Гримуары. Подземка. Хаска

Винс открыл.

Пришла Белка. Вообще-то её звали Бэллой, но как-то сократилось естественно.

– Привет. Ты чё какой растопыренный?

Не дожидаясь ответа, она впёрлась прямо на кухню.

На ней болталась вязанная ветровка на три размера больше с разноцветными полосками вдоль. Ниже ветровки виднелись не то колготки, не то гамаши с точно такими яркими полосками, но уже поперёк. На ногах ботиночки а-ля «Агузарова на Бродвее».

Он позвонил ей час назад, потому что… Потому что из всей ихней компании только Белка обладала какой-то домашней уютной аурой. От неё пахло этим уютом. То ли лавровым листом, то ли докторской колбасой с яичницей. И ещё она обожала всем помогать и лечить, особенно лечить. Не дай бог кто-то начинал чихать и хныкать – Белка мчалась на всех парах и с наслаждением поила больного слатенькой бурдой, ставила градусник и даже горчичники.

– Извини, только Клинское. На Будвайзер денег не хватило, а тугрики они не принимают, гады.

Она откупорила бутылку и разлила пиво в два великолепных богемских фужера.

– На, пей, кузнечик. И цени, что я сегодня выходная.

Она продефилировала босиком в гостиную – собственно, она же и спальня. Винс жил в однушке.

Он залпом выпил пиво. Стало гораздо лучше.

– «Гримуары» – прочла она вслух на экране ноута, – Это что такое? «к пневматике»…А, поняла. Которая такими шариками стреляет?

– Бел, гримуары это ключики, – Винс выключил ноут.

– Винс, брось ерундой заниматься, – она открыла вторую бутылку.

– Это не ерунда. Я давно искал эту книгу. Хочешь, расскажу тебе?

– Не-а. Некогда. Мне к парикмахеру, а потом… В общем, у меня вечером встреча с одним человеком.

Она впрыгнула в ботиночки и подхватила сумку с пакетом.

– Бывай, Нострадамус, – и хлопнула дверью.

Винс снова включил ноут и погрузился в чтение.

***

…Автор книги, Ганс Кальвин, живший в 15 веке, утверждал, что нашёл некий ключ к власти над миром. И что любой человек может им воспользоваться, но при соблюдении ряда условий. Эти условия были изложены в виде маленьких «ключиков», гримуаров, во «Введении». Эта часть книги занимала восемьдесят процентов всего текста.

Винс не понимал, почему.

Он искал практические указания, а не пространные теософские измышления, приправленные нескончаемыми притчами. Но его заинтересовал сам слог, каким была написана книга. Он чувствовал не надуманную, не кабинетную, а истинную уверенность автора. Словно тот твёрдо знал, о чём говорил.

В эпиграфе к введению было сказано:

***

«Этой книгой я разбиваю все истины, как разбивал иллюзии Асклепий и пренебрегал ими Сиддтхартха. Как отделял тонкое от плотного Трисмегист, как вселял уверенность и веру Навин. Уподобься же им и ты, ищущий Ключи».

***

На обложке был изображён символ в виде креста, переплетённого двойным кадуцием. И далее, перед каждой частью стоял тот же самый символ, мастерски прорисованный неизвестным древним каллиграфом.

Винс не был новичком в оккультизме. Он перелопатил горы книг, но польза от прочтения была столь ничтожна, что он готов был усомниться в существовании хоть какого-то рационального зерна.

Однако он хорошо разбирался в методологии. Древние очень любили говорить загадками. Так, алхимик мог составить вот такую химическую формулу: «Добавьте к тридцати унциям карбида кальция десять унций гнева. Поставьте на огонь…»

Начало книги было посвящено астрономическим вычислениям орбит, в основном для Меркурия. Это показалось Винсу интересной зацепкой.

И он стал кропотливо исследовать книгу…

***

Как ни крути, странная планета – Меркурий. При 40% кислорода в атмосфере и средней температуре 60 градусов там могла бы быть жизнь. Но днём на его поверхности кипит вода, а ночью почти абсолютный ноль…

Комбинация движений планеты порождает ещё одно уникальное явление – эффект Иисуса Навина. Вблизи перигелия в течение 8 суток угловая скорость  движения по орбите превышает угловую скорость вращения. И Солнце на небе Меркурия останавливается и начинает двигаться назад – с запада на восток.

Именно так, согласно легенде, Иисус останавливал Солнце…

***

Винс хорошо знал, что в астрономии символ Меркурия представляет собой изображение крылатого шлема бога Меркурия с кадуцеем.

А в оккультизме кадуцей считается символом ключа, отворяющего предел между тьмой и светом, добром и злом, жизнью и смертью. С XIX века изображение часто использовалось в ряде стран (например, в США) как символ медицины, что является результатом распространённой ошибки по причине его сходства с посохом Асклепия.

***

В алхимии при создании Философского Камня принцип «Сера» нейтрализуется с принципом «Меркурий» посредством принципа «Соль». При этом непонятно по какой причине сам Камень называют Меркурием Философов, или Универсальным Растворителем, или Азотом Мудрецов.

По иной технологии Азот Мудрецов (а попросту астральный свет) добывают из Магнезии посредством пропускания электрических разрядов. Последнее обстоятельство заинтересовало Винса, и он сделал первую запись в специально отведённой для этого папке. Туда же он записал юникод кадуцея  – ;.

***

Всё это приводилось в книге, но совсем не в той последовательности, чем, скажем, у того же Папюса или Сен-Жермена.

Винс потратил на чтение почти двенадцать часов. Он пошарил в Интернете на ту же тему и нашёл интересные исторические факты.

***

В 1675 году ко двору короля Леопольда явился некий Зейлер, до этого занимавшийся магией  в ордене августинцев в Праге. Он заявил королю, что может продемонстрировать свои познания и превратить любой металл в золото.

Король согласился, и пожелал, чтобы Зейлер проделал это публично. В случае обмана или неудачи он пообещал отрубить Зейлеру голову, и тоже публично.

В назначенный день на виду всей Вены Зейлер взял серебряную медаль, специально отчеканенную для такого случая, и опустил её в свой секретный раствор. Но лишь наполовину, чтобы была видна грань превращения. Спустя мгновение обработанная часть медали оказалась золотой.

Сию медаль весом 7 кг и сегодня может лицезреть любой желающий в Музее истории искусств Вены. На ней можно прочесть надпись: «Этот истинный опыт полного превращения металлов в золото был проведен в праздник Святого Леопольда». Современные учёные исследовали артефакт спектрально, и не обнаружили признаков подделки.