Анакреон: ошибка выжившего

Анакреон: ошибка выжившего
Альба Тенгра Джез

Арлахазар – шедевр генной инженерии, способный влиять на мысли людей. Всесильный дипломат, любящий муж и отец, он всю жизнь оттачивал мастерство и был уверен в завтрашнем дне. Пока не появился враг, похитивший его сына и унесший жизнь жены. Поиски привели его в совершенно иную область жизни, проливающую свет на пропасть, готовую поглотить весь мир. И чем дольше он вглядывается в бездну, тем глубже понимает масштаб бедствия, на исход которого может повлиять только он.

Анакреон: ошибка выжившего

Альба Тенгра Джез

Иллюстратор Александра Сергеевна Моро

© Альба Тенгра Джез, 2020

© Александра Сергеевна Моро, иллюстрации, 2020

ISBN 978-5-4498-1619-1

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Книга первая

1

Ледяной ветер треплет мою гриву, я прижимаю уши, чтоб не хлопали. С моими ушами связаны десятки смешных историй и весьма трагичных глупостей, но шутить про них – плохая идея, как и про что-то другое, что со мной связано. Я вам не шут.

– Растопырь лопухи – доберешься до Окесы в минуту, как на парусах – смеется Марта. Ей можно.

Мои уши изорваны почти что в лапшу. Если верить теории эволюции, мой вид через много поколений лишится столь далеко идущей черты – она не практична. Сколько раз их рвали в драках, сколько было инфекций и обморожений. Да что уж, я сам себе враг в вопросе своих ушей – я калечил их о ветки, царапал расческой, обжигал трубкой. Но я первый шедевр генной инженерии с такими признаками, мне можно простить пару атавизмов.

Однако, это вовсе не смешно.

Мелкие льдинки волочатся по земле, увлекаемые потоками воздуха. Я смотрю на них с балкона из белого мрамора. Марта следит за моим взглядом и тоже смотрит на каменную мостовую. Пододвигается ко мне и заворачивается в мое крыло – греется. Я обнимаю ее одной рукой, вторая занята трубкой.

Я вышел из тронного зала покурить, кто-то должен коптить небо в этом городе. Хотя, между нами говоря, только тем люди и заняты: зря коптят небо. Но они делают это без вкуса и без качественного табака.

Мы с женой приехали почтить свадьбу короля своим присутствием и попытаться сделать жизнь человечков немного менее бесполезной.

Мерцающее сияние проползает вдалеке, как сонный бестелесный слизень, по бледно-фиолетовому небу, размеренно и вяло сыплющему редкие снежинки нам на головы. Словно кто-то наверху посыпает славный город Биверн сахарной пудрой. Я не спешу возвращаться в зал, где танцы и музыка, где все веселятся и пьют. Я здесь по делу.

Над дворцом медленно и неуклюже пролетает дирижабль, перекрывая своими толстыми боками свет. Из всех окон подвешенной к нему кабинки высунулись люди: стараются урвать каждый порыв ветра. Какой-то отчаянный смельчак залез на вершину шара и стоит, растопырив руки. Интересно, полезет ли за ним помощник капитана, или накажут после приземления?

Налетает новый порыв ветра и пытается забросить мои волосы в дымящую трубку. Марта собирает и придерживает их.

– Как думаешь, много людей понимают, что случилось с первой женой короля? – спрашивает она.

Я пожимаю плечами.

– Мне кажется, у Саймона возникнут трудности. Молния не бьет дважды в одно место, – замечает она.

– Ты рассуждаешь не о своей деятельности. У него все схвачено.

– А почему я, собственно, не в курсе? Меня эта часть политики тоже касается.

– Да, чего ты не в курсе? – я смотрю на нее.

Марта съеживается, хмурится, руки на груди скрестила.

Наши коллеги трудятся над подсаживанием на трон своего персонажа. Это далекая перспектива, сейчас она на этапе «Не дать королю продолжить свой род». Мы такое уже практиковали в других городах: дело простое, спешить некуда. Главным образом, этим занимается Саймон. Он наш самый великий медик. Среди людей зарекомендовал себя как победитель любых эпидемий, всесильный враг смерти, мастер сложнейших операций. Словом, могущество его впечатляет. Поэтому короли легко пускают его к себе и доверяют любые проблемы, в данном случае, связанные с продолжением рода. Утроба новой королевы под присмотром Саймона, как и предыдущей.

– Итак, – говорю, – Прошлая жена оказалась бесплодна, Саймон, увы, не смог ее вылечить. Новая, конечно, не может быть такой же, как ты верно заметила про молнию. Так что теперь проблема будет в короле. Потому что он – старый пердун. Так ему и скажем.

– Это все еще звучит подозрительно, – замечает она.

– Так он правда переболеет. По независящим от нас причинам, которыми мы как раз сегодня займемся, его шансы обрюхатить плодовитую новую жену снизятся до нуля. А пока он будет поправляться, не без помощи наших врачей, мы придумаем что-нибудь. Есть пара идей. Либо во власти минутного порыва – у людей дольше не бывает – король своим полудохлым семенем чудом обрюхатит левую бабу и это будет единственный его наследник, естественно, от нашего человека. Либо мы найдем его племянника и что-нибудь с ним соорудим.

– Огирлая?

– Именно. Мать у него не фонтан, зато отец – брат короля. Вариантов лучше у нас нет. У них – тоже.

– Это мне нравится куда больше. Я слышала о нем. Он сейчас рыцарствует. Силен, хитер, ловок, дьявольски умен!

– Надеюсь, не слишком, – я вытряхиваю пепел их трубки и убираю ее во внутренний карман фрака. С моего места видно, как за крепостной стеной парят люди на дельтапланах. Просто поразительно, как их увлекли полеты последние годы.

– Поумнее Авеля. Как с ним произошла такая ерунда? Обидно, глупо, стыдно за него.

Я пожимаю плечами. Авель – наш коллега в области переговоров. Трехметровая рептилия с поразительной гибкостью. В основном, занимался безнадежными делами – по-соседски навещал королей, которые сотрудничать с нами не хотят и не захотят. На прошлой неделе гостил в Одаринне, в очередной попытке склонить зверян в нашу сторону.

Как и многие люди в последнее время, он тоже попробовал полеты на дельтапланах и увлекся. Безобидное хобби, думали мы. Пусть развлекается, главное, чтобы работе не вредило. Однако, его очередной полет кончился его смертью. Несчастный случай, какая-то хищная птица напала на него, когда он зависал в небе после работы. Не надо было делать этого в непроверенных местах, вот у Биверна куча безопасных площадок, у Окесы есть, да что там, две трети городов континента уже исследовали воздушное пространство. Защитились от хищных птиц, воздушных ям, составили карты розы ветров с учетом всех возможных изменений, делают прогнозы погоды, составляют маршруты для дирижаблей. А в Одаринне такого нет, и нечего было там парить.

Мы не скучаем по нему – он был очень неприятным типом, но работал хорошо. Нам важно держать дружбу, даже если она не принесет выгоды. Так что мы претерпели большую потерю.

Мы с Мартой дипломаты, представляющие Техонсор – город к юго-востоку отсюда, оплот невероятных достижений науки, медицины, техники. Он опережает самые продвинутые города на пять сотен лет, не меньше. Конечно, всем невероятно интересно, что же мы там изобретаем. Мы рады делиться – но не всем и не всегда, есть вещи, которые в неумелых руках создадут трудности.

Марта специализируется на медицинской части переговоров, поэтому где она – там чаще всего и Саймон. Можно сказать, Саймон – врач, она – продавец. Хотите купить бациллы туберкулеза, анестезию, средство от диареи? Не вопрос, поговорите с ней об этом. Обменять тысячу рабов на наш новый двигатель? Это можно, но не с ней.

Собственно, как раз вопрос двигателя у нас на повестке дня. Нам предложили свежее мясо – людей, то есть. Хотят двигатель. Только мы его отдавать не желаем, мало ли что. Пусть лучше антибиотики просят, но людей в уплату потребуется немеряно. Поэтому здесь Марта.

Король Биверна уже раскатал губу на двигатель, его загребущие руки необходимо занять чем-то ценным, полный отказ его обидит. Я считаю, антибиотики – хорошее предложение, дураком будет, если откажется.

Я специалист по дружбе. Мне нравится, как это звучит. Я наделен шармом и обаянием, мои речи – сладкая истина, мои советы – путеводная звезда, мое общество бесценно. У меня для всех, в любой ситуации есть верное решение. Это касается и королей, которые понимают после встречи со мной, что союз с Техонсором – блестящая идея. И это относится к простым смертным. Я произвожу впечатление по инерции, ведь никогда не знаешь, кто станет шишкой завтра. Так что бальзам на душу всем – подходите, у меня его много!

Как я это делаю? Да просто говорю людям, что они хотят слышать. Ну, и немного гипноза. Иногда – много.

Мы с Мартой возвращаемся в зал. Я чувствую на себе лучи внимания и обожания людей. Можно сказать, здесь все видят во мне учителя, друга, спасителя, благодетеля. Кому кто нужен, для тех я тем и являюсь.

Здесь прохладно. Глупые человечки придумали делать на севере дома из камня. Я наступаю на мраморные плитки пола, похожего на шахматную доску, как на обжигающе холодный лед. Мы с Мартой успешно рисуем на лицах доброжелательные улыбки, хотя от холода в лапах наши носы скукоживаются, как чернослив.

Нас завлекают в разговоры, пытаются тянуть в разные стороны, но скоро бросают эти попытки. Мы – образец вечно влюбленной пары, мы стараемся не размыкать рук, чтобы везде быть рядом. Потому что каждый из нас выучил только половину биографий гостей.

В этом одна из тонкостей дипломатии: каждый является уважаемой личностью, которую мы помним и очень ею интересуемся. Мы с Мартой должны демонстрировать интерес к здоровью отца вон того джентльмена, порекомендовать, где выучить ребенка этой уважаемой особы, поинтересоваться, чем кончилась история с сорванной помолвкой приезжей четы. И для этого мы должны помнить колоссальный объем информации о гостях.