Бумеранг

– Что меня должно заинтересовать в этой характеристике больше всего?

– То, что она знает, кто ты. И теперь точно представляет, кого ищет.

– За занавесом получили эту информацию?

– Твоя нимфа промолчала, но Кайра – кстати, они знакомы по каким-то прошлым делам, – утверждает, что её жест можно трактовать, как кукиш. С большой натяжкой для приличия, конечно, но можно.

– А звонок точно был туда?

– Точно. «Когда же ты ссучился, мальчик Игорёк?!». Так она орала. Заметь, ещё до звонка. Она твоя, Креспин. Она несомненно твоя и готова к этому. И все её потроха, нашпигованные листьями, и все её чудесные формы жаждут этого. Но не доверяй ей ни на грош, и не вздумай закрыть глаза или повернуться спиной. Если бы ты слышал, что она обещала с тобой сделать, то сто раз бы пожалел, что не прикончил её сразу.

– И до этого тоже. Слышал, не глухой. Я видел, как торчали её соски от боли. Их можно было в стену гвоздями забивать. Она мазохистка.

– Она садистка! У Кайры степень психиатра и она едва не плюнула в монитор, когда читала по губам. Она садистка с большим опытом и неуёмным желанием применять его на практике, а ты хочешь поделиться с ней статусом.

– Ума лишился? И мысль не проскользнула.

Он постучал костяшками пальцев сначала в дисплей, потом по столешнице.

– Слышал?

Сангушек мотнул подбородком.

– Как Гальса? – спросил он.

– Неплохо.

– И все?

– Достаточно.

– Какие-то невнятные впечатления. Она достойно пережила «твою смерть»?

– Она надёжна.

– Насколько?

– Она может быть другом.

– Как я?

– И как женщина тоже.

– О… – Сангушек подмигнул. – Кайра тут как-то спрашивала. Ну её. Она странная в этом отношении. Помню…

Креспин поднял ладонь, останавливая разбор нравственного облика Кайры.

– Доставка не состоялась.

– Да и черт с ней! Форс-мажор. Адресат погиб при пожаре.

– Нет. Доставку не отменить. Она изначально имеет другой адрес.

Голос Сангушека превратился в звенящий шёпот:

– Какой у тебя статус?

– Анхар.

– Понятно…. Её ведь любили, – он отвёл взгляд и сказал куда-то в сторону: – Ты любил…

У Креспина задёргалось веко, затем щека, и он прижал её пальцами.

– Ты видел сообщение Гальсы?

Сангушек потянулся к кувшину.

– Все видели. Ждут. Знаешь, я всегда верил, что она чистая. Таких, как эта девчонка, мало. Такой, как ты – один. Отложи доставку.

– Не темни.

– Марк попал в беду.

Креспин сузил глаза.

– Что с ним?

– У нас серьёзные проблемы. Очень серьёзные. Без вас с Гальсой не справиться. Я не собираюсь указывать, что тебе делать, но ты и сам уже давно знаешь, что это не Латиф и не Бубен – все гораздо хуже. И ещё эта сука Аста, как привет из преисподней. Зря ты её не прикончил.

– Сейчас поздно об этом жалеть. Закрывай не закрывай глаза, а она не исчезнет.

– А должна бы.

– Зато мы узнали, куда делся Пено и остальные. Так что с Гензером?

Креспин растёр лоб. О предательстве Марка он больше не думал с той секунды, как смотрел вслед красным огням машины, увозившей Гальсу под дождём. Стыд: жаркий и липкий, будто ладони стукача – вот, что он чувствовал от одной мысли об этом. Гензер не заблокировал систему безопасности, а это первое, что он должен был сделать, сдав его Латифу и КГБ. И ещё… Однорукого сирийца среди наёмников в офисе не было, а вот труп его двоюродного братца Раджима был!

– Кайра только что умчалась в аэропорт, – выдохнул Сангушек, приложившись к кувшину. – Завтра все прояснится.

– Ясно. Надеюсь, он не станет сильно переживать из-за своего стола.

Тот едва не поперхнулся очередным глотком и округлил глаза.

– Он не выдержал взрыв?

– Он бы выдержал и больше, но, думаю, пожар его доконал.

– Жаль, хотя он мне всегда не нравился.