Ноль часов по московскому времени. Новелла III

– Вот именно как вы сказали. Останавливался, но потом снова пил. Перед тем позавчерашним днем пил еще дня три.

– Стенокардия?

– Была.

– Алла Андреевна, но из всего вытекает, что это естественная смерть.

– Если бы из сейфа не пропали деньги. Есть и еще кое-что.

– Подробней, пожалуйста.

– Вчера мне автогеном вскрыли сейф…

Ее приостановил мой громкий выдох:

– Алла Андреевна, по закону вы наследуете лишь через полгода. Сейф мог быть вскрыт лишь с работниками милиции при понятых и под опись содержимого.

Сказанное, однако, не произвело ни малейшего впечатления.

Женщина пренебрежительно дернула головой:

– Ну что теперь делать, вскрыла и вскрыла.

Ладно, пусть Моков с этим казусом разбирается.

– К тому же, там были ценные вещи сына.

– Они тоже исчезли?

– Исчез очень красивый портсигар Фаберже, – ответил уже Владимир, – золото с посеребрением и изумрудом по центру.

Лешка не удержался:

– А зачем серебрить золото?

– О, это великая фантазия Фаберже, и в его исполнении получается нечто необыкновенно красивое.

Судя по физиономии, такой ответ моего помощника не удовлетворил и про себя он решил, что это глупая богатая блажь.

Я снова включился:

– А деньги, Алла Андреевна, сколько там было?

– Когда вскрыли, разумеется, ничего, только кое-какая документация. А должно было быть два миллиона долларов.

– Вот тут я опять прошу поточнее. Ваш муж держал в сейфе два миллиона долларов?

– Надо объяснить кое-что, только вы меня не перебивайте.

Она чуть опустила голову, сосредотачиваясь… тонкие привлекательные черты, но жестковатые.

– Муж позавчера продал одну из двух своих фирм. Вернее так: ООО, где семьдесят процентов принадлежали ему и тридцать партнеру, – в меня вдруг уперлись ее с большими зрачками глаза – неприятный испытующий взгляд: – Я на днях встречусь с Николаем… с информацией поэтому, которую сейчас сообщу, прошу обращаться осторожно.

Ого! Просто угроза, а под «Николаем», естественно, подразумевается Моков.

Я ответил, с дружелюбной улыбкой:

– Мы всегда осторожны на предварительном этапе следствия.

Слова понравились.

И еще чуть подумав, она продолжила говорить:

– Муж владел двумя фирмами – риэлтерской и по рекламе. Обе успешные. Риэлтерская состояла еще долевым участником в строительстве двух жилых домов. Реклама, вы знаете, активно сейчас развивается, и он решил сосредоточиться на ней, а вот ту продать. Но обе стороны были заинтересованы минимизировать стоимость покупки-продажи по официальному договору. Два миллиона стали доплатой к формально указанной в договоре сумме.

Такое сообщение не сделалось новостью, теневой наличный расчет вообще преобладал – никто не хотел ничего показывать при сумасшедших гайдаровских налогах и полной неясности, что они там еще придумают.

Женщина, однако, сочла нужным дать пояснение:

– А покупатель – родственник одного из крупных чиновников Ельцина… вы понимаете.

Я кивнул с выражением, что вполне понимаю. Публика эта тащила уже очень по-крупному. Верховный Совет (тогда еще не Дума) – первый и самый честный из всех составов парламента – скоро начнет бить во все колокола и будет расстрелян уже через девять месяцев.

Она неожиданно обратилась к сыну:

– Ты опять забываешь пить витамины!

– Я как раз собирался…

Он тут же, поспешно сунув руку в нагрудный карман, извлек небольшую коробочку.

Его мать вернулась к нашему разговору.

– Муж позавчера провел сделку, он позвонил мне сюда около шести и сообщил, что всё состоялось, что всё в порядке.

– А не мог он положить деньги на работе, в тамошний сейф?

– Не мог. В обеих фирмах служебные сейфы с доступом главного бухгалтера и, возможно, кого-то еще. В любом случае он никогда там ничего особо ценного не хранил.

И подняла руку ладонью ко мне, чтобы я не мешал.

– Здесь находился кто-то еще. Первое – на столе было явно больше закуски, чем это требуется одному. Прежде всего я обратила внимание на блюдо с огурцами и помидорами. Он не любил овощные салаты, резал овощи просто кусками. Так вот, овощей было заметно больше, чем нужно ему одному. И с другими закусками заметила – перебор. Дальше, стопочка для водки стояла в серванте совершенно не на своем месте. В нашем доме всё имеет свое место, предметы не ставятся куда попало. Как, скажите, одна стопка, из числа прочих, переместилась вдруг куда-то к бокалам. И в этом же роде: я обнаруживаю вилку в секции для чайных ложек. И даже не в соседней секции, а через. Кто-то, вымыв, бросил ее туда второпях.

Она замолчала, и вроде как, я получил право голоса.

– Напрашивается вывод, что ваш муж отмечал с кем-то удачную сделку. Тогда подозрение падает на его компаньона – кто он такой?

– Георгий?.. Не знаю… Мог быть и юрист, оформлявший сделку, – он занимался правовым обеспечением обеих фирм мужа. Главбух состоял с мужем в приятельских отношениях, еще с молодых лет – они вместе учились в финансово-статистическом институте. Георгия, да, тоже нельзя исключать. Все они, можно сказать, одна компания.