Победу ни с кем не делим!

– Банкет, – Антон все же решил изменить правилам и проучить Дрона. – Дрону «откат» на исходный рубеж.

– Командир, ты что? Серьезно? – простонал Дрон.

– Я когда-нибудь шутил? – Антон разозлился.

Поведение майора переходило все границы. Он пререкался, что само по себе недопустимо.

«Может, просто догадался и подыгрывает?» – подумал Антон.

Послышалось сопенье, вздох. Дрон возвращался. На самом деле все было гораздо проще. Антон знал, если дать грузинам понять, что они обнаружены, им ничего не останется, как покинуть район. Потому что в этом случае засада, как таковая, теряет всякий смысл, ведь в первую очередь противник не должен о ней знать. Только внезапность позволяет нанести максимальный урон малыми силами. Поэтому нужно сымитировать атаку с фланга мелкой группой. Убедить, что на них наткнулся головной дозор. Тогда эти гиви рванут оврагом в направлении горы. Здесь основная часть группы встретит их управляемыми минными полями и огнем из стрелкового оружия. Подпертые сзади и налетевшие на засаду, грузины будут вынуждены сдаться.

Между деревьями промелькнула тень. Это возвращался Дрон.

– Странно, почему это нашего пленника еще не хватились? – удивленно протянул Кот.

Антон посмотрел на часы. С того момента как Шаман дал сигнал «Всем стой, осмотреться», прошло почти полчаса.

Слева раздались шаги. Хрустнула ветка. Антон обернулся.

Это был Дрон. Взволнованное лицо майора было мокрым от пота. Он выглядел удрученно. Остановившись перед Антоном, не удержался и скользнул взглядом по грузину. Антон уже понял, что Василий действительно подыгрывает. Наверняка он и сам понял, что нет смысла переодевать его.

– Филин, это Шаман, ложная тревога! Обнаружили разбитую бутылку.

– Давайте обратно, – Антон облегченно перевел дыхание.

– Мне что делать? – Дрон выжидающе уставился Антону в глаза.

– Сейчас с чеченцами ударишь во фланг. Обстреляете. Вынудите покинуть позицию. Только дайте им понять, что вы не ополчение, а из состава регулярных частей.

– Понятно, – кивнул Дрон.

Глава 2

Был полдень, когда на дороге, проходившей через давно брошенный виноградник, появились два свежевыкрашенных зеленой краской бронетранспортера. Они ехали с севера. Оттуда, где гремел разрывами Цхинвал. На башнях и корпусе красовались нарочито яркие российские триколоры. Облепившие бронетранспортеры военные в новенькой форме хищно вглядывались в росшие вдоль дороги кусты. Мягко урча двигателями, бронетранспортеры домчались до села, не сбавляя скорости, прокатили почти до самого его центра и встали. Поднятые колесами клубы пыли понеслись дальше, а сидевшие на броне солдаты, попрыгали на землю.

Держа в правой руке автомат, Расюк сделал несколько энергичных движений, разгоняя кровь.

– Строиться!

Солдаты вяло собрались в толпу, которая через некоторое время превратилась в две шеренги.

Расюк забросил автомат за спину и встал перед строем:

– Товарищи солдаты, вы находитесь на вражеской территории! Будьте предельно внимательны. Если сомневаетесь, что в доме нет вооруженных людей, лучше киньте туда гранату. Жизнь грузинских собак ничего не стоит. Чем больше их сдохнет, тем лучше для нас. Помните, вас ждут дома!

Позади него, в высоком железном заборе отворилась калитка, из которой вышел сухощавый старик. Некоторое время, подслеповато щурясь, он смотрел на военных, потом подошел ближе.

– Чего надо? – повернулся к нему Расюк.

– Почему ты так ведешь себя? – старик нахмурил густые брови. – Зачем ты называешь грузин собаками? Что они сделали тебе? Или, по-твоему, они могут лаять?

– Отец, иди, не до тебя, – попросил Расюк и стрельнул глазами на Васо. Руководитель операции сидел на БТРе. Он был единственный, кто надел на лицо маску с прорезями для глаз и рта. Васо с досадой заметил, что его подопечный трусит. Ему было знакомо это состояние. Для того чтобы дело сдвинулось с мертвой точки, нужна первая кровь. Она даст толчок. Подобно панике, которая распространяется со скоростью мысли, этих людей охватит необъяснимое состояние слепой ярости. Опьянение, вызванное безнаказанностью и вседозволенностью, на какое-то время сделает их в собственных глазах богами, отчего они начнут творить такие бесчинства, от которых в жилах будет стыть кровь. Но сначала нужно, чтобы сработал детонатор. Дэви предусмотрел такое развитие событий и поэтому настоял на том, чтобы в первый рейд Васо поехал вместе со своими подопечными. Было страшно. И не только из-за того, что придется стать преступником вдвойне. Он был в ужасе от мысли, что постоянно находится рядом с одетыми в пропитанную ядом одежду людьми. Дэви заверил, что для достижения полного эффекта необходимо несколько факторов. В первую очередь играет роль длительность контакта с препаратом и потливость. Кроме этого, как оказалось, он всучил сухие пайки с секретом. Именно заложенные в них продукты должны были запустить механизм самоуничтожения группы. Но это не успокаивало. Васо всерьез опасался того, что покинет этот мир вместе со своими «воспитанниками». Он вдруг пришел к выводу, что подобно им опасен для Дэви. В Грузию вместе с демократическими свободами ворвалась серия загадочных убийств и исчезновений людей. В угоду своим заокеанским покровителям Мико занимался в собственной стране селекцией, попросту уничтожая ненужных. До сегодняшнего дня Васо не придавал этому значения, считая, что революция бескровной не бывает. Свершившаяся несколько лет назад, она все равно достала противников новой власти. Это закон. Так пришел к власти Ленин, удержался у ее рычагов Сталин. Именно так, а не иначе правили и в других странах. Всегда, даже самым удачным режимом были недовольны. Но положение в корне изменилось, когда он узнал, что его люди обречены. Причем вызывала шок обыденность, с которой американец говорил об этом.

– Ты врываешься в чужой дом, – между тем снова заговорил старик. – Оскорбляешь его хозяев. Разве так поступают соседи или просто воспитанные люди?

– Где ты видишь дом? – Расюк оглянулся по сторонам. – Я заглянул в пещеру нелюдей. Ваше призвание – быть нашими рабами!

«Хорошо сказал», – мысленно похвалил его Васо и достал из висевшей на поясе кобуры пистолет. Он видел, как пятью минутами раньше со двора на крышу сарая взобрались два подростка. Наверняка разговор слышат и в других домах. Пора! Васо вскинул руку с зажатым в ней пистолетом и выстрелил над головой старика. Тот попятился и присел. Поначалу Васо хотел именно с него открыть список убитых, но решил отпустить. Будет полезно, если этот человек перескажет слова Расюка своим односельчанам и журналистам. Тем временем Расюк поставил задачу осмотреть село. Согласно плану, треть наемников должна была находиться у бронетранспортера, а двум группам по девять человек надлежало отправиться по домам, имитируя зачистку.

В начале улицы появился небольшой грузовичок. Завидев его, группа под командованием Расюка замедлила шаг. Двое направили в сторону машины автоматы. Расюк поднял руку вверх. Грузовичок сбавил скорость и даже включил поворотник, давая понять, что останавливается. В этот момент раздалась автоматная очередь. Расюк собственноручно выстрелил в сидевшего за рулем водителя. Протяжный сигнал огласил окрестности. Потеряв управление, машина понеслась по дуге на солдат. Они едва успели разбежаться. Мгновение – и вот она уже перед БТРом. Васо схватился за крышку десантного люка. В тот же момент автомобиль подлетел на колдобине и врезался в бронетранспортер. Гул удара и звон стекла заставили Васо зажмуриться. Когда он открыл глаза, то некоторое время ничего не видел из-за поднявшихся клубов пыли. Затем Васо проворно выбрался из люка и прошел вперед. Взору предстал разбитый фургон. Водитель лежал животом на рулевом колесе, а окровавленная голова свешивалась из лобового окна.

– Что вы делаете?! – раздался где-то сбоку женский вопль на грузинском языке. Васо развернулся на крик. Через дорогу, тряся над головой сжатыми в кулаки руками, бежала женщина. Сразу две автоматные очереди прошили худую грудь насквозь. Судорожно хватая ртом воздух, женщина рухнула на землю и затихла. И тут Васо вздрогнул. Сразу несколько человек открыли огонь по стоящим вдоль дороги домам.

Васо наклонился к люку водителя:

– Отъезжай назад!

Бронетранспортер вздрогнул и тронулся с места. Несколько метров БТР тащил грузовичок за собой. Голова и рука грузина-водителя бились о решетку радиатора. Наконец машина отцепилась.

«Только что он был живой, – неожиданно, словно током, пронзила мысль. Внутри все сжалось. – Теперь просто вещь. Ехал себе и не знал, что через минуту встретит смерть. Зачем? Чтобы общественность поверила в жестокость русских. Кому это надо? Политика! А стоит она того, чтобы убивать? Нет ничего, за что бы я променял жизнь, – с горечью подумал Васо. – И ответ этого водителя так же был бы однозначным. Почему тогда так устроен человек?»

Тем временем бойцы стали отходить вслед за БТРом. Васо обернулся и обомлел. Сзади него стоял развернувшийся поперек дороги бронетранспортер грузинской армии. Сверху сидел солдат с гранатометом, направленным в сторону БТРа, на котором находился Васо. И все, что Васо успел сделать, это повернуться спиной. Почти одновременно словно треснуло напополам небо. БТР вздрогнул. Васо подавился ударившим в лицо из открытого люка жаром и закашлялся. БТР завибрировал и затих. Улицу заполнил треск автоматных очередей и хлопки «М-16». Держась за затылок, Васо вскочил на ноги и спрыгнул вниз. Удар о землю молнией боли пронзил лодыжку и застрял в колене. Васо закричал и повалился на бок. К горлу подступил тошнотворный комок. Он втянул в себя воздух с пылью и закричал. Земля, БТР, бегающие солдаты стали с гулом растворяться в странном, зернистом тумане. Он тряхнул головой, ободрав при этом о землю ухо. Звуки вновь стали отчетливыми, туман пропал. Васо подтянул под себя здоровую ногу и приподнялся на руках. Первое, что он увидел, это тень от дыма, который поднимался из трансмиссии горевшего БТРа. Расюк стоял на одном колене и стрелял в том направлении, откуда появились грузинские военные.

«Что он делает?» – удивился Васо. И окончательно сел, втянув сквозь стиснутые зубы воздух. Боль вновь заставила замереть. Он посмотрел вдоль улицы. БТР уезжал. На том месте, где он стоял, валялся пустой контейнер от РПГ.

«А Расюк молодец, – неожиданно подумал Васо. – Местные видят бой. Теперь никто не посмеет сомневаться, что в селе были русские».

Он поднял руку вверх, дождался, когда украинец посмотрит в его сторону:

– Надо уходить! Помоги мне подняться.

Но Расюк не торопился. Он воровато глянул по сторонам, что-то крикнул своим бойцам, и они устремились к самому ближнему дому. Выругавшись про себя, Васо с трудом поднялся. Маска была мокрой от пота и кожа под ней страшно чесалась. Он подавил в себе желание сорвать ее, наклонился и ощупал ногу. Он ее здорово подвернул. Попробовал идти. Не получилось. Поднял взгляд на БТР. Над силовым отсеком клубился черный дым. Треск, запах жженой резины, вопли механика, который прыгал с огнетушителем, вогнали его в ступор. Некоторое время он стоял, не зная, что делать. Его поразили поведение Расюка, наверняка бросившегося в дом с желанием поживиться там чем-то, отсутствующий взгляд оставшихся, бесполезность стараний Григория, который пытался тушить машину. Потом Васо охватила паника. Он развернулся, вскрикнул от боли в ноге и запрыгал ко второму бронетранспортеру. Взялся за поручни и попытался взобраться. Но сил сделать это при помощи рук не хватило. Он обернулся. Назначенные для охраны люди безучастно наблюдали за его потугами.

– Чего уставились?! – взорвался он. – Помогите!

Шевчук и Гаценко переглянулись и нехотя подошли ближе. Гаценко передал автомат своему напарнику и подсадил Васо. Он взобрался наверх, с трудом сел, снова спустил ноги в открытый люк десантного отсека и со страхом посмотрел на свое войско. Его словно подменили. Еще утром бойцы беспрекословно выполняли каждую команду, едва она слетала с уст. Сейчас Расюк проигнорировал приказ, а презрение в глазах подчиненных, когда он самостоятельно пытался подняться, пугало. Васо втянул голову в плечи и закусил губу. Что будет дальше? Ему вдруг стало ясно, что эти с виду улыбчивые парни приехали сюда не для того, чтобы оказать братскому народу помощь. Наверняка многие из них презирают грузин. Просто прикрываясь своими лозунгами, решили подзаработать. Сейчас в этих домах, сорвав с себя маски воспитанности, они станут такими, какие они на самом деле. И станут калечить и убивать его земляков. Не исключено, что кто-то из этого сброда попросту бежал от проблем в родной стране. Возможно, есть и такие, что просто хотят самоутвердиться. А где и каким образом, все равно.

Васо стало тошно.

– Все сюда! – не своим голосом заорал он. – Живее!

Он схватился за кобуру. Она оказалась пустой. Он вспомнил, что, когда падал, оружие было у него в руке. Настроение вконец испортилось. Конечно, никто не упрекнет его в этом. Тем более что «ПМ» был неучтенный. Но все равно Васо ощутил свою несостоятельность и ненужность.

Тем временем подбитый БТР разгорелся. Механик-водитель уже не пытался его тушить. Он забрал свои «пожитки» и перебрался к Васо. Со двора дома, куда ворвался со своей группой Расюк, донеслись вопли и автоматные очереди. На улицу выскочила женщина. Лицо ее было в крови. Она пробежала несколько шагов и упала. Следом высыпали бойцы. Они устремились к БТР, волоча за собой молодую девушку. Один наемник тащил небольшой телевизор. Девушка кричала и упиралась. Платье на спине было разорвано. Она неожиданно подогнула ноги и упала, увлекая за собой двух «конвоиров». К ней подскочил Расюк и схватил несчастную за волосы. Вынудил встать и со всего размаха ударил по лицу кулаком. Девушка упала на спину. Васо отвернулся. Через минуту он понял, что бойцы всей толпой взбираются на БТР. Затем бронетранспортер вздрогнул и тронулся. Васо воровато оглянулся на дорогу. Девушка лежала, не подавая признаков жизни. Перед ней на коленях стояла женщина и кричала.

* * *

Антон оглядел поляну, которую пересекала неглубокая ложбинка. Заросшая по краям кустарником и обозначенная на картах как овраг, она имела относительно пологие склоны. Было тихо. Лишь с дороги периодически доносился гул проезжавших на большой скорости легковушек.