Неучтенный вариант

– Але, Ривас, ты говорил, что у тебя приммер стоит из-за поломки блока? Так вот этот парень утверждает, что может восстановить твой блок… Да… Да… Я сам офигеваю!

Подъехала тележка с заказом и Паркер перегрузил на стол все блюда и выпивку. Тем временем, его клиент связался со вторым своим знакомым и в той же манере изобразил ему Паркера, как волшебника и избавителя от жадных монополистов.

– Ну вот, сделал тебе еще парочку клиентов! – радостно сообщил мистер Дженкинс, убирая диспикер и впиваясь глазами в два баллона покрытых каплями конденсата.

– Спасибо.

– Завтра они тебе отзвонятся, а может уже сегодня. Ну, мои хорошие, идите к папочке!

Дженкинс пододвинул к себе обе порции, переводя взгляд с одного баллона на другой и оттягивая начало процесса.

Наконец, он сделал выбор и выдвинув трубчатый мундштук, сделал первый глоток, после чего чуть запрокинул голову и прикрыв глаза пожевал губами, чтобы лучше почувствовать вкус.

Паркер вздохнул. Ему следовало поскорее съесть свой заказ и убраться, потому что у тех, кто так смаковал столь жесткое пойло, да еще заказывал его такими дозами, вечер заканчивался шумными выступлениями и срабатыванием парализаторов, которые тут в зале стояли в каждом углу.

Эти штуки имели плохой прицел и однажды Паркер был свидетелем того, как парализатор сработал против хулигана, пристававшего к девушке, но гарпун угодил в парня, который пытался эту девушку защитить.

Воспользовавшись суматохой, хулиган убежал, а парализованного парня забрали в полицию и выпустили только наутро, когда в его пользу свидетельствовала девушка.

Но штраф ему, все же, пришлось заплатить, поскольку полицейские системы не ошибаются. Такие дела.

«Имбирь» был хорош и от него щекотало ноздри. А вот целлюлоза оказалась чуть пересушена, поэтому пришлось щедро залить ее соусом и ждать пока начнется реакция.

За столик у окна села небольшая компания – трое мужчин и женщина. Судя по одежде служащие из офисного комплекса. Они сразу стали делать заказы, видимо спешили и тележки-раздатчики засуетились вокруг них, подвозя блюда.

– Ты видел ту красотку?

– Что? – спросил Паркер, разрывая упаковку с модификатором. Его следовало принять не позже трех минут после употребления целлюлозы.

– Ну ту, у выхода. Ты пропустил ее и Генриха.

Паркер взглянул на баллон с «моренго», датчик которого показывал уже меньше половины. Однако Дженкинс был в порядке и язык его не заплетался.

– Я видел женщину и мужчину. Но я их не знаю, – осторожно ответил он.

– Стерва.

– Почему?

– Ее мужик бандит. Вполне преуспевающий с виду бизнесмен, но время от времени применяет свои бандитские штучки. Ну там, избить кого-то куском арматуры или вывезти на заброшенный завод.

– А вы откуда знаете?

– К сожалению имел неосторожность узнать. К счастью, разошлись краями – пришлось заплатить. Но через посредника, поэтому он меня в лицо не видел.

Паркер пожал плечами, не желая развивать тему. Он уже поел и искал повода уйти так, чтобы не обидеть Дженкинса.

– Джон, ты зря пытаешься обойти эту тему, ведь та тварь – она тебя пометила, – сказал новый знакомый Паркера и как-то нехорошо усмехнулся. Потом присосался к мундштуку и покончил с одной «моренго» полностью.

Паркера слегка передернуло. Он пробовал такую выпивку всего пару раз, но более чем на попробовать, его не хватило.

– Не думаю, что они меня заметили, я быстро проскочил в зал и всё.

– Ты просто спроси меня и я тебе расскажу.

– Что именно? – уточнил Паркер. У окна засмеялись и он невольно посмотрел в ту сторону, встретившись взглядом с одним из мужчин.

– А-а! Испугался! – пьяно покачал головой Дженкинс и погрозил пальцем. Его наконец-то взяло.

– Мне нужно домой, кое какие дела доделать…

– Брось, я по глазам твоим вижу, что тебе интересно. И стремно одновременно. Ладно, расскажу. Этот Генрих очень ревнивый и это не удивительно, ведь эта его Эрна, постоянно ввязывается в какие-то приключения со всякими там спортсменами, актерами, звездными блоггерами. И не всем им Генрих может переломать конечности, чтобы потом самому не получить ответку. Слишком крутоватая публика, врубаешься?

– Пока не очень.

– Просто тебе нужно выпить. Хочешь мои полбаллона?

– Я такое не пью.

– А какое?

– «Брен», – ответил Паркер, чтобы только этот Дженкинс отвязался.

Двести монет за порцию – надежный аргумент, но оказалось, что не в этот раз.

– Ну что же, угощать, так угощать. Эй, вы там… Как вас там?! Обслуга! У вас «брен» имеется?

На мгновение все разговоры в кафе стихли и даже тележки-официанты замедлили свой бег. Но затем квадрат заказов на столе осветился розовым – значит заказ был принят.

– Знаешь, за хорошо поговорить, я согласен и раскошелиться, – пояснил Дженкинс и ослабил узел галстука.

Паркер покосился на приставку парализатора, торчащую рядом с камерой наблюдения. И вспомнил, как стал свидетелем неисправности, сначала дорожного регулировщика на перекрестке, а потом рекламного щита. Кто знает, что на уме у этих железок?

Появилась тележка с заветным «бреном» и Дженкинс твердой рукой поставил прозрачный баллон перед Паркером.

Тот поднял удивленные глаза на своего клиента, который в свою очередь, расплылся в довольной улыбке. В баллоне была двойная доза «брена» на четыре сотни лейнов.

– Да-да, парень, теперь ты просто обязан все это выпить.

Паркер кивнул и вытянул мундштук. Жидкость в баллоне качнулась и заиграла тысячами бриллиантовых искр.

– Давай, накатывай! – донеслось со стороны столика у окна. В таких местах заказ «брена» был редкостью и теперь все посетители «Ванды» смотрели на Паркера, ожидая увидеть, как он будет пить дорогущий напиток и какова будет его реакция.

Паркер коснулся губами штуцера и почувствовал, как те слегка онемели – так срабатывал специальный изолятор, предохраняющий лицевые мышцы от спазмов.

«Давай, Джонни, на тебя смотрят,»-подбодрил он себя и осторожно потянул напиток.

Напор оказалась неожиданно большим и пришлось судорожно сделать пару глотков. Паркер даже не понял, почувствовал ли он какой-то вкус или просветление сознания. Как будто теплой воды выпил. Только и всего. Но с некоторым опозданием до него дошло, что вокруг раздаются какие-то крики и аплодисменты. А потом и смех Дженкинса.