Печать тьмы

Грей прикрыл глаза, пытаясь вспомнить, что же с ним произошло. В его памяти прекрасно сохранилось всё, что случилось с ним, всё до того момента, когда на галере начало твориться что-то неладное. Он точно видел, как этот проклятый маг что-то почувствовал и стал совершать свою волшбу, как с неба начали спускаться какие-то монстры, как сотрясся, распадаясь на части, корабль и всё. От попыток собрать воедино картину произошедшего у него начала жутко болеть голова, и он откинулся на подушку, набитую, судя по всему, соломой.

– Я могу попить? – практически простонал парень, пытаясь справиться с приступом.

– Конечно, сейчас всё будет. Отдыхай, сынок, ничего, как окрепнешь, так и расскажешь всё, что помнишь, – тем же мягким увещевающим голосом произнес старик, вставая с края кровати.

В дверь постучали. Не дожидаясь ответа, в комнату вошел такой же немолодой мужчина с подносом в руках, на нем стояла глиняная миска с каким-то варевом. «Каша», – догадался Грей по знакомому запаху, наполнившему комнату. Кроме каши, на подносе находилась кружка с каким-то питьем, а еще деревянная ложка и большой кусок самого настоящего хлеба. У молодого воина от аромата довольно простой, в общем-то, пищи, разносолами маги себя побаловать могли редко, очень громко заурчало в животе, а в пустой комнате этот звук показался особенно шумным. Улыбнувшись, Ирнус жестом попросил товарища поставить поднос на край кровати.

– Я вижу, твой желудок истосковался по еде, кушай, набирайся сил, – уходя, сказал старик. – Я тебя смущать не буду, советую поспать, сон – лучшее лекарство. А я приду к тебе завтра, проверю твое самочувствие. Если возникнет потребность, за дверью стоит ведро, но далеко от комнаты тебе лучше не отходить, по крайней мере, пока ты твердо не встанешь на ноги.

Простая, но сытная еда, эликсиры и отвары из целебных трав быстро возвращали силы идущему на поправку Грею. Через пару дней он уже окреп настолько, что мог сам, без помощи приставленного к нему человека, передвигаться, хоть и с тростью и только до уборной, обнаружившейся неподалеку, и обратно, но и это было хорошо. Еще через неделю вполне уверенными шагами молодой человек начал обходить залы древнего замка, старый маг Ирнус с большим удовольствием проводил для него экскурсии по многочисленным лабораториям и другим помещениям, куда можно было входить чужаку. Особенное внимание пожилой чародей уделял своей лаборатории, где он с детской непосредственностью рассказывал чудом выжившему парню про собственные достижения в области алхимии и трансмутации магических, и не только, элементов. Старик сам часто признавал, что как волшебник он не очень, но ему нет равных в алхимии и зельеварении. Ирнус потратил большую часть жизни, изучая и доводя до совершенства свое мастерство, добился весомых результатов, но, постарев и устав от людей, решил переселиться именно сюда. Магистр алхимии охотно делился несложными секретами многих полезных, особенно в дальних походах, смесей, а также рецептами различных мазей и лекарств, которые могут помочь в трудную минуту. Однажды молодой человек спросил у мастера, почему он так добр к нему и опекает, хотя остальные обитатели цитадели старались его не замечать.

– Прости, Грей, что бываю иногда излишне навязчив, – ответил тогда старик, весь вмиг поникнув, – просто ты очень похож на моего сына. Практически тот же голос, те же глаза. А когда ты рассказал нам про то, как и что с тобой произошло, я увидел, что и судьба у вас похожая. Не углядел я, старый дурак, так и сгинул он в море бесследно.

– Я был бы рад иметь такого любящего и заботливого отца, как вы, – сказал, обняв расчувствовавшегося алхимика, парень.

– Ой, чего это мы тут разнюнились, – смахивая слезы рукавом, быстро проговорил чародей. – Пойдем, лучше я тебе покажу, как сделать противоядие от укуса ядовитых змей, универсальное, так сказать. И ингредиенты найти для него легко, и сам рецепт несложный, – явно меняя тему и уходя от тягостного разговора, предложил Ирнус.

Прошла еще неделя, Грей окончательно окреп и набрался сил. Неприятные воспоминания подернулись дымкой, отдалились, однако все равно никуда не делись. Днем он, как умел, помогал по хозяйству, а вечерами, взяв в местной кладовой пару недлинных мечей, упражнялся с ними до захода солнца. С каждым днем движения его становились все более быстрыми и отточенными, возвращая телу былую подвижность, искусное владение мечом не терпело отсутствия практики и регулярных тренировок.

Чуть позже чудом выжившему парню удалось узнать, куда именно занесла его судьба. Остров Падшего Дракона находился в северной части Огненного архипелага, пожалуй, самой восточной части изведанных земель. Если и существовали что-то дальше на востоке, то туда еще не донесли суровые ветра отважных мореходов, или же они не смогли вернуться и рассказать о том, что им удалось увидеть. Для того, чтобы вернуться домой, Грею необходимо было преодолеть бесчисленные мили не самого спокойного и безопасного моря, а дальше уже можно было попасть и на сам гигантский материк – Андилар. Но и тогда пришлось бы изрядно потрудиться, ведь родной город Гелондор находился далеко на западе, практически в самом центре континента. Проще всего, конечно, было бы добраться туда по воде, но только мало найдется мореходов, которые отважились бы на подобное путешествие, ведь на него ушли бы долгие месяцы, а выгода от подобного рейда оказалась бы весьма сомнительной.

Однажды, после череды выматывающих танцев с клинком, Кин-тоор сидел, скрестив ноги, и предавался глубокой восстановительной медитации. Погода выдалась на редкость хорошая, на небе не наблюдалось ни облачка, а свет от луны освещал все вокруг своим холодным, но в тоже время мягким сиянием. Как же это приятно, посидеть после изнурительной тренировки, послушать свое тело, успокоить мысли. Находясь на галере, прикованным к общей цепи, он не имел такой возможности, не мог проникать в свое сознание, не мог успокоить ноющую боль в теле от многочисленных ударов плети и бесконечных однообразных движений, а сейчас, сейчас он наслаждался тем, что снова может делать то, что ему хочется. И главное, что он был свободен, и никто на свете не сможет его, победителя турнира, опять посадить за весло, по крайней мере, теперь он сделает все, чтобы этого не случилось.

Мысли текли ровной рекой, когда вдруг до края сознания донесся едва заметный шорох. Открыв глаза и присмотревшись, Грей увидел, как кто-то крадется вдоль стены, что вела к маленькой, почти незаметной калитке в башню, при этом неизвестный явно прятался в тени и делал все, чтобы его не заметили. Это было очень странно, ибо обычно в это время работники, впрочем, как и сами пожилые мастера магии, если только они не занимались астрономическими наблюдениями, все уже ложились спать. Предчувствие чего-то нехорошего заставило парня осторожно подняться на ноги, и спустя несколько мгновений он уже крался вдоль той же самой стены за подозрительным человеком. Держась на безопасном расстоянии, парень увидел, как неизвестный мужчина, открыв дверцу, скрылся за ней. Приблизившись и подождав немного, юноша прислушался и осторожно потянул дверь на себя. Она открылась на удивление бесшумно. Неслышной тенью юркнув следом, молодой человек смог определить, что некто спускается все ниже и ниже в подземелье. Стараясь не издавать ни малейшего шороха, юноша двинулся следом и через некоторое время смог сориентироваться, где он находится. Лестница привела к коридору, пройдя по которому, он попал туда, где ему побывать так и не довелось, комната для занятий чародейством.

Дойдя до входа в главный заклинательный покой и убедившись в полном отсутствии кого-либо в этом коридоре, ночной гость снял со стены вставленный в кольцо факел и поджег его, несколько раз чиркнув огнивом. Когда огонь все-таки вспыхнул, Грей, притаившийся во тьме за поворотом коридора, в неровном свете увидел, за кем он следит. Это был один из дворовых, Нилос, неразговорчивый и крепкий молодой мужчина. Работящий парень частенько попадался ему на глаза, именно он во время болезни приносил юноше еду и воду, а поначалу даже относил на руках по нужде, пока Грей не смог самостоятельно вставать с постели. Тогда, в самый первый день после пробуждения, он так и не смог добраться до ведра и вынужден был терпеть из последних сил, пока его не навестят вновь.

«Что ему тут нужно? – подумал парень. – Тем более там, на мага он ни разу не похож».

Дворовой заозирался, вынудив наблюдателя спрятаться, а затем Грей вновь услышал шаги, он отсчитал двенадцать, и вслед за ними легкий скрип открываемой, а затем закрываемой двери, отгородившей Нилоса от оставшегося незамеченным преследователя. Юноша, выждав несколько ударов сердца, неслышно подкрался к двери, ведущую в усыпальницу старых хозяев замка, сюда его тоже не пустили, когда Ирнус показывал помещения. Он, приложив ухо к замочной скважине, прислушался и услышал неразборчивое бормотание человека, но разобрать ничего не смог. Затем в щель из-под двери ударило ярко-зеленое свечение, а еще через мгновение послышалась вполне отчетливая речь. Это явно был разговор двух людей. Один голос совершенно точно принадлежал Нилосу, а вот второго собеседника Грей не узнавал.

– Да, господин, он жив, – доложил покорным тоном работник. – Они не могут объяснить, как это произошло, или не хотят. По крайней мере, мне не удалось этого узнать.

– Это не твоя забота, занимайся тем, чем обычно занимаешься, а за ответами я пришлю другого. Он скоро появится, – проговорил незнакомый голос, – ему они всё расскажут, даже если и не захотят. Продолжай следить!

– Будет исполнено, господин.

– Слава Великой Тени, – проговорил Нилос.

– Во имя Мрака, – ответил голос, а спустя мгновение магический свет в комнате погас.

Когда свечение из-под двери пропало, Грей так же неслышно, как и спускался, побежал обратно, надеясь, что успеет скрыться раньше, чем его обнаружат. Возвращаться той же дорогой он посчитал не самой лучшей идеей, тем более юноша смог уже достаточно хорошо изучить строение цитадели и, заметив знакомый отворот коридора, юркнул туда. Пробежав мимо верхней библиотеки, он, не теряя ни минуты, направился в покои старого алхимика Ирнуса, сердцем чувствуя угрозу и решив, не дожидаясь утра, все рассказать единственному человеку, которому он доверял, и который относился к нему практически как к родному сыну.

Время было уже далеко за полночь и, как это и предполагал парень, старик мирно посапывал, лежа на своей огромной кровати. Сначала Ирнус хотел было прогнать юного наглеца, так беспардонно выдернувшего его из сладкого сна, но, выслушав торопливый и взволнованный рассказ Грея, моментально переменился в лице. Вскочив на ноги, он, накинув лишь халат, подошел к своему столу и начал рыться в ящиках, извлекая из них различные предметы.

– Все очень серьезно, сынок, тебе нужно срочно отсюда уходить, – сказал нервным голосом старик, – с теневиками шутки плохи.

– Объясните, в чем дело, мастер Ирнус? – потребовал юноша. – Насколько я понимаю, это про меня говорил этот Нилос? И кто такая эта Тень? Почему вы так разволновались? Давайте его просто схватим, я и сам могу это сделать, и все, как следует, у него выясним.

– Пойми, нет времени ничего объяснять, скажу лишь, что мы, я имею в виду мастеров сей цитадели, и вправду не можем объяснить, почему ты жив. Ведь по всем законам магии тебя не должно сейчас быть здесь. А теневики – это такой очень древний и могущественный орден, живущий по своим, лишь одним им ведомым законам. И ты им для чего-то понадобился. Поверь, от них нужно держаться как можно дальше, ведь те, на кого они обращали свой взор…, словом, о них больше ничего не слышали. А про то, что Нилос шпионит, я расскажу, кому следует, – как мог быстро, начал объяснять старый алхимик, однако понять ход его сбивчивых мыслей оказалось непросто.

– Если всё так, то я тогда встречу этого гостя от Тени, я достаточно восстановился, чтобы справиться с кем угодно в честном бою, – попытался вставить свое слово излишне самоуверенный парень, горделиво подняв голову, но Ирнус резко его перебил.

– Не сомневаюсь в этом, мой мальчик, только вот как раз о честной схватке-то думать и не приходится, когда говоришь про воинов Тени. Они искусны во владении любым видом оружия, а также сведущи в чародействе, причем как в стихийных направлениях, так и в запрещенных заклятиях высшей некромантии. Так про них говорят, и я склонен этому верить. Не думаю, что кто-то в нашем замке сможет остановить его, если он придет за тобой, – продолжая рыться в своих вещах, торопливо пояснил старик, – да и не захотят связываться. Мантолла тебя еще и сам спеленает, чтобы передать. Так что не спорь и выполняй то, что говорю.

– Но что мне теперь делать? Живым я ему не дамся, не позволю, чтоб меня опять пленили! Буду сражаться до последнего вздоха…

– Знаю, Грей, но тебе и не придется. Времени еще немного есть, так что мы попробуем тебя спрятать. Вот, держи этот свиток, – сказал Ирнус, протягивая свернутый пергамент, скрепленный сургучом с печатью настоятеля цитадели, – возьмешь перед восходом лошадь на конюшне, не прямо сейчас, а как соберешься, и скачи на причал, к утру ты должен быть уже там. Предъявишь это письмо любому капитану, и он бесплатно, а главное, без лишних вопросов, переправит тебя на материк. Здесь немного монет, больше у меня нет, не было в них нужды особой, но на какое-то время тебе должно этого хватить, – протянул пожилой маг следом за свитком небольшой кожаный кошель.

– Но как же я уйду? – взмолился Грей. – Что будет с вами, когда этот человек от Тени придет? Кто вас защитит?

– Не переживай и не волнуйся об этом, – положив руку на плечо юноши, сказал старик, – скажем ему, что ты сбежал, как окреп, а куда, никто того и не ведает. Я же и вправду знать этого не буду. Он и уйдет восвояси, ведь здесь ему больше делать будет нечего. Ну, всё, сынок, тебе пора, до рассвета не так много времени, оружие не забудь, утром ты должен взойти на любой корабль. Не оглядывайся и смотри всегда только вперед! – обняв парня на прощание, с дрожью в голосе сказал старый алхимик.

Грей уже почти вышел в коридор, как Ирнус поспешно добавил:

– Если попадешь в земли хорнов, то знай, там, в портовом городе Морморан живет один мой старый знакомый, его Леграном зовут, найди его, если будет время или желание. Он очень искусен в…, ну, скажем так, в разных ритуалах с применением магических сущностей. Если кто и сможет помочь тебе разобраться в том, что же всё-таки с тобой произошло, так это он. Ну, и просто он может помочь тебе, если что. Скажи ему, что ты от меня, и передай привет, – не скрывая печали от предстоящей разлуки, сказал взволнованный алхимик.

Грей попрощался со стариком, посмотрел в его добрые глаза и направился в свою комнату. Вещей у него особо никаких не было, но теплый плащ, служивший ему одеялом, он на плечи накинул. Затем направился в кладовку, в которой хранился запас продуктов, и забросил в найденную тут же простую матерчатую сумку немного хлеба и сушеной рыбы, прихватил по дороге плохонький меч в обычных деревянных ножнах, с которым в последнее время тренировался, и поспешил в конюшню. Найдя упряжь, парень оседлал видавшего виды черного жеребца, которого велел взять Ирнус, и вывел из стойла. Коня надо было отпустить при входе в местное подобие порта, и он сам должен был найти дорогу назад. Ворота удалось открыть без особого труда, причем сделать это он смог достаточно тихо, никого при этом не разбудив. Больше всего в данный момент парень опасался, что его побег заметит тот самый Нилос и доложит своим покровителям, однако пронесло, и путь оказался свободен.

«Ну что ж, пора двигаться, – подумал Грей и легонько ударил пятками в бока коня, – мне предстоит неблизкий путь, путь домой!»

Глава 4

Марнок медленно попытался открыть неподъемные веки, не сразу, но у него это получилось. Сквозь муть кровавой пелены перед глазами он с трудом узнавал место, в котором находился. Собственное жилище, так редко навещаемое им, вернее сказать, лишь несколько его личных комнат в огромной крепости, почти полностью находившейся внутри монолитного тела прибрежной скалы. Колар Ас-Муэна – Обитель знаний, древняя кузница магических кадров Огненного архипелага и не только, чародеев, взращённых в этом месте, можно было встретить где угодно.

Взгляд немного прояснился, и удалось осмотреться. На столе дымилась горсть пепла, все, что осталось от магического анкера, на который и было ориентировано заклинание перемещения. Оно-таки подействовало, хотя для того, чтобы накопить на него силы, пришлось бы дотла сжечь не один десяток под завязку заполненных магических кристаллов, с таким трудом добываемых в неизвестных глубинах западных гор. Мало кто из магов мог себе их позволить, за стоимость одного камешка размером с ноготь мизинца можно было снарядить пару-тройку кораблей и забить их рабами, отборными рабами.

«Как же это у меня получилось? Каковы же были силы, стянутые в это заклятье? Страшно даже представить!» – подумал маг и попытался подняться с холодных каменных плит пола.

Все тело взвыло от резкой боли, и нежданно полностью вернулась память о происшедшем. Маг рукой попытался дотянуться и ощупать пострадавшую в схватке спину, ладонь погрузилась во что-то липкое, и Марнок понял, что она представляет собой одну сплошную рваную рану. Однако либо магия постаралась, либо счастливый случай, но тварь не повредила позвоночник, и кости, кажется, по крайней мере, большая их часть, остались целы, а порванные мышцы были проблемой очень даже решаемой. Хотя кто его знает, при такой ране он по идее должен сейчас верещать от боли, однако чувствовал себя в данный момент на удивление терпимо.

«Видимо, я как-то сумел купировать последствия», – отстраненно подумал привыкший всё анализировать профессиональный маг.

Мысли путались в голове, перепрыгивая с одной на другую, а попытка создать заклинание малого исцеления и направить его на себя окончилась обидной неудачей.

«Похоже, лучше не геройствовать и вызвать лекарей», – решил Сертин.

На острове жили и с успехом практиковали, вдобавок к преподавательской деятельности, несколько магов-целителей весьма неплохой квалификации и достаточное количество тех, кто был рангом попроще, однако все попытки прочитать заклинание, позволяющее подать им весть, не принесли никакого результата, что после неудачи с лечением было вполне ожидаемым. Поэтому пришлось кое-как, скрипя зубами и ежеминутно замирая, когда боль все-таки прокладывала к нему тропку, ползком добираться до двери. На выходе из длинного коридора всегда стояло двое стражей, на них раненый и рассчитывал. Увидев, как дверь мага, который ушел на галере в море несколько месяцев назад, медленно открывается, они не на шутку всполошились. Но выучка сработала и, подбежав к все-таки потерявшему сознание мэтру, отдавшему последние силы на путь к двери, они бережно приподняли и отнесли его обратно в комнату, аккуратно положив животом на небольшую, но крепкую кровать, не особо заботясь о том, что постельное белье может пострадать. Сразу же после этого один из воинов опрометью бросился за помощью, а еще через четверть часа в комнате уже стояли несколько авторитетных магов-целителей и оживленно спорили, устроив своеобразный консилиум.

– Это кто ж его так порвал, уважаемые коллеги, есть размышления по этому поводу? – произнес пожилой обрюзгший мужчина, с интересом рассматривающий края раны.

Лысина на его голове была покрыта неприятными серыми пигментными пятнами, несмотря на свой опыт и немалые способности, справиться с этим косметическим недугом ему так и не удалось.

– Не знаю, похоже, какое-то животное, явно видны следы когтей, – задумчиво предположил второй целитель. – Только вот как у него получилось это сделать? Ведь к боевому корабельному магу островов так просто не подобраться.

– Господа, время не терпит, приступим, а то у меня в лаборатории запущено несколько процессов, и не хотелось бы их оставлять без внимания, – слегка нетерпеливо предложил маленький человек в просторном одеянии, на которое был надет внушительных размеров пояс с множеством кармашков и хитрых пряжек, без мастера-алхимика тут явно было не справиться.

Целители не зря пользовались всеобщим уважением и признанием, их мастерство было весьма велико, ведь рано или поздно всем требовалась подобная неоценимая помощь. Сначала они удалили уже начавшую загнивать омертвевшую плоть, поливая края раны на спине каким-то сложносоставным алхимическим варевом и произнося монотонные речитативы заклинаний. Из зияющих в теле человека глубоких порезов начал идти белый дым, мертвая плоть растворялась и превращалась в студенистую массу, которая стала сама собой вылезать наружу, отделяясь от здоровых тканей, и силой заклятья стягиваться в небольшой шар, зависший в десяти пальцах над спиной пациента. Вслед за очищением пришел черед наращивания мышечных волокон, опять полились в открытые и обработанные раны какие-то алхимические зелья. Маг-целитель с пигментными пятнами на коже головы протянул руку над шаром из студенистой массы и влил в нее сверху какой-то ингредиент. Содержимое его, стянутое в круглую сферу, приобрело красноватый оттенок и, повинуясь словам заклинания, которые не переставали звучать в тишине комнаты, опустилось на спину лежащего без сознания Марнока. Как только преобразованная багровая субстанция заполнила собой пострадавшие участки, она начала медленно трансформироваться в мышечную ткань, плотно срастаясь с поврежденными местами и образуя с ними единое целое. Самое сложное было сделано и наконец настал черед кожи, один из целителей откупорил очередную бутыль, протянутую запасливым алхимиком, и плеснул немного бледно-розовой жидкости на спину, магический субстрат растекся по поверхности и через несколько минут превратился в тонкий слой самого настоящего эпидермиса. Пленка получилась розовой, почти как у младенца, и такой же нежной, ей предстояло еще самостоятельно несколько недель уплотняться естественным образом. На этом магическая хирургия была выполнена и оставалось только напитать тело пострадавшего собрата живительной энергией, дабы помочь ему побыстрее оправиться.