Крутая глиссада

– Хорошо, – Кот погладил себя по животу и посмотрел вдоль коридора: – А Филин знает?

– Пока нет, – покачал головой Дрон.

Неожиданно завыла сирена, а на расположенном в конце коридора табло высветился транспарант «Сбор».

– Вот и отметили, – направляясь в свою комнату, вздохнул Кот.

Спустя несколько минут разведчики-диверсанты уже быстрым шагом проносились мимо удивленной дежурной к выходу.

– Москва? – подойдя к генералу, Антон испытующе посмотрел ему в глаза.

– Дагестан, – наблюдая за тем, как спецназовцы занимают свои места в строю, покачал головой Родимов. – А точнее, окрестности Новолакского. В семь утра милиция обнаружила в двух домах на окраине боевиков и транспорт. Попытались справиться своими силами, но часть бандитов ударила в тыл оцепления и обеспечила отход тем, кто был блокирован. Сейчас банда выдвигается в направлении Ножай-Юрта. Ваша задача встретить и не дать прорваться на территорию Чечни. Есть подозрение, что там их ждет еще один отряд. Давай, командуй, сейчас все объясню.

* * *

В Москву Саламбек возвращался через Стамбул. И хотя поездка в Эмираты изрядно измотала Тарамова, он был в прекрасном расположении духа. Главное, сбылась сокровенная мечта Саламбека – его заметили. Причем не полевые командиры, авторитеты преступного мира или эмиссары сильных мира сего, а сам Ата Алших.

Саламбек прекрасно понимал, что от успеха его работы теперь зависит многое. Нужно во что бы то ни стало удержаться на том месте, которое он получил. Его, по сути, теперь мало волновала судьба брата. Он не верил в то, что Аслана удастся освободить, и давно догадался, что араб поставил на Тарамове-старшем большой крест. Говоря о том, что ему необходимо помочь, он преследовал лишь одну цель: заставить чеченца работать не только за деньги. Саламбеку, конечно, жаль Аслана. Но если тот по каким-то причинам окажется на свободе, Тарамов-младший вновь уйдет на второй план. Снова Аслан, а не Саламбек, будет почетным гостем в Шардже, Стамбуле и Лондоне. Как и прежде, деньги и слава пойдут мимо младшего брата.

Выйдя из здания аэропорта, он огляделся. Стояла ясная, по-летнему жаркая погода. Рядом с выходом толпились встречающие, провожающие, пассажиры. Суетились таксисты. В воздухе витал запах табачного дыма, выхлопных газов и разогретого асфальта. Саламбек поморщился и направился к автостоянке, от которой навстречу уже спешил Якуб Бакаев.

– Как дела, брат? – обнявшись, Якуб отстранился и испытующе заглянул в глаза Тарамова.

– Зачем спрашиваешь, если знаешь? – Саламбек сделал вид, что расстроен вопросом. – Разве может быть хорошо, пока Аслан в тюрьме?

– Извини, – они подошли к машине, и Якуб услужливо открыл перед ним заднюю дверцу.

– Что ты делаешь?! – опешил Саламбек. – Я что, женщина?

– Как ты мог такое подумать?! – развел руками Якуб. – Ты просто устал с дороги…

Он выглядел растерянным. Раньше так не делали. Помощник Саламбека был на голову ниже его, но шире в плечах. Недавно ему исполнилось тридцать два. Нижняя часть лица с заостренным и слегка выпирающим подбородком покрыта трехдневной, черной как смоль щетиной. Бронзовое от загара лицо, густые брови, слегка вздернутый нос с искривленной переносицей. Он всегда коротко стригся и, в отличие от своего хозяина, никогда не носил галстук. В восемнадцать лет Якуб взял в руки оружие и вступил в ряды молодой чеченской гвардии. А спустя месяц в Грозный вошли русские, и он получил боевое крещение. Ему поначалу везло. За всю первую войну ни одной царапины. Обходили стороной и болезни. Однако не повезло семье. Родители умерли, братья погибли, а жена была убита шальной пулей. Во время перестрелки между федералами и боевиками она оказалась рядом с окном. Несколько лет назад он по просьбе Саламбека перебрался в Москву. На родине, где Якуба знала каждая собака, оставаться было опасно. В любой момент могли арестовать за участие в бандформированиях. Здесь он жил по поддельным документам.

Машина плавно вырулила со стоянки и устремилась к городу. Сидевший за рулем Хамид Чупаев – среднего роста, худощавый чеченец со шрамом на виске, который едва прикрывали рано начавшие седеть волосы, – в отличие от Якуба, в Чечне не воевал. Но успел побывать в лагере подготовки боевиков, расположенном на юге Афганистана. Там провел почти полгода. Помогал талибам в войне с американцами. Был контужен и ранен в голову. После чего вернулся в Москву. Все трое знали друг друга с раннего детства. Жили в одном микрорайоне, ходили в одну школу.

– Что нового? – придя в себя от сутолоки аэропорта и немного остыв, спросил Саламбек.

– Все по-старому, – выдержав паузу, проговорил Якуб. – Заключили еще три договора. Получили предоплату. Есть небольшие проблемы с рабочими, но это не твоя забота.

– Поподробнее, – приказал Саламбек.

В его небольшой империи трудились люди из ближнего зарубежья. Их нанимали разными путями. Нередко приезжие строители из республик бывшего Союза «бунтовали». То их не устраивала оплата за работу, то штрафы. Были и такие, что пытались угрожать. Саламбек давно научился работать с этой категорией рабочих. Возможно, потому и был определенный успех по выполнению заказов. Он ни у кого не отбирал паспорта, своевременно платил, обеспечивал рабочих жильем. Конечно, зарплата была не такой, на какую рассчитывали гастарбайтеры, но все понимали, что в большинстве организаций людей попросту превращают в рабов. Там трудились из-за страха и за жратву. У него за деньги. Он также мог не платить. Но положение фирмы, главой которой является человек чеченской национальности, сильно отличается от других фирм. На нее чаще наведываются с проверками, ее больше других контролирует милиция. Поэтому он был осторожен. Любой всплывший наружу криминал может привести к изъятию лицензии. Как следствие – арестуют счета, через которые поступают деньги от спонсоров. За такие вещи Ата Алших не погладит по головке.

– Арестованы двое рабочих из Таджикистана, – Якуб развернулся на сиденье и виновато посмотрел на Саламбека. – Они ездили в отпуск. Попытались провезти наркоту.

– Сколько? – встрепенулся Саламбек.

– Почти килограмм.

– Шакалы! – процедил Тарамов сквозь зубы.

Эта новость его расстроила. Одним из источников доходов Саламбека также была «отрава». Причем сейчас, когда в России наступил год предвыборной кампании, ее привозили больше, чем обычно. Необходимы были деньги. Кроме того, заманчивая перспектива ввергнуть страну в наркотический дурман не покидала всех без исключения противников нынешней власти. Даже оккупировавшие Афганистан натовские военные не спешат бороться с производителями зелья.

– Их взяли прямо в поезде Душанбе – Москва, – продолжал рассказывать Хамид. – Транспортная милиция проверила фрукты, которые они везли. Часть яблок были пластмассовыми.

– Муляжи, – уточнил Якуб.

– Внутри ханка, – резюмировал Хамид и неожиданно резко затормозил.

– Ты чего?! – едва успев выставить вперед руки и схватиться за подголовник, опешил Саламбек.

Они уже миновали указатель «Химки». Справа высились многоэтажные дома нового микрорайона. Слева, в лесах, строящийся торговый центр.

– Ишак! Права купил, ездит, как баран! – выкрикнул чеченец, объезжая резко затормозившую перед самым носом машину.

Саламбек посмотрел вперед. Потрепанный «Опель» встал прямо по центру проезжей части. Чуть дальше, за соснами, съезд на дорогу. На ней маячил микроавтобус «Форд» с включенным правым указателем поворота.

– Кажется, кроме вас, меня еще кто-то встречает! – выдвинул он предположение и почувствовал в груди холодок пока необъяснимой тревоги.

– Поворачивай прямо на «Форд»! – принял решение Якуб. – Если собрались мочить, то сейчас растеряются.

С этими словами он достал из кармана травматический пистолет.

С трудом вписавшись в поворот, Хамид свернул с автострады. Послышался свист резины. Машину тряхнуло. На переднем сиденье микроавтобуса, рядом с водителем, Саламбек разглядел крупного, коротко стриженного мужчину с похожим на картофелину носом. Взгляд у мужчины был растерянным и полным разочарования. Стало ясно – микроавтобус должен был пристроиться сзади. Только зачем и кто в нем? Может, наркополицейские, решившие проверить багаж Саламбека? После того как в его конторе взяли курьеров, все возможно. Или конкуренты? То, что сидевшие в микроавтобусе люди не являются представителями силовых структур, стало ясно после того, как они проехали мимо. Почти одновременно одна из задних дверок распахнулась, а из темноты грузового салона появился ствол автомата. Не желая испытывать судьбу, Саламбек пригнулся. Якуб высунулся в окно и, больше для того, чтобы сбить с толку и напугать киллеров, дважды выстрелил из своей хлопушки. Раздался треск и звук, словно в заднее стекло бросили десяток яиц. Саламбек почти свалился на пол и не видел, что происходит вокруг, но мог примерно представить, по какому сценарию развиваются события. Машина вильнула, набрала скорость и через минуту резко свернула во двор высотки. Проехав мимо детской площадки, Хамид вырулил на соседнюю улицу и остановился.

– Ты чего? – встрепенулся Якуб.

– Нас никто не преследует, – обернувшись, нарочито громко, чтобы скрыть волнение, ответил тот. – Зачем убегать? Надо звонить в милицию. Нам ведь нечего бояться?

– Кто это мог быть? – теряясь в догадках, Саламбек вскарабкался на засыпанное осколками стекла сиденье и достал сотовый телефон. – Если бы проехали прямо, они бы нас на трассе расстреляли.

– Да и так случайно уцелели, – Якуб вышел наружу и стал осматривать повреждения.

Заднее окно было наполовину раскрошено. Несколько пуль угодили в бампер. Он открыл багажник. Топливный бак был не поврежден.

– Ну что? – набрав номер, спросил Саламбек.

– Ты родился в рубашке.

– Кто бы говорил, – усмехнулся Саламбек и прижал телефон к уху. – Ты иди. Доедешь на такси. С твоим прошлым и документами здесь лучше не оставаться. Жди меня у дома. Я скажу, что просто подвозили случайного попутчика.

* * *

Едва туман, укутавший на рассвете вершины хребтов, был развеян утренним ветерком, пять винтокрылых машин с тревожным рокотом поднялись в воздух и взяли курс в направлении перевала, по которому проходила административная граница с Чечней. В двух «Ми-8» заняли места дагестанские собровцы. Группа Филиппова погрузилась в третий. Пара вертолетов огневой поддержки шла с небольшим интервалом сзади.

Прибыв накануне вечером в Махачкалу, Антон узнал, что банда рассеяна огнем с воздуха. На экстренном совещании было принято решение до утра прекратить преследование, но выставить на предполагаемых маршрутах ее движения секреты, а на дорогах дополнительные блокпосты. С рассветом дагестанские силовики должны были возобновить операцию. Группе Филиппова предстояло высадиться с вертолета в восьми километрах южнее Новолакского, практически на самом перевале, по которому в этом месте проходит административная граница, выдвинуться от места десантирования в район вероятного прорыва банды на территорию Чечни и устроить засаду. Руководство операцией считало, что, выйдя к реке Акташ, разрозненные группы боевиков вновь соберутся в единый кулак, поднимутся вдоль русла и повернут на запад. Удобный рельеф, отсутствие дорог, большое количество оврагов, лесистая местность давали все основания считать, что остатки бандформирования попытаются прорваться в направлении Дылым – Ведено.

Сохраняя скрытность, сразу после того, как оказались над малозаселенным районом, «борт» группы завалился набок и взял курс правее основного направления. Уже через семь минут были над нужной точкой.