Испытание огнем

– Я… Я не могу так… Я не смогу здесь… Моей маме обещали, что обо мне позаботятся. Мне казалось, что страшней учебки уже ничего не будет, а тут – змеи!

Джим с Тони переглянулись. Это был не просто страх, а какое-то помешательство. Требовалось срочно найти выход, иначе молодой солдат мог окончательно свихнуться и попасть в дурку.

– К чему эти сопли, парень? Мы научим тебя паре фокусов, с которыми тебе не будут страшны никакие змеи. Правда, Тони?

– Правда, Джим.

– Какие фо… кусы? – Гольдберг всхлипнул.

– Нужно просто напугать змею, как это делает разведчик Краузе.

– Как же он их пу… гает, сэр?

– Он откусывает им головы.

– Головы?.. Откусывает?.. – на лице Гольберга проступила страдальческая гримаса. – Как же это возможно? Вы не шутите?

– Да он тебе завтра сам все и покажет, – пообещал за друга Тони. – Правда, Джим? Покажешь ведь?

«Вот гад», – подумал Джим, а вслух сказал:

– Конечно, дружище, почему не показать.

Гольдберга подняли с пола и прислонили к столу, он начал понемногу приходить в себя.

– Тебя кто в армию-то запихнул? – сочувственно глядя на новичка, спросил Джим.

– Дедушка сказал маме, что я нюня… Что мне не помешало бы пожить настоящей мужской жизнью, это поможет мне сформироваться как личности…

– И ты по собственной воле сразу подмахнул контракт?

– Нет, мне предлагали двухлетний в полицейской части на Бонзене, но я решил сделать дедушке с мамой приятное и выбрал пятилетний контракт – чтобы сформироваться покрепче. Мне говорили, что будет трудно, но я представлял себе это иначе… Как вы думаете, я могу отказаться от всего этого, а?

Гольдберг переводил полный надежды взгляд с Джима на Тони и обратно, а они отводили глаза. Когда-то и им хотелось бежать от этого кошмара, однако потом службы затянула, стало даже интересно, да и люди во взводе были – друг за друга горой.

– Ты не спеши с выводами, боец, – начал успокаивать его Тони. – Мы все через это прошли, до слез было обидно, что попали на эту базу, но потом понравилось.

– Так уж и понравилось? – недоверчиво спросил Блохин, молчавший все это время.

– Представь себе, научились стрелять, бросать гранаты с отскоком от дерева.

– Это как? – сразу заинтересовался Блохин, Гольдберг тоже навострил ушки.

– О! Это особое искусство, из подствольника так не выстрелишь. Если противник прячется за деревом и считает, что все в порядке, ты бросаешь гранату так, чтобы она отскочила от соседнего дерева прямо мерзавцу под ноги.

– Да неужели такое возможно? – не поверил Гольдберг.

– А вот я тебе это сам завтра покажу! – легко согласился Джим. Бросать гранаты было куда проще, чем откусывать змеям головы.

– И часто вы этот прием применяете, сэр? – спросил Блохин.

– Не очень, однако в «отбое» это может здорово пригодиться.

– А что такое «отбой»?

– «Отбоем» называется боевая операция по вызволению окруженных разведчиков.

– И часто случаются «отбои», сэр?

– Раньше случались, но теперь здесь тихо, – ответил Джим, а про себя подумал: «Надолго ли?»

18

Занятие прервал сержант Рихман, появившись в арсенальной. Он проверил, как почищены автоматы Джима и Тони, а затем сообщил, что их ждет капитан Саскел.

Поднявшись на второй этаж, приятели были вынуждены подождать у двери – капитан говорил с кем-то по телефону.

– Заходите! – крикнул он через минуту.

Джим и Тони вошли, следом за ними появился сержант Рихман.

– Рассаживайтесь, господа разведчики, – милостиво разрешил Саскел. Сам он занял место за письменным столом и с минуту смотрел в узкое, закрытое бронированными жалюзи окно. – Есть хорошая новость, – сказал он наконец. – Базу за Селиманом начали восстанавливать.

– Это неплохо, – кивнул Рихман. До штурма Двадцать Четвертой базы за Селиманом располагалась авиабаза «Мальбрук», на которой базировались штурмовики. Иногда они здорово помогали пехотинцам из Двадцать Четвертой, но авиабазу вместе с техникой сожгли мятежники, сумевшие под покровом густых лесов развернуть взлетные площадки для миниатюрных штурмовиков с вертикальным взлетом. Расправившись с воздушной поддержкой, мятежники двинули силы на Двадцать Четвертую базу.

– И много у них теперь машин, сэр? – поинтересовался Тони.

– Пока только два «Дакара».

– «Дакары?» – переспросил Рихман. – Это же большие штуки, если я не ошибаюсь.

– Не ошибаешься, «Дакар» – фронтовой бомбардировщик.

– Но что он здесь будет делать? Швырять бомбы в десять килотонн?

– На языке штабистов это называется «адекватная реакция на усложнение обстановки».

– Я так понимаю, сэр, будет и плохая новость?

– Не то чтобы плохая, но и не хорошая. Разговорился один из пленных – спасибо Симмонсу. – Капитан посмотрел на Джима. – Твой метод сработал – разагитированные партизаны подействовали на этих двоих, как асфальтовый каток на лягушек. Бедолаги просятся обратно на гауптвахту. Заговоривший пленный сообщил, что их было семеро и они переносили оружие с территории самоопределения. Бывший лагерь команданте Ферро благополучно действует, но в нем мало профессионалов, в основном фанатичные придурки вроде этих двоих. Они там вроде курсантов, а руководят ими то ли пятеро, то ли семеро инструкторов из тех, кто уцелел на базах других команданте. Пока ни о каких широкомасштабных действиях речь не идет, только разведка и, как в случае с нашими пленными, доставка оружия и закладка тайников.

– А кто же этот урод, что убил Банни?

– Ну а это отдельная история. Пленные о нем знают и называют его суперинструктором. Они говорят, что он их прикрывал, но не мог помочь, когда нападали насекомые и змеи.

– А сам он справлялся со змеями?

– По всей видимости, да. Либо у него иммунитет, либо пользовался своей быстрой реакцией.