По прозвищу «Сокол». Том 1

– Разве это не станет частью испытательного процесса?

Она согласно кивнула.

– Возможно. Но вы ведь прекрасно понимаете, чего от вас ожидают. И система вокруг вас реагирует на действия. Устроите стрельбу в людном месте, и явится полиция. Справитесь с ней – придёт спецназ. Как в жизни. Что же касается людей… Во снах вне капсулы вам тоже снились люди. Знакомые и не очень. Это всего лишь проецируемые «игровым сном» в ваш мозг проекции. Но они имеют чёткие параметры, а потому не расплываются в безликую массу. Собственно, одна из задач «Майнд-тек» – понять верную формулу формирования этих образов. Пока что у вас лучшие результаты среди испытуемых.

Я кивнул, запомнил, но обольщаться не спешил. Эта лисица наверняка говорит подобное каждому, кто переступил её порог.

– Ладно, кровавая баня. Но если бы я поступил иначе? Выбрал иную сторону, отказался делать, что просят… эти самые образы?

Нина пожала плечами.

– «Майнд-тек» не ограничивает вас до тех пор, пока действия соответствуют какой-то логике. А что касается сюжета, о котором вы спрашивали, он будет подстраиваться в зависимости от того, какой выбор вы сделаете. «Пустельга» или «Гунгнир».

– Но выбор всё одно меж этими двумя?

– Это же всё-таки игровой сон, – психолог склонила голову набок.

– Есть ещё вопрос… Прошло только несколько часов, а я запомнил несколько дней.

– Вы запомнили несколько часов, Алексей. Но я понимаю, о чём вы говорите. Мозг – слишком тонкая штука, и принимал бы на себя колоссальные перегрузки, впихни мы в него больше информации, чем он способен принять за раз. Но вспомните, вам ведь не раз снилось, как куда-то едете и добираетесь из Москвы до Питера, а после ещё и погулять успеваете.

– Случалось, – взгляда отводить не стал. Она права, разве что с содержимым не угадала. Война, кровожадно ухмыляясь, являлась во снах и вновь швыряла в окопы под лязг стальных гусениц и шёпот дроидных сервомоторов…

– Вам только кажется, что прошла куча времени. На деле запоминаются лишь яркие впечатления, потому что «игровые сны» и должны покупаться для новых красочных впечатлений. Сантехник Вася никогда не изрешетит на последнем издыхании толпу врагов, а потом «как-будто-из-последних-сил» спасёт симпатичную девчонку. Но хочет. Наша задача – укомплектовать приключение в восемь часов или растянуть его на пару-тройку недель, а не превращать во вторую работу. Это всё ещё игра, Алексей. Подверженная логике, подчиняющаяся ей и внутренним законам. Игроку даёт поблажки, но соплей не утирает.

– Я…

Она не дала договорить, коснулась пальцем моих губ.

– Всё-всё, малыш! На сегодня лимит вопросов исчерпан, иначе тебе незачем будет приходить ко мне в иные дни, – от Нины запахло девичьей игривостью. Всё это время она подбиралась ближе, а теперь проверяла твёрдость моей груди под гибернационным костюмом. – Возвращайся в капсулу, уже починили. Как подключишься, будет немного мутить и мысли в раскоряку, но пройдёт быстро. Ты был хорошим мальчиком, держи леденец.

Чмокнула меня в небритость щеки на прощание. В ладони блестела розовая конфета без фантика.

– О, и совет, Алексей. Относительно детей и остального, – выловила уже в дверном проёме, заставила обернуться. – Оставляйте личное вне стен капсулы. Мешает.

* * *

Как и обещала Нина, в голове было мутно. Слушал полковника вполуха, кивал. Он заподозрил меня в невнимательности, но велел погулять по конторе. После того, как передал ему конверт, он вручил мне банковскую карту.

– Держи. Не потеряй. На неё будешь получать гонорары за выполнение. Деньги платим хорошие, но и за работу спрашиваем сполна. Тут есть уже порядка пяти тысяч долларов. Но помни, Глеб – один из нас. Боец «Пустельги». Ему и медицинская койка, и оружие даются из оружейной. Ты же внештатный, всё за свои деньги.

Он встал из-за стола, повернулся лицом к карте, сложил руки за спиной, добавил:

– Пройдёшь проверку на преданность, подумаем о включении тебя в штат. Если, конечно, аналитический отдел не усомниться в том, что не шпик.

– Добираться тоже за свой счёт?

– Мир жесток, – выдохнул полковник, а я уловил в его голосе нотки Максима. Не хватало только солнцезащитных очков.

Первым делом зашёл в медицинский блок. Холодный неприятный полумрак. Пахло, будто в мясницкой, за голубой шторкой пряталась комната с хирургическим столом. Уложенные в ряд инструменты наводили на мысли разве что о пытках. Пленные сюда тоже попадают?

Врача заметил не сразу. В салатовом халате и маске на лице он напоминал медицинскую пародию на графа Дракулу. Бледный, со впалыми щеками, вытянутым лицом. Широкие плечи, мосластые руки, узловатые пальцы… Я бы звал такого коновалом. Тускло мерцал экран компьютера.

– Новенький? – осведомился он, прищурился. Руки протягивать не стал, кивнул себе за спину. – Зайди к Глебу. Он тебя спрашивал.

Чудо, но здесь спряталась уютная светлая комнатушка! Привалившись на стуле, спала медсестричка. Чёрные волосы, из белого платка выбивались короткие пеньки косичек. Словно подросток.

Глядя на неё, вспомнил об Оксане, былое настроение сгинуло. Не зря, ох не зря Нина говорила оставлять мысли о нерабочей жизни за пределами капсулы. Иначе будут мешать…

– Не буди, – Глеб лежал на дальней койке. – Она с Дитмарком надо мной всю ночь колдовали. С полковником поговорил? Письмо отдал? Как он отреагировал?

– Да никак. Сунул в ящик, даже не распечатал. А что такое?

– Да ничего. Слышал, тебя внештатным взяли? Ну, так оно, может, и лучше, внештатным платят больше.

– А те, кто в штате что же, за идею воюют?

– В каком-то роде, да.

Девчонка с наших разговоров проснулась. Вот уж не знал, что можно быть такой маленькой и злой. Накинулась не хуже мегеры, выставила прочь.

После заглянул к механику. Молчаливый здоровяк. Хмыкал, мыкал, угукал, будто иных слов не было. А вот дело своё знал хорошо, корпел над протезом механической руки.

– За оружием явился? – ехидная торгашка вышла из соседней комнаты. Жвачка, насмешливый взгляд. – Давай не будем тревожить Хавьера, котик. Он не любит болтунов, громких звуков и слова в целом.

Не врала, механик смерил нас осуждающим взглядом. Девчонка вцепилась в руку, лисицей прильнула объёмной грудью, будто надеясь, что вот-вот растаю. Вывела во двор. Чёрный тонированный фургон, под завязку набитый оружием.

– Прости, котёнок, но из-за санкций, наложенных Енисейским союзом, я не смогла раздобыть хороших игрушек. Ты же внештатный, милашка? И наверняка вреднючий-привреднючий полковник уже осчастливил тебя «проверкой на преданность», верно?

Я кивнул. Выбор в её лавке и правда был небогат: семизарядные «Крогги» соседствовали с польскими «Лягушатами». Стоило взвесить любой из них в руке, как тут же появлялась справка.

Название, состояние, предельная дальность стрельбы, калибр. От пистолетов с револьверами пахло смазкой.

Глянул на винтовки. Старенькая СВД, модификация 27 года. Верить бирке, так в тот год и произведена. Можно было бы взять, да еду в город. С такой штукой меня любой патруль под локоток – и в кутузку. Игра – всего лишь игра, но она гиперреалистично взаимодействует. И любит логику.

Была четвёрка гранат. Так, ничего особого, глушить рыбу, пугать старух. Но в закрытой комнате – страшное оружие. По полторы тысячи долларов за штуку, верить девчонке, так едва ли не даром.

Брать не стал, решил, что обойдусь.

– Какой чудесный выбор! – торговка крутилась вокруг, словно хорёк или ласка. Складная электродубинка, приглянувшаяся мне, была как раз по карману. «Студебеккер», в активном состоянии имеет 80 % (+5 % за каждую единицу силы меньше значения 5) оглушить противника при ударе.

– Заряда хватает на три использования. Батарейки…

– Лишнее. Мне хватит и этого.

– Как скажешь, зайка, как скажешь! Ты такой суровый и большой, надеюсь, не такой же бука, как этот Глеб? Возвращайся, буду ждать с новыми игрушками! И если что, меня зовут Лена…

* * *