что ты сейчас сказал? – спросил падре Антонио.

– Похоже, я опять сказал не то, что вы хотели бы услышать. Я понимаю, что поскольку сержант был воином, а не священником, то и деньги на его похороны вроде бы должны давать мы, а не духовное лицо, то есть вы, падре. Однако у нас, солдат, денег намного меньше, чем у вас, священников, и поэтому в данном случае именно вам пришлось бы немало заплатить за погребение, если бы сержанта взялись хоронить католики.

Тут Бертран увидел, что падре побелел от негодования и поспешил заверить его:

– Впрочем, мы с Дюраном могли бы похоронить нашего сержанта совершенно бесплатно. Правда, Дюран?

– Совершенно бесплатно! Нам ради нашего сержанта ничего не жалко. Даже своих сил, – согласился Дюран.

– Хоть бы ты помолчал, Дюран! – поморщившись, проговорил падре Антонио.

– Если вы, падре, обиделись на то, что я сказал про католиков, так это зря. Я сказал чистую правду. Я сам католик и знаю, что говорю. Так вот, я сам ни за что не согласился бы хоронить неизвестного мне человека просто так, без платы, – сказал Бертран.

– И я не стал бы бесплатно хоронить незнакомого мне человека, хотя я католик и, как положено, соблюдаю пост и вовремя причащаюсь, – гордо произнёс Дюран.

– Вы когда-нибудь умолкнете? – раздражённо прохрипел падре Антонио. – Я устал от вашей болтовни. Закройте рты и не задавайте мне вопросы!

Солдаты спешились и положили тело сержанта возле дороги, а потом снова сели на лошадей и поспешили за падре Антонио, который уже съехал с основной дороги и направил свою лошадь по тропе, проложенной по полю.

Тем временем к телу Томаса подошли два мужика с лопатами. Они остановились, дожидаясь, когда священник и солдаты отъедут подальше, а потом принялись рыть могилу возле дороги.

Падре Антонио ехал молча. Следовавшие за ним солдаты тоже некоторое время молчали, а потом Дюран произнёс нараспев:

– Вот мы сейчас едем мимо Сомбре по полю и почему-то не заезжаем в эту деревню.

– Хорошая дорога проходит через Сомбре, но мы едем по кочкам, – растягивая слова, грустно вторил Дюрану Бертран.

– Вы решили извести меня? – возмутился падре Антонио.

– Мы вовсе не хотим извести вас, падре, – сказал Бертран.

– Хочу вам сказать, что стихи у вас получаются плохие и трубадуры вы бездарные, – проворчал священник.

– Вы ошибаетесь падре, мы не поём и не сочиняем стихи. Это мы таким образом пытаемся спросить вас, не задавая при этом вопросов, – пояснил Дюран.

– Это уже интересно, – усмехнулся падре Антонио.

– Ведь вы запретили задавать вам вопросы, а узнать очень хочется, – сказал Дюран.

– Но мы не хотим вас разгневать, – добавил Бертран.

– И что же вы хотите узнать? – поинтересовался падре Антонио.

– Мы проезжаем мимо Сомбре, по задам этой деревни, и катары, наверняка, сейчас нас не видят. Кажется, именно из-за этого мы не едем по хорошей дороге, – снова принялся нараспев бубнить Дюран.

– Я могу вам сказать, что теперь мы выполняем тайную миссию. И нам не следует лишний раз попадаться на глаза местным жителям. Особенно спешить нам не следует, но и задерживаться тоже нельзя, – разоткровенничался падре Антонио.

– И неизвестно, куда мы держим путь. А ведь мы такие голодные и уставшие, – спустя некоторое время начал бубнить Дюран.

– И никому нет дела до того, что мы сильно проголодались и страшно устали, – вторил ему Бертран.

– Все добрые католики в это время едят мясо, запивая его вином, а у нас маковой росинки не было во рту со вчерашнего вечера, – грустил Дюран.

– Так вы замолчите, наконец? – спросил священник.