Точка возврата

Осмотр места стихийного захоронения занял несколько часов. Столько же ушло на то, чтобы поднять все трупы на поверхность, разложить их в один ряд, описать и начать укладывать в привезенные пластиковые мешки. В воздухе висела адская взвесь разлагающейся плоти. От запаха резало глаза. На оперативных сотрудников, врачей, судмедэкспертов и спасателей было страшно смотреть. Маски не избавляли от зловония. Жужжание мух походило на страшный концерт расстроенных скрипок. Казалось, что сам дьявол водит смычком по превращенным в струны нервам. Под извлеченными трупами с раздутыми головами и отслаивающейся кожей образовывались коричневые лужи, в которых плавали черви. Часть сотрудников изучала превращенный в полигон городок. Сначала спецназовцы в качестве свидетелей дали показания, потом выступали в роли консультантов и экспертов. Москит во второй раз доходчиво, уже более обстоятельно, рассказал, для каких целей могли быть использованы обнаруженные в химической лаборатории препараты. Дрон выдвинул предположение, кто является автором схем дистанционных взрывателей. Они с Лавром изучили их и пришли к выводу, что лишь трое из известных ГРУ инструкторов подрывного дела широко применяют светодиоды и микросхемы определенной группы.

На начальном этапе милиция и ФСБ работали сообща. Обследовали здания, прилегающую местность, собрали часть гильз, контейнеры, пеналы, остатки реактивов, сделали слепки отпечатков обуви, которые могли принадлежать людям, ставшим участниками страшных событий, взяли образцы грунта. В общем, все, что, по мнению оперативников, могло помочь при расследовании этого кошмара, было детально описано, замерено, запротоколировано, после чего уложено в пакеты и ящики, которые загрузили в машины.

На небе зажглись первые звезды, а лес за дорогой растворился в темноте, когда из-за угла столовой вывернули еще две машины. Эти были с московскими номерами. Захлопали дверцы. На бетонную площадку вышли сотрудники в штатском. Среди них был и Линев. Данила выглядел удрученным. Пожал Антону руку, кивком поприветствовал оказавшегося поблизости Кота и сразу направился к коллегам.

– Пора сворачиваться. – Антон посмотрел сначала на небо, в котором зажглись первые звезды, потом на часы. – Ну что, Владислав Аркадьевич, мы, наверное, поедем? Тем более приехал ваш коллега, который находится с нами в постоянном контакте.

Рослый, седой полковник ФСБ, с ходу давший понять, что отвечает за организацию следственных действий, едва заметно кивнул:

– Валяй, Зорро!

Антон усмехнулся, ответил на рукопожатие, поднял над головой руку и, очертив в воздухе указательным пальцем круг, показал находившимся поблизости спецназовцам в направлении микроавтобусов.

Зорро полковник обозвал его за то, что никто из разведчиков-диверсантов с момента приезда следственной бригады не снял маски, а при оформлении протоколов они указали лишь свои оперативные псевдонимы.

– Заря, всем «Сбор» у машин! – продублировал тем временем команду по переговорному устройству Шаман.

В учебном центре оказались за полночь. Еще некоторое время ушло на сдачу оружия, душ, переодевание. Часть спецназовцев решили остаться ночевать в общежитии. Все имели резервное жилье – комнаты на двух человек со всем необходимым.

Антон въехал в Москву около трех ночи. Улицы были пустынными. Несмотря на насыщенный день, спать не хотелось, хотя он знал: стоит прикоснуться головой к подушке, как провалится в глубокий, но чуткий сон. Город сиял рекламами, огнями, витринами магазинов. Навстречу то и дело проносились дорогие иномарки. Наступило время богатых людей, бандитов и проституток. В казино, закрытых клубах, барах, ресторанах резвилась, просаживала деньги, нюхала героин, жрала наркотики и купалась в спиртном, предаваясь плотским утехам, зажравшаяся нечисть, обзывавшая себя гламуром, элитой, чем угодно, только не народом уставшей от трудового дня, борьбы за выживание и сейчас отдыхающей страны.

Промелькнул освещенный неоновыми огнями щит партии «Единая Россия», сразу за ней ЛДПР, напомнив о грядущих выборах. Для конторы, в которой работал Филиппов, такие мероприятия как для лошади праздник – голова в цветах, а жопа в мыле.

Он улыбнулся своим мыслям и перестроился в правый ряд, уступая полосу «Линкольну». Не хотелось выдерживать скоростной режим. Ехал, отдыхая, не спеша. По черному капоту «Ленд Крузера» скользило разноцветье огней. Ночной город манил какой-то таинственностью. Иллюзия сказки, которую создавала искусная иллюминация, расслабляла, окутывая все романтическим дурманом.

Неожиданно из бокового проезда выбежала длинноногая, с роскошными, спадающими по спине волосами брюнетка. Остановившись у обочины, она огляделась по сторонам и подняла руку. Антон машинально надавил на тормоз. Джип встал прямо напротив красотки.

«А может, оторваться?» – неожиданно мелькнула шальная мысль.

Свою еще не состоявшуюся измену он быстро оправдал в собственных глазах довольно смешной причиной – нежеланием нарушать сон супруги среди ночи. У него хоть и есть ключи от входной двери, но жена спит чутко и обязательно проснется. А ведь ей скоро на работу. Он тут же вспомнил, что в банке очередной аврал и Регина снова проводит там большую часть времени.

– По Покровке поедете? – В опущенном окне появилось красивое, немного вытянутое лицо. В меру косметики. Слегка раскосая. Тонкие губы, на вид двадцать пять – тридцать. Но кто их, женщин, разберет? Единственное, что почти всегда вводило его в заблуждение, это возраст слабого пола. Однако такая неопределенность была временной и длилась недолго. По манере говорить, поведению, привычкам, парфюму он мог быстро сузить этот диапазон до нескольких лет. Потом, если в этом была необходимость, не задавая бестактных вопросов, создавал условия, при которых дама была вынуждена сама рассказать о себе все, что его интересовало. Ничего удивительного, ведь на подготовку спецназа брошены самые перспективные способы обучения. Каждый был психологом, немного гипнотизером, экстрасенсом, мастером разговорного жанра и не понаслышке знал, что такое, к примеру, нейролингвистическое кодирование.

– Не ехал. – Антон перегнулся через сиденье и открыл дверцу. – Теперь прокачусь.

Ему предстояло сделать совсем небольшой крюк.

Женщина сначала отстранилась, скользнула взглядом по заднему сиденью, по-видимому, намереваясь усесться туда, но потом передумала и открыла переднюю дверцу. Вместе с ней в салон ворвался великолепный аромат Tirri Mugler Alen.

– Вы чем-то расстроены? – отъезжая от бордюра, спросил Антон.

Вопрос он задал просто так, чтобы завязать разговор. Женщина выглядела вполне обычно. Было заметно, она куда-то или откуда-то спешила, не выглядела огорченной, и вообще к алхимии аромата жасмина в сочетании с теплотой и нежностью древесных нот духов добавился легкий запашок коньяка.

Она провела по волосам рукой, убирая их с лица, заглянула в сумочку, потом посмотрела на дорогу.

– У вас хорошие духи, – решил зайти с другой стороны Антон. – Знаете, такой волнующий, загадочный аромат...

Неожиданно он осекся. Почему-то ему стало противно от сказанного. Он вдруг представил, будто на заднем сиденье едет Дрон и все слышит. Его бы кондрат хватил.

– Вы занимаетесь парфюмерией? – вопреки ожиданию, поддержала разговор женщина и бросила на него изучающий взгляд. – По вам не скажешь.

– Почему? – Он сделал вид, будто удивлен.

– Если бы не тачка, которую современный бюджетник себе позволить не сможет, даже если проживет на одном хлебе и воде три жизни, то могла бы предположить, что вы военный или милиционер. А так – либо начальник службы безопасности из комитетчиков, либо...

– Бандит, – договорил за нее он.

– Да. – Она легко согласилась. – У них теперь тоже взгляд другой стал.

– Как это? – не понял Антон.

– Поумнел, – лаконично пояснила она, снова открыла сумочку и вынула пачку «Vogue». Через минуту из ее ротика уже торчала длинная, тонкая сигарета.

– А вы не могли бы потерпеть?! – неожиданно разозлился он, заметив, что дама ждет, когда он поднесет зажигалку.

– Вы не курите? – Она расстроилась, но как будто ждала такой реакции и без сожаления выкинула сигарету в окно.

– Где вам остановить? – Он почувствовал себя неловко.

– Если не трудно, подвезите прямо к подъезду, – неожиданно попросила она. – У нас такой криминальный район.

С этими словами женщина вынула из сумочки кошелек.

– Денег не надо, – предостерег ее Антон.

– Следующий въезд. – Она показала рукой для верности на арку старинного дома.

Антон включил правый поворот, сбавил скорость и свернул. Отраженный от стен арки звук двигателя заставил поморщиться. Женщина что-то сказала, но он не расслышал.

– Что? – Антон слегка наклонился к ней, с новой силой ощутив тонкий аромат женского тела, разбавленный запахом духов. В груди появилась приятная тревога. Желание обладать этой женщиной вдруг заполнило его до краев.

– Ладно. – Будто почувствовав это, она вдруг заволновалась, прижала к животу сумочку и показала взглядом на первый подъезд. – Вот здесь я живу.

Антон остановил машину.

Женщина с опаской посмотрела на темные окна лестничных пролетов.

– Засиделась у подруги. – Она виновато улыбнулась. – Вчера из Парижа. Была первый раз. Сами понимаете, столько впечатлений.

«Зачем она мне это говорит?» – Антон вышел наружу. Обошел машину вокруг и услужливо открыл дверцу.

– Спасибо. – Она протянула руку.

Он помог ей выбраться из высокого джипа. Одновременно краем глаза заметил едва уловимое движение в окне над подъездом. Романтические чувства разбавила тревога. Пушистым, с маленькими коготками зверьком она заерзала где-то под сердцем.

Свет на лестничных клетках отсутствовал, и Антон не был уверен, что там действительно кто-то находился. Но именно это вернуло к возникшим в машине мыслям. Ночь делает ему подарок в виде этой роскошной женщины, которая, судя по всему, не врет и действительно была у подруги. А почему я такой уверенный сегодня? – неожиданно мелькнула другая мысль. – Неужели такую даму никто не ждет в этом доме?

Она тем временем еще раз поблагодарила, одарила его улыбкой, при этом слегка наклонила голову к плечу, словно прося этим жестом за что-то прощения.