Бумеранг-2

– Надеюсь.

Она устроилась в кресле, закинув ногу на ногу. Смотрела куда-то над его головой с непроницаемым выражением на лице.

Полковник какое-то время рассматривал её колени под чёрным нейлоном, потом протянул руку и щёлкнул выключателем настольной лампы.

– Светло уже, – пояснил он.

Ольга молча кивнула.

– Позволите небольшое замечание? – спросил он.

Вместо ответа хозяина кабинета получил очередной беззвучный кивок и явно выраженное безразличие.

Гриша насупился. Ольга вела себя не то, чтобы уверенно, но достаточно нагло. Хотя ему стало ясно, что она прилагает все усилия, чтобы за наглостью скрыть тревогу и даже страх.

Полковник задумчиво поскрёб ногтем лоб, прежде чем произнести по поводу этого факта практически целую речь:

– Знаете, по мужской линии в моей семье все военные. Но форма для меня не карнавальный костюм. Однажды в детстве я надел парадный китель отца, а потом вышел во двор покрасоваться аксельбантами и золотыми погонами перед друзьями. За это меня выпороли офицерским ремнём, потому что нельзя просто так взять и надеть форму. Это не одежда – облачение. Это то, в чём люди отправляются на страшную работу – уничтожать себе подобных. И сами могут быть убиты.

Ольга с изумлённым выражением на лице выслушала эту тираду и язвительно заметила:

– А для меня форма – обуза. Ведь я солдат невидимого фронта. И вы, кстати, тоже. Верно?

– Само собой, – полковник напряг скулы. – Но я не родился солдатом. Как и вы, Ольга Викторовна. Та что, давайте перейдём непосредственно к нашему делу.

– Давайте, – легко согласилась она, а пальцы против воли пробежались по пуговицам рубашки, проверяя, всё ли на месте. Потом она раздражённо сорвала неуставной шарфик, скомкала и засунула в карман.

Пауза затягивалась, но полковник не торопился. Час назад у него состоялся весьма неприятный телефонный разговор, в котором генерал Горбацевич сказал, чтобы тот сделал всё возможное и осторожно убедил его дочь, что не в её интересах собственноручно передавать Хромому «чёрную метку». А если он правильно понял недосказанное – чтобы эта барышня не сделала именно то, что пообещала сначала лично Хромому, а потом и отцу. Конечно, Гриша был абсолютно убеждён, что причин для немедленной ликвидации этого человека у Ольги набралось более, чем достаточно, но сам он предпочёл бы не доверять этой девице ничего, кроме сортировки входящей корреспонденции, о чём бы на месте генерала прямо и сказал. Однако, приказ главы контрразведки, пусть и идиотский, всё равно остаётся приказом. Хотя… В этой давней истории, изобилующей странностями и неразрешимыми противоречиями, ставящими всех аналитиков в тупик, его почему-то интересовало совершенно другое: «Что произойдёт потом?!».

Наконец он решил, что время ходить вокруг да около закончилось. Перегнулся через стол и сообщил:

– По-моему, в вашем деле слишком много нестыковок. Чем глубже в него вникаю, тем больше оно кажется искусственно усложнённым.

Ольга прищурилась. У неё была абсолютно ясная цель, но она ни с кем не собиралась обсуждать причины, предшествовавшие сложившейся ситуации. Слепая вера в удачу обернулась разочарованием, после которого некоторое время вообще не хотелось жить. Это поганое чувство постоянно сидело внутри. Постоянно! И она сама подалась к полковнику ближе.

– А мне кажется, – язвительно сказала она, – что всё предельно просто.

– Это потому, что теперь в этом весь смысл вашей жизни?

– Интересно, как смерть Хромого изменит мою жизнь?

– Как – это уже не мне решать.

Ольге стало как-то не по себе. В мысли вмешался страх, причём совершенно непонятно откуда взявшийся. По сути, бояться у себя в стране было нечего, но она постоянно оглядывалась днём, а внезапно просыпаясь посреди ночи, лежала с распахнутыми глазами и прислушивалась к каждому неясному звуку… Хромой снился с поразительным постоянством – он стал символом её жизни.

Ольга сверкнула глазами:

– Хромой – цель! Цель, а не смысл. Понимаете, товарищ полковник?

Грише захотелось сказать, что сотрудник контрразведки с таким шальным взглядом гарантировано стоит одной ногой в могиле. Однако он сдержался и напомнил:

– Вы, безусловно, имеете полное право ставить перед собой любые цели. Можете даже запланировать свою свадьбу на Луне и выслать мне приглашение. Однако, не вам указывать, как мне отреагировать на подобную глупость. Доходчиво изъясняюсь, товарищ старший лейтенант?

– Не поняла… – протянула Ольга.

– Выбирать не вам, – пояснил Гриша ледяным тоном. – Потому что в этом кабинете всё решаю я. Как вам такая схема?

– И что же в вашей схеме делаю я?! – вскинулась Ольга.

– Вы реализуете своё чувство мести.

– Я не услышала главного – как?! С расстояния в тысячу километров?

– Всё-таки непременно желаете сопроводить его на тот свет собственноручно?

– Так точно! И мне нужен контакт за кордоном, который окажет содействие. Вот и всё, что от вас требуется.

– Разве я похож на волшебника?

– На гоблина, – пробурчала она себе под нос, а уже вслух агрессивно поинтересовалась: – Так что, будет человек из вашего списка?

Полковник наморщил лоб, долго растирал подбородок. «Ни одного шанса, – злорадно подумал он. – Ни одного! Прикончил бы её Хромой и глазом не моргнул. Хрен с ней, конечно, но всё-таки жалко – красивая девка». Но сказал он совершенно не то, что вертелось на языке:

– Такой человек есть. Очень необычная личность. Странный, со своими вывихами в голове. Хромой номер два, так сказать. Всё, за что он берётся, приносит ожидаемый результат. Я организую вам встречу без посредников и, если сможете быть убедительной, то он окажет полное содействие. Его зовут Штольц.

Ольга слегка опешила:

– Немец…

– Какая разница?

– С немцами работать не буду!

Полковник скривился:

– Может быть, озвучите причину?

– Генрих Хаубе! – отчеканила она. – Тоже со своими тараканами в голове. Феномен вашими же словами. Могу подсказать номер холодильника в морге, где лежит Ясинская после совместной с ним работы.

– М-да… – многозначительно протянул Гриша.

– Что вы там мычите? – окрысилась Ольга.

Полковник выдержал мхатовскую паузу и неторопливо, смакуя каждый слог, произнёс:

– Не желаете сотрудничать – никакой помощи оказано не будет.

– Да, уже не хочу! – она вздёрнула вверх подбородок.