К израненной России. 1917—2017

К израненной России. 1917—2017
Альберт Савин

Отношение к Ленину надолго останется признаком, определяющим самое существенное в развитии – на кого и как делается ставка: либо на большинство простого народа через финансово доступные сферы развития, либо на него же – для обслуживания частных хозяев жизни, с их процветанием на свободных ценах, закрывающих доступ к развитию всех остальных. Труд предлагается автором прежде всего молодым соискателям учёных степеней – в качестве возможных тем для диссертаций.

К израненной России

1917—2017

Альберт Савин

© Альберт Савин, 2017

ISBN 978-5-4485-5156-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

1. Предисловие

Ульянов (Ленин) и по сей день – кому свой, а кому чужак. Интересно – каких больше и что у них за мотивы? Ответ на первую часть вопроса определил бы рейтинг для следования нынешнему принципу демократии с выявлением большинства и меньшинства российского народа по данной противоречивой проблеме.

Но это будет лишь формальная количественная оценка. Для оценки сущностной необходим ответ и на вторую часть вопроса – что за мотивы предшествовали революционным порывам. Оба ответа вместе только и смогут приблизить к объективной правде.

Но если налицо забвение или пренебрежение подлинной мотивацией, предшествующей формированию и закреплению фактических событий в Истории – то это равно означает оставлять исторические факты самими собой возникающими.

И тогда по прошествии времени (задним числом) создаётся прецедент манипуляции «голыми» историческими фактами, с мотивми и оценками – кому и какие наиболее выгодны с высоты изменившейся современности, вплоть до прямо противоположных подлинным мотивам.

====

Россию 20 века уложили на лопатки именно с высоты современных Международных правовых норм и правил, с их педалированием на недопустимость ограничений свободы общества, труда и творчества, отдельной Личности и частных деяний – с вмешательством в них государства. А именно в таком свободном оформлении – и на равенство прав перед Судом и Законом, имея, очевидно, в виду и их свободу и независимость от государства.

И, ради объективности, осталось только сопоставить два решающих момента: как именно этим правовым нормам соотвествовало всё, что имело место до революционного российского столетия. И чем руководствовались те, кто принялся с позиции международных правовых норм и правил осуждать российские события первой половины 20 века – если эти нормы обрели статус международных лишь во второй!

Хотя надо отдать должное и тому, что именно с введением правовых норм, прежние понятия о бедности и богатстве устарели и перешли в более современные понятия о «бесправных» и «полноправных с избытком» – соответственно, в зависимости от возможностей тех и других по реализации прав и свобод.

Значит, можно опустить различные риторические доводы к тому, что российскому народу и при царях жилось неплохо, и урожаи собирались высокие, и страна богатела, и авторитет на международном уровне был непререкаем – оставив всего лишь пару п р а в о в ы х вопросов: а была ли дореволюционная Россия государством правовым, или так по старинке и продолжала делиться на меньшинство «полноправных с избытком» и всё остальное бесправное большинство у них в батраках? Имелась ли правовая Конституция, а также правовой Суд, который бы решал проблемы между ними, не доводя до революционной ситуации?

=====

Очевидно – нет. Но ведь общеизвестно: там где нет справедливого Суда, его заменяют самосуды, уже без всяких прав и правил – лишь на приоритете физической силы. Здесь и потребовалось разрозненные самосуды объединить одним общим мотивом борьбы… за что?

Правильно – за равное взаимное уважение людей, независимое прежде всего от жизнеопределяющего имущественного признака. А как ещё этот признак уравнять, если не повернуть к себе имущество, построенное простонародьем же, на землях, обихоженных им же и им же защищённое своими жизнями от супостата!

Но не для себя, а прежде всего для обеспечения вольготной жизни барству. Очевидно, то барство даже и не предполагало, что не так далеко то время, когда такое равенство объявят законным и правовым на международном уровне.

А тогда чего же выставлять Ленина и его соратников этакими душителями свободы, порушившими Россию? Свои они остаются и по сей день для преобладающего большинства всех, кто был и снова возвращается к бесправным.

И естественно остались чуждыми, но не всей России, а лишь тем, кто воспользовался первой же возможностью и открылся ярым сторонником за уничтожение памятников – радетелям за ликвидацию бесправия.

То есть, в надежде вернуть-таки барство со свободой барской, демократией барской, правами и свободами барскими – в точности по старой свободно – рыночной концепции без вмешательства государства в частные междусобойчики, и по сей день продолжающие удивлять общества крайними сословиями на свободном принципе, заложенном ещё во времена дремучего господства и рабства.

Но самая кощунственная ложь состоялась в том, что будто идея радикального революционного перехода от барства отдельных к свободе от него – родилась не от видных, высоко образованных европейских философов и юристов во главе с Карлом Генрихом Марксом, открыто призвавшими пролетариат всего мира стать палачами барству во всём мире – а в России и от Ленина, вроде как главного палача свободы.

Точно такая же ложь полилась и на его последователей первой половины 20 века. Так ведь не было тогда – при утверждённой руководящей роли одной политической партии, никакой законной политической оппозиции, кроме разве что подпольной.

А вот это подполье вполне могло скрытно провоцировать на саботаж и диверссии с целью тайной подготовки к желанному реваншу барства над бывшими батраками.

Попробуй разгадать, если и обстановка тяжелейшая и судов правовых нет. Хотя, конечно же, никакая первопроходческая миссия – не может не иметь ошибок с невиновными. И здесь есть в чём покаяться.

Только в том и дело, что масла в огонь, раздутый марксизмом – подлила вновь возрождаемая православная Церковь. Очевидно, не утруждая себя вопросами о том, могли ли русские, многими веками пестованные в православной колыбели, пойти и рушить эту колыбель?

Ведь если даже и так, то это равно означает собственное признание на весь мир в принципиальной слабости духа православной веры: доблестные гвардейцы последнего Монарха вместе со служителями культа в самый поворотный момент в судьбе России, зачем-то стушевались – то ли на крест пойти за Веру, Царя и Отечество, то ли драпануть от подвига Христова, как можно скорее и кто куда сможет.

И, казалось бы, извечная несправедливость есть удел самих людей и не на кого больше пенять. Однако, это не так. А если быть точнее – совсем не так.

2. Что знаем о несправедливости

Когда Всевышний создавал мир во-плоти, он по всей вероятности понимал, что сотворял не только отдельные субъекты во-плоти, но и вполне определённые закономерности их бытия во-плоти. Так – он не оставил Человека чисто духовным созданием наподобие ангельских, а придал ему тело и обличие, всего лишь отличное от диких тварей.

Хотя, наверное, в его Всемогуществе вполне могли существовать возможности сотворения и людей чистыми ангелами, не обращаясь к плоти. От скольких бы проблем избавилось человечество и какой светлой сложилась бы библейская история – это просто уму непостижимо, кроме, видимо, талантливейших фантастов.

Но, очевидно, сверху было виднее – и замысел состоял в том, чтобы посмотреть, как внизу индивиды во-плоти окажутся грешными от обманов, пресыщения, прелюбодеяний, воровства, грабежей и насилия с убийствами и только окончательно очистившись от них с его божьей помощью, возвращаются-таки в лоно его ангельское.

Но сотворить живое существо во-плоти оказалось не только и не просто в том, чтобы слепить и чудотворно жизнь в него вдохнуть, а и постоянном поддержании в живом активном состоянии – систематическим восстановлением затрачиваемой при жизни биологической энергии.

Таким образом, вместе с сотворением живого мира во плоти родился и главный закон живого существования – закон устойчивого балланса затраты и восполнения жизненной биологической энергии. Закон, на который работают все остальные экономические, политические и социальные подзаконы.

И дабы и его не отпускать в сети философских паутин – наука и единицу измерения отточила калорийную. Но самое главное то, что из этого закона вытекает самая животрепещущая проблема, которой страдает человечество от самого сотворения – проблема изаначальной и базовой несправедливости в оценке социального положения и состояния человека не по типам и формам труда, не по иерархическому положению в обществе и другим социальным признакам – а по фактически затрачиваемой жизненной энергии.

=====

И как бы сегодня ни показалось парадоксальным – но именно по этому объективно справедливому критерию физический труд получил бы привилегии по отношению к деятельности умственной. То есть – самые высокие зарплаты должны бы иметь место не у банковских клерков, рыночных продавцов и артистов-юмористов, а у грузчиков и землекопов, шахтёров и строителей. Они должны быть самыми заслуженно обеспеченными в их жизни.

А с другой стороны – умственная энергия настолько мала, что не подлежит оценке в калориях. А с этой позиции наукой и установлено оценивать созидательную деятельность по результатам общего умственно-физического труда. И если при этом не придерживаться принципа оценки по затраченной жизненной энергии, то в каждом коллективе возникает прямая возможность завышения оплаты умственного труда за счёт недооплаты физического.

Этот феномен и составил всеобщую сущность т.н. неадекватной эксплуатации людей физического труда, к которой пришёл в своём анализе Маркс – со всеми вытекающими последствиями.

Но относится она не только к описываемым Марксом событиям его времени, а является типовым примером искривления оценок умственного и физического труда во всех без исключения сферах человеческой жизнедеятельности, прочно укоренившим от самого сотворения всё человество в двух ипостасях – господина и раба, хозяина и слуги, носителя власти и подчинённого власти.

Проблема неравенства уже оскомину набила на политических языках правдоискателей и почитателей справедливости. Европейская модель коммунизма, начинающаяся от Томаса Мора и Томаззо Кампанеллы – предполагала, что идеи равенства и справедливости нельзя воплотить иначе как либо через высочайшее осознание человеколюбия, либо через государственный контроль за мерой труда и потребления на основе общественной формы собственности.

И в первую очередь речь шла о превалирующем большинстве тех – кто больше всех и тяжелее всех трудился, а вознаграждение за это получал мизерное.

Эта же проблема дошла и до сегодняшных дней с попытками утвердить равенство перед Судом и Законом в правовом государстве.

=====

Но как это обеспечить? Ведь процесс и в правовом Суде – есть оказание юридических услуг, равных сторонам для объективности справедливых решений. Но если на стороне неимущего истца всего лишь один бесплатный защитник, а имущий ответчик волен нанимать нескольких свободных и самых матёрых адвокатов – кто ещё возьмётся утверждать, что правовой Суд поднялся выше тех, при которых вседа и однозначно прав был тот, у кого больше денег.

Можно, разумеется, сослаться и на божественную Фемиду, которая сверху видит всё с повязкой на глазах.