ASAP. Дело срочное

– Что?

Теперь я уверена в этом больше, чем когда-либо. Даже не определись я с решением к этому моменту, достаточно было бы войти в переговорную и ощутить, как внутренности узлом завязываются, чтобы точно понять, чего хочу.

– Но, думаю, я все равно смогу помочь Хеми, – поспешно продолжаю я. – На самом деле я точно знаю, что смогу, и мне это удастся гораздо лучше, если я не буду дебютировать сама, а полностью сосредоточусь на ее подготовке.

Мама, впрочем, уже качает головой.

– Сори, не надо поспешных выводов. Такая возможность представляется раз в жизни. Многие девушки отдали бы все что угодно, за подобный шанс.

– Мне все это прекрасно известно, но я все равно не хочу. Я это решение не за ночь приняла. Как ты можешь так говорить, когда я почти всю жизнь готовилась стать айдолом?

– Я попросту не могу позволить тебе принять такое решение в одиночку. Откуда тебе знать, что ты на самом деле этого хочешь?

– Я знаю, что как раз этого я не хочу, – я перевожу дух, набираясь сил, чтобы сказать главное. – Иногда мне кажется, будто меня разрывают надвое: с одной стороны ты, с другой абодзи, и напряжение, которое я испытываю в итоге – колоссальное. Я еще толком не знаю, чего я хочу, но только пока, зато понимаю, что хочу иметь возможность самостоятельно сделать выбор, – такой откровенности в общении с мамой я не позволяла себе несколько месяцев, а то и лет. Я всегда соглашаюсь либо с тем, чего хочет она, либо с тем, чего хочет отец, потому что не хочу разрывать наши и без того хрупкие семейные связи, но об этом решении я обязана была заявить – ради себя самой.

– Не могу говорить за твоего отца, – с расстановкой произносит мама, – но, если у тебя получится сделать то, о чем я прошу – а просто не будет, имей в виду, ведь Хеми, как я уже говорила, не получила официальной подготовки, а кроме того, надо правильно представить ее публике, – ты докажешь мне, что достаточно ответственна, чтобы решать, чего хочешь от жизни. И я не буду тебе в этом препятствовать, я даже поддержу тебя. Финансово, – она умолкает, а потом добавляет, как будто спохватившись: – И вообще окажу любую поддержку, на какую только способна мать.

Произнести подобное для нее явно непросто – она и в работе, и в семейной жизни всегда была чрезвычайно несговорчивой. Кроме того, возможно, этот разговор прошел бы совершенно иначе, не будь ей так нужна моя помощь с Хеми. Но я все же благодарна, что она сумела пойти мне навстречу.

– Тогда договорились, – говорю я. – Я подготовлю Хеми к дебюту за две недели.

– Спасибо, Сори. – Она похлопывает меня по плечу. – Давай как-нибудь пообедаем вместе на днях.

От такой перспективы у меня даже на душе становится легче. Мы давно не собирались вдвоем за трапезой.

– С удовольствием.

На полпути к комнате, где нас ждет Хеми, у мамы звонит телефон. Она отходит в сторонку, чтобы ответить, а я подхожу к Хеми сама. Она, завидев меня, встает и вынимает из ушей наушники. Я слышу несколько аккордов песни ХОХО с B-стороны их последнего сингла, но музыка тут же обрывается.

– Привет, – говорю я по-английски. Теперь, когда мы остались наедине, я немного нервничаю. Нам предстоит много времени проводить вместе, раз я буду готовить ее к дебюту, и я хочу, чтобы ей было со мной комфортно. Я хочу, чтобы она мне доверяла. – Тебе… – начинаю я, намереваясь спросить, понравился ли ей сингл.

Однако меня прерывает стук в дверь, и в комнату просовывается голова с копной ярко-голубых волос.

– Сори-нуна?[53 - Обращение мужчины или юноши к старшей сестре или девушке/женщине старше себя, с которой их связывают близкие отношения.]

– Чой Йонмин?

Я не видела макнэ ХОХО с лета, поскольку в Нью-Йорке он сразу после концерта отправился в отель.

– Я так и думал, что услышал твой голос. – Йонмин распахивает дверь.

– Что ты здесь делаешь? – смеюсь я, когда он бросается ко мне с объятиями. Он всегда был самым тактильным в группе, особенно с теми, кто ему дорог, может, потому что он младший. Впрочем, за последние шесть месяцев он немного подрос, и я невольно подмечаю, что торс у него стал довольно мускулистый. Я чувствую, что слегка краснею.

– У меня встреча с Джисоком-хеном[54 - Обращение мужчины, мальчика или юноши к другу, который старше его по возрасту. Переводится как «старший брат».] – надо обсудить мое школьное расписание, – поясняет он, отступая.

Точно. Он и в отель-то после концерта вернулся, потому что надо было домашнее задание делать. К слову…

Я киваю в сторону Хеми, которая наблюдает за нашим разговором, широко распахнув глаза. На лице ее – восторженное, ошеломленное выражение.

– Йонмин-а, ты встречал Ву Хеми? Она дебютирует в новой герл-группе «Джоа», – а кроме того, вероятно, скоро пойдет в ту же школу, что и он, в Сеульскую академию искусств, если ее уже туда не зачислили. – Пожалуйста, позаботься о ней как о хубэ[55 - Младший по возрасту, званию, должности, по положению сослуживец/коллега или учащийся младших классов/курсов.] и о младшем товарище.

Хеми кланяется так поспешно, что ударяется лбом о стол.

Йонмин смеется.

– Ты в порядке?

Позади раздается громкий дребезг. Повернувшись, я вижу, что мама уже вошла в комнату и, судя по всему, уронила телефон на стол. Она тут же его поднимает, но меня не проведешь.

– Омма?[56 - Мать (кор.).]

– Прошу прощения, возникла небольшая проблема. Сори, ты убедишься, что у Хеми есть все необходимое? Мне надо… – Она вылетает из комнаты, даже не закончив предложение.

От недоброго предчувствия у меня пересыхает во рту.

– Йонмин-а, ты не мог бы минутку побыть с Хеми? Я сейчас вернусь.

– Конечно! – Он широко улыбается, потом, изучающе взглянув на Хеми, спрашивает: – Сколько тебе лет? Мы, наверное, ровесники.

– Шестнадцать, – застенчиво отвечает она.

– Отлично, давай дружить! – Он тут же забывает о всякой почтительности и переходит на панмаль[57 - Простая речь в корейском языке. Как правило, на ней обращаются к семье, друзьям или тем, кто младше по возрасту. У незнакомых людей для перехода на панмаль нужно спрашивать разрешение, иначе это расценивается как грубость.].

Я выскакиваю в коридор. Учитывая то, в какой спешке ушла мама, хороших новостей ждать не приходится. На мою долю выпало достаточно скандалов, чтобы понимать, когда разразится очередной.

Глава десятая

Я выхожу из лифта на девятом этаже, где расположен мамин кабинет. Какие только сценарии не пронеслись в моей голове, пока я поднималась. Неужели моего отца поймали с любовницей в третий раз? Войдя в просторный офис, я замечаю Джеву и Натаниэля на противоположных краях кожаного дивана. Сун примостился в кресле напротив них. Из всех троих мое появление заметил только Сун, но он лишь слегка приподнимает бровь.

– Как ты мог такое допустить? – кричит мама.

У меня уходит ровно секунда, чтобы понять, что происходит. На мониторе, возле которого стоит секретарь Парк, – зернистая фотография, сделанная внутри здания. Я тут же узнаю полутемный коридор с рекламой соджу. Фотографию сделали вчера вечером в норабанге. На ней – двое, и стоят они очень близко друг друга. Первый – определенно Натаниэль, он стоит лицом к камере, а вот второй снят со спины. На мне куртка Натаниэля длинные волосы рассыпались по плечам.

Мы хоть и стоим близко, но все же не касаемся друг друга. Я смотрю себе под ноги, а Натаниэль – на меня. Из-за низкого качества снимка выражение его лица разглядеть невозможно.

– Я еще в прошлый раз сказала, что случится, если ты снова напортачишь! – продолжает кричать мама. – Ты не уважаешь эту компанию. Ты не уважаешь товарищей по группе. Ты даже самого себя не уважаешь. Убрав тебя из группы, мы окажем компании услугу.

От ее слов, от того, как она говорит с ним, у меня все тело сводит судорогой. Она генеральный директор компании и моя мать, но прямо сейчас мне хочется броситься вперед и встать между ними.

– Директор Сео, – перебивает ее Сун. – Мне кажется, это уже слишком.

Мама его игнорирует.

– Почему ты молчишь? – не унимается она. – Почему не объяснишься?

Когда я вчера уходила из караоке, было слышно, как закрылась дверь. Должно быть, кто-то узнал Натаниэля и сделал снимок.

– Кто девушка на фото?