Инкубатор. Дети разных миров

– За бортом все тихо? – уточнил он у него, стараясь как можно тише подняться с контейнера.

– Как на кладбище! – мрачно заверил его Вадим, занимая место на импровизированном лежаке. – Сейчас вставай на четвереньки и вперед на боевой пост.

– А на четвереньки-то зачем? – спросонья не понял Михась. Но потом посмотрел в сторону водительской кабины и все сразу вспомнил.

Пассажирские кресла не просто так располагались друг напротив друга. В разобранном положении они выдвигались сиденьями навстречу друг другу и, соединяясь в центре отсека, образовывали одно спальное место. А поскольку такая кровать перекрывала весь отсек от стены до стены, пробраться от багажного отделения до кабины аппарата можно было, только используя полуметровое пространство под разложенными креслами. Вздохнув и мысленно посмеиваясь над самим собой, Михась пополз вперед.

Устроившись в своем кресле, Михась увидел, что режим конференции подключен и можно спокойно общаться со Жмыхом, не перебираясь на место пилота. Тем более что спать в пассажирском отсеке со шлемом на голове дураков не нашлось.

– Как поспалось? – поинтересовался он у приятеля.

– Комары не кусали, если ты об этом, – поделился сонным голосом Жмых и громко зевнул. – Откровенно говоря, я бы еще пару часов прихватил.

– Не ной! – усмехнулся Михась. – Жизнь прекрасна, и плевать, что это неправда. Сейчас пословоблудим несколько часочков и двинемся дальше.

– Кстати о жизни. Или если точнее, смерти. Ты заметил, что истерик по поводу смерти Женьки и Иры никто не закатывал? Слезы – да, были. Но волосы в рыданиях на голове себе никто не рвал. Что это? Не такие уж мы были и друзья, получается, или в целом зачерствели?

– Ни то и ни другое, как мне кажется, – помолчав, ответил Михась. – Просто на подсознательном уровне мы все понимали, что, возможно, не все из нас доберутся до портала. Надеялись на лучшее, но готовились ко всему. По сути, любой из нас мог оказаться на их месте. И от человеческой натуры нам никуда не деться. Ты ведь после первого шока тоже испытал облегчение оттого, что это произошло не с тобой? Или только я здесь такой моральный урод?

– Я как-то об этом не задумывался, – Жмых помолчал и, вздохнув, продолжил: – Но, наверное, ты прав. Посещали меня такие гаденькие мыслишки. Хотя, если честно, случись такое с Ликой или с тобой, я бы точно так не подумал. Лучше уж самому поджариться, чем вас здесь хоронить.

– На фиг! – чертыхнулся Михась. – Мысли материальны. Поэтому давай сменим тему.

– И о чем ты хочешь поговорить? О разнообразии местной то ли флоры, то ли фауны?

– Я вот о чем подумал. Если ушли не все обитатели этого паскудного мирка, то где потомки оставшихся? Или сами местные, мы ж не знаем, какая у них тут продолжительность жизни. А в бессмертие я почему-то не верю.

– А зря, – Жмых фыркнул. – Может, они потому и свалили отсюда, что их убивать здесь начали. А до этого они жили тут себе своей бессмертной жизнью и что такое загробный мир даже не заморачивались выяснять.

– Ага! – не поверил в его выкладки Михась. – И в армию они играли от скуки, и оружие придумали, чтобы красивые огненные шарики в небо по праздникам запускать. Самому не смешно? Знаешь, почему я не верю в бессмертие местных, помимо всего вышеперечисленного? О перенаселении слышал? Им бы уже давно и десяти таких планет не хватило. Задолго до того, как они свои порталы построили.

– Если они их сами придумали, – снова не согласился с ним Жмых. – А если порталы построили не местные, а кто-то другой? Можно же предположить, что голубокожие скопировали чью-то технологию, как это сейчас пытаемся на Земле сделать мы? Тогда они могли шастать между мирами очень давно и быть при этом практически бессмертными. Если кто-то ломал себе шею, поскользнувшись на банановой кожуре, это не считается.

– В принципе, такое могло иметь место. Но в бессмертие местных я все равно не верю. Природа – хитрая стерва. Поскольку наши миры очень похожи, то должны играть по схожим правилам. То есть рождаемость должна не особо сильно превышать смертность. И наличие порталов здесь не имеет абсолютно никакого значения. Построй мы на Земле хоть тысячу порталов, продолжительность жизни не станет от этого и на сто лет больше, а женщины не смогут рожать каждую неделю.

– Ладно, убедил, – было слышно, как Жмых заворочался в своем кресле. – Так где же, по-твоему, обитают остатки местного племени, если они, конечно, уже давно не вымерли поголовно?

– Леса и поля отбрасываем сразу. На дороге мы тоже никого не встречали. Только пролетая над одним из городов, кураторы видели кого-то, на них похожих.

– Зато мы в городе вообще ничего не видели! Ни туземцев, ни техники, ни следов от боестолкновений.

– Зато я сейчас вижу кое-что интересное! – заинтриговал его Михась. – Разуй глаза и посмотри в мою сторону. Как думаешь, что это?

Где-то очень далеко от них, в той стороне, куда им предстояло в скором времени вылетать, небо озарялось всполохами от разрывов плазменных зарядов. Поскольку из-за расстояния все действо проходило в абсолютной тишине, то создавалось впечатление, что у виртуального монитора просто отказали динамики.

– Местные твари решили поиграть ночью в плазменный пейнтбол? – предположил Жмых.

– Плазмобол? – усмехнулся Михась, представив эту картину. – А может, как раз аборигены устроили местечковые разборки между собой или с тварями?

– Хрен их разберешь, – констатировал очевидное Жмых. – Но я уже рад, что мы заночевали здесь, а не полезли до упора вперед. На перестрелку приятно посмотреть, сидя в кинотеатре с ведром попкорна в руках, нежели принимать в ней непосредственное участие. Как говорил жирный кот из мультика: «Нас и здесь неплохо кормят!» Кстати, о птичках, тебе тоже оставили мясо с лепешками? За отсутствием пиндоской соленой кукурузы и это для просмотра местного боевика сойдет.

Бой стих минут через двадцать, так же внезапно закончившись, как и начавшись. До общего подъема оставалось еще около двух часов, и в оставшееся время сытые Михась и Жмых просто продолжили свой незамысловатый треп.

Завтрак прошел по той же схеме, что и ужин. Сменились только дежурные по полевой столовой. После него земляне довольно оперативно загрузились в танки и продолжили движение к намеченной цели. Примерно сорок километров пролетели, не увидев ничего интересного. Потом чувствительная аппаратура уловила и передала в шлемы пилотов и стрелков слабый запах гари. Аппараты синхронно снизили скорость до минимума и полетели дальше, оправдывая свое земное прозвище, с черепашьей скоростью. Еще через несколько напряженных минут впереди, ближе к обочине, показался оплавленный остов аппарата совершенно незнакомой конструкции. Не долетев до него метров сто, танки землян остановились, зависнув параллельно друг другу.

Подбитая машина лежала чуть на боку, выставляя на обозрение свое гладкое днище без какого-либо намека на колеса или гусеницы. Было понятно, что раньше оно тоже передвигалось по воздуху. Почти по центру была видна обугленная по краям дыра диаметром около метра. Видимо, туда попал один из плазменных зарядов. Вообще аппарату сильно досталось. С такого ракурса Михась смог насчитать еще минимум четыре проникающих попадания. Поскольку аппараты подключили к режиму ограниченной конференцсвязи, исключив из числа пользователей сетью пассажирские отсеки, Михась обратился напрямую к своему ночному собеседнику:

– Жмых, а мы с тобой гадали, где все аборигены и кто здесь в войнушку играет.

– Ну, кто с кем, непонятно до сих пор, – отозвался тот.

– Одно точно, – вклинилась в радиообмен Лика. – Это не местные твари между собой отношения выясняли.

– Какие наши дальнейшие действия? – решил внести ясность Вадим. – Подождем, потом подлетим поближе и выпустим желающих для осмотра подбитой техники?

– Не годится, – не согласился на такой план действий Михась. – Палили вчера здесь долго и много. Нужно будет пролететь хотя бы еще с десяток километров вперед, разнюхать, что там и как. Не верю я, что бой принимала одна только эта машина. Потом, если впереди ничего интересного не увидим, вернемся сюда и пощупаем здесь все руками. Пока только смотрим по сторонам и изучаем подбитую технику, не покидая тартил.

Больше всего незнакомое транспортное средство напоминало земной грузовой тягач. Правда, летающий. За кабиной, которая размерами почти не уступала целому танку, тянулась грузовая платформа длиной метров под сорок и шириной около десяти. Освободили ее от груза уже после боя или она пустовала изначально, было совершенно непонятно. Кабина аппарата, прожженная минимум двумя попаданиями, ощетинилась в пасмурное небо прямоугольным пушечным стволом. Вокруг поверженного транспорта чернели кратерами различного диаметра следы от попаданий плазменных зарядов. Трупов, раненых или частей тел нигде не наблюдалось. Где-то далеко слева от дороги чернело пятно выжженной травы размером с футбольное поле. Там еще недавно горело явно что-то не маленькое. Осмотревшись по сторонам на максимуме возможностей автоматики танка, Михась насчитал еще четыре похожих пепелища. Жмых, видимо, был занят тем же, поскольку не преминул поделиться увиденным:

– А ребята нехилое побоище здесь местным тварям устроили.

– А мне почему-то кажется, что они попали здесь в засаду, – заметила на это Лика. – Как-то не тянет подбитый транспортник на полноценную боевую машину.

– Ладно. Посмотрели – и хватит, – Вадим снова присоединился к разговору. – Продолжаем движение малым ходом. Идем друг за другом. Жмых, ты контролируешь наш тыл. Смотрим по сторонам. Если не находим ничего интересного, возвращаемся сюда.

– Да, сэр! Слушаюсь, сэр! – звонко отчеканила Лика, подражая рядовым американской армии. – Можно вопрос, сэр?

– Разрешаю, солдат, – подыграл ей Вадим, плавно трогая тартилу с места.

– Капрал Жмых, сэр, пытается навязать мне на боевом посту неуставные отношения. Мои действия, сэр?

– Я отключу на пять секунд связь, а вы, рядовой, пошлите капрала Жмыха в неуставной форме так далеко, насколько хватит вашей фантазии.

– Слушаюсь, сэр! – ответила она под дружный хохот Михася и Жмыха.

Танки выстроились друг за другом и медленно полетели вперед. Примерно через десять минут они увидели еще одну подбитую машину. По виду это тоже раньше был танк, раза в полтора превышавший своими габаритами аппараты, на которых передвигались земляне. Полностью рассмотреть находку мешало то, что плазменный заряд, пробивший броню танка, разорвал его почти пополам, выкинув исковерканный остов на обочину, где он и лежал на боку метрах в двадцати от дороги.

– Кто это его так приложил? – задумчиво протянул Жмых, рассматривая исковерканную взрывом машину. – От нашей черепахи обугленная воронка только бы и осталась, наверное, после попадания такого фугаса.

– Не хотелось бы проверить на практике твое предположение, – заметил на это Вадим. – Посмотрели? Двигаемся дальше.

После увиденного даже у Лики пропало всякое желание шутить над командными замашками Вадима. Продвигаясь вперед, экипажи землян увидели совсем уж непонятную картину. Два местных танка, точные копии своего искореженного собрата, который недавно лицезрели земляне, стояли параллельно друг другу, не долетев до правой обочины десяток метров. Смущало то, что на первый взгляд они были абсолютно целые. Не приближаясь к ним на сотню метров, тартилы зависли в паре метров над землей бортами параллельно друг другу.

– Как-то подозрительно все это, – озвучил мысль, витавшую в воздухе, Жмых. – На засаду не похоже. Место, открытое со всех сторон. Танки торчат на самом виду. Может быть, у них вооружение мощнее нашего будет, но я сильно сомневаюсь, что в скорости, а тем более в маневренности, мы им уступаем. Скорее превосходим.

– Меня еще кое-что смущает, – сказал задумчиво Михась, до этого очень внимательно рассматривавший чужие танки через оптику своей машины. Максимально приблизив их к себе. – Как думаешь, мы можем без особого риска для себя подлететь к ним метров на тридцать ближе? – уточнил он у Вадима.

– Да хрен его знает, как оценивать здесь риски, – ответил тот честно. – Но давай потихоньку попробуем. Лика, если что-то покажется подозрительным, резко расходимся в разные стороны. Отлетим подальше, а дальше уже будем действовать по обстоятельствам, – после чего очень медленно и плавно тронул тартилу вперед.