Печать Демона. Вестница

Майкл стремительно вошёл в палату, захлопнул за собой дверь и пробежал к моей кровати. Я ожидала, что так же порывисто он меня обнимет, но нет, любимый бережно обхватил мои плечи руками. Макушки коснулся его тяжёлый вздох.

– Что случилось?

– Боумен и Николсон случились, – хмыкнула я сердито.

Тело Майкла закаменело. Он чуть отстранился, чтобы заглянуть в мои глаза.

– Они…

Задать вопрос он не успел, потому что в палату ворвались новые посетители. Мой отец, Уитхем, Найтвилл, Вайат и несколько стражей синего статуса. Охрана командующих осталась в коридоре, видимо, боялись не поместиться в не самом просторном помещении.

– Майкл, прости, идёт конфиденциальное расследование, – объяснил мой отец, и меня невероятно обрадовало, что он относился к моему будущему жениху так тепло.

– Я буду в коридоре, – Майкл с огромной неохотой выпустил меня из объятий, после чего покинул палату.

Я осталась наедине с кучей наделённых властью мужчин.

И с макияжем из кровоподтёков, – посетовала Лилит.

– Твоё спецоборудование нашлось, – Уитхем прошёл к кровати и передал мне мою сумку.

– А девушка? Она действительно человек?

– Девушку тоже нашли. Нам бы хотелось услышать твою версию произошедшего, – Найтвилл подхватил стул и опустился на него в ожидании рассказа.

Хотя это, скорее, был допрос. По крайней мере, запись включили. Мне пришлось поведать историю сегодняшнего столкновения с командующими во всех подробностях, а потом несколько раз возвращаться к началу и середине. Меня старательно пытались поймать на вранье, но я умалчивала только о том, что барьер не заблокировал мой резерв, об остальном отвечала честно. Это ведь действительно была ловушка. Да, я спровоцировала неудачной тренировкой разозлённых командующих, но решение принимали они. Они захотели меня убрать и просчитались только в одном: не могли представить, насколько огромны мои силы. Мне и самой до сих пор сложно переварить то, что со мной происходит.

– Я под арестом? – уточнила, когда командующие объявили о завершении допроса.

– Нет, – поморщился Вайат. – Надо избежать шумихи.

– И нельзя бросать тень на спасительницу Лэнг, даже если она лично придушила пару командующих, – усмехнулся Найтвилл, направляясь на выход.

– Не обращай внимания, никто тебя не подозревает, – отец положил ладонь на мою макушку. – Скорее выздоравливай.

– Может, отправлюсь к себе на ночь, если Джесси отпустит, – я тепло улыбнулась папе.

Ему пришлось сегодня понервничать по моей вине. Но вот такая у него проблемная дочь с кучей врагов за спиной.

Как только палата опустела, внутрь вошёл Майкл.

– Всё нормально? – напряжённо уточнил он, проходя к кровати.

– Я не арестована, мне не выдвинули обвинений, – успокоила его я.

Он присел рядом со мной, и я с радостью окунулась в тепло его объятий. Стало так спокойно. Самое сложное позади, теперь можно расслабиться.

Мне удалось уговорить Джесси отпустить меня на ночь, так что вечером мы с Майклом покинули госпиталь и отправились в его квартиру. По дороге молчали, успели многое обсудить в палате, пока лежали на кровати в обнимку. Естественно, я рассказала и ему о том, что случилось, но официальную версию, ведь в палате есть камеры.

Как только оказалась в квартире, напряжение совсем отпустило. Я в полной мере осознала, что вышла из этой истории победительницей. Но удовлетворения не было, лишь понимание необходимости этого шага. Теперь враги осознают серьёзность моих намерений.

– Натали, – отчуждённым тоном обратился ко мне Майкл, запирая за нами входную дверь.

– Да? – я обернулась к нему, не понимая изменений в его настроении.

– Если это… ты… не рассказывай мне, – попросил он, прочистив горло.

Сердце громко ударилось о грудную клетку. Душой овладело замешательство. Майкл в отличие от командующих знал о размере моего резерва, потому понимал, что услышал не полную версию сегодняшних событий. И предпочитал принять, закрыть глаза.

– Люблю тебя, – произнесла я сипло.

– И я тебя, – приблизившись, он положил ладонь на мой затылок и притянул меня к своей груди.

Майкл принимал меня такой, какая я есть. Разве это не счастье?

***

Как я и прогнозировала, расследование смерти командующих Боумена и Николсона быстро прекратили. Всё было очевидным. Они попытались убрать печатницу, которая слишком явно выступала против них, но не рассчитали свои силы. Слухи ходили разные, и если среди обычных стражей ругались на руководство, которое готово убить героиню штаб-квартиры ради сохранения места, то командующие, напротив, гадали, не случилась ли тщательно подстроенная подстава. Потому больше никто не рисковал громко выступать на заседаниях. Меня не трогали, не дёргали на задания. Так что я и дальше приходила в себя, стараясь отвлечься на Майкла, Кейт и кулинарные шедевры.

Последнее выходило хуже всего. Мои бойцовские навыки намного превосходили кухонные, но мне действительно пока нравилось готовить. Как оказалось, это прекрасно прочищает мозг. Кейт сильно преуменьшила масштаб беды. Мне, Кире и иногда Майклу приходилось заниматься с ней практически каждый день. Мой чемпион тоже приходил в норму, постепенно справлялся с чувством вины. Мне казалось, что именно спасение жизни новой печатницы помогло ему смириться, как-то оправдаться перед собой за убийство невинного. Ему было сложно, но я могла только поддержать своего мужчину. Мне уже пришлось проходить через подобное. Потому я знала, что время лечит любые раны и шлифует песком забвения застарелые шрамы.

Когда-то мне было сложно убить напавшего на меня демона. Теперь я осознанно и демонстративно убрала с пути врагов, хотя скорее мешающие элементы, как делала это в роли Клио или Кри. Жизнь в Эдеме позади, на мне нет маски, которая может принять мои грехи, но она мне больше не нужна. Иногда я задавалась вопросом, когда убийства стали обыденностью, когда мне удалось привыкнуть. Но ответа не находилось, он и не был нужен. Однажды Крис перестал себя оправдывать, вот и я пришла к этому моменту.

А время неслось вперёд. Завершились последние жаркие летние деньки, пришла прохлада осени. Учёба в академии окончательно вошла в свою колею, что иногда доводило Кейт до высшей степени отчаяния. По крайней мере, по её словам. Наступила золотая пора увядания перед зимней спячкой. Моя же жизнь подобралась к очередному рубежу. Командующие постепенно смирились с возможностью дать мне красный статус. Дело оставалось за малым: за голосованием. Но с этим делом не спешили в свете прошедших похорон, траура и созданной скандальной ситуации. Поступок Боумена и Николсона вызывал слишком большой протест среди простых стражей, командующие опасались открытых выступлений или демонстраций. Потому погибших проводили тихо, вместо того, чтобы с почётом попрощаться как с героями.

Но затишье не может продолжаться вечно. В один из дней меня вызвал к себе Уитхем. Куратор мог обрадовать чем угодно, потому я даже не бралась гадать о причине приглашения. Поболтала немного с Виктором у стола регистрации, послушала новые слухи, порадовалась установлению относительного спокойствия в штаб-квартире и поднялась на двадцатый этаж. Уитхем ожидал меня в одиночестве. Вымотанный на вид, как всегда, он что-то сосредоточенно печатал на ноутбуке, пока я не вплыла в его кабинет.

– Я снова подниму на заседании вопрос о вашем принудительном отпуске, если вы не выспитесь в ближайшие два часа, – пригрозила я ему, проходя к стоящему напротив письменного стола креслу.

– Тогда я введу запрет для тебя на облегающие брюки, – прищурился он хитро. – Ходи в мини на зависть всем.

– Не думаю, что командующие будут завидовать стройности моих ног. Или я чего-то не знаю?

– Смотря про кого, – в тёмно-карих глазах зажглись задорные искры, но тут же погасли. – Ориентировка на задание.

Он придвинул ко мне по столешнице папку, пересечённую синей лентой.

– Полевая разведка? – ужаснулась я, когда прочитала оглавление титульного листа. – За что вы так со мной?

– Не переигрывай, – закатил он глаза. – Всё сложнее.

Он поморщился, помассировав шею, и выпрямился в кресле, словно почувствовал себя неуютно.

– И в чём сложность? – поторопила я его.

– Задание… персональное. Думаю, последнее для тебя в синем статусе. Уже неделю в зоне искажений пропадают разведкоманды. Мы подозреваем диверсионную группу. В зоне интереса замечена энергия Эшфорда.

– Подозреваете, команды убирают по его приказу?